Дмитрий Бондарь - Другой путь 5 (СИ) Страница 7

— Почему вы думаете, что он мой приятель?

— Потому что весь мир знает о ваших добрых отношениях.

— Мы просто работали одно время вместе над одним проектом. И… я обращался, - сознался Трамп. - Но вы же знаете этого упрямца! Если он не увидит за моей спиной денег, которые можно просто забрать, он не пошевелит и пальцем.

— В газетах пишут иное, - я отыскал среди бумаг статейку, посвященную Тузу с Уолл-стрит. - Здесь о нем говорится как о добром, отзывчивом человеке, осуществившем американскую мечту. Сорок лет работы в одной фирме, это, знаете по нынешним временам, показатель! Если он настолько лоялен Bear Stearns, то, думаю, и к своим друзьям он должен быть привязан.

На заре нашей с Серым карьеры - это было всего-то четыре года назад, а кажется, что это было так давно, что и память уже подводит, - мы держали некоторое количество номерных счетов в конторе Гринберга. С ним было удобно работать. Хриплый лысый грубиян обеспечивал абсолютную непрозрачность наших операций для сторонних взглядов. Алан контролировал почти восемь сотен брокерских контор по всей Америке и мог предложить своим клиентам абсолютную анонимность. Житель Оклахомы через Bear Stearns помещал свои капиталы где-нибудь в Сан-Франциско, и был спокоен за стабильный доход и свою невидимость для фискальных агентов и соседей. Должно быть, мистер Саура и по сию пору обеспечивает наличностью детище Гринберга и уж наверняка является акционером этой замечательной компании.

— В газетах много что напишут, - сморщился Трамп. - Что еще они могут написать, если статья проплачена самим Гринбергом. В общем, он посоветовал мне оглядеться вокруг, наняться к кому-нибудь на работу, и даже назвал ваше имя. Он считает, что мне не стоило оставаться в Нью-Йорке.

Еще бы он не назвал мое имя, когда такое пожелание было высказано ему прямым текстом!

— И вы воспользовались советом?

Беседа продолжалась уже три часа, и я не считал, что теряю время. Такие люди как Дональд Трамп на дороге не валяются - штучный товар. Теперь он переживал не лучшие времена и готов был вцепиться в любую руку, которая его поддержит.

— Да, но только потому, что и сам уважаю вас, - он обезоруживающе улыбнулся. - И знаю, что при вашем участии, Зак, никогда не попаду в подобную ситуацию. Мы были бы неплохими партнерами. Ваши деньги и чутье, мои идеи и энергия - мы перевернем этот мир!

Да уж, перевернуть - не проблема, проблема в том, что никогда заранее не знаешь, что станешь делать с ним после переворота.

Банда Сауры-Снайла целый год выбивала из-под Трампа одну подпорку за другой: выкупали его бонды у частных инвесторов, формируя рычаг для давления, устраивали протестные акции экологов и прочих “зеленых” перед строительными площадками, перекупали его доверенных чиновников и архитекторов, отвратили от бедняги все его прежние банковские знакомства, включая того же Гринберга, устраивали бесчисленные проверки его офисов и документов. Трудовые комиссии, профсоюзные, различные комитеты мэрии - все прошли через порог его офиса на Пятой Авеню. Самым трудным в этой эпопее было создать иллюзию действия многих сил, но, кажется, удалось и это. Все делалось для того, чтобы Трамп был сговорчивее. И после того, как он отчаялся найти помощь даже у черта, появился я - весь в белом. На коне и с мешком золота в кармане. Спаситель и благодетель.

— Мне нравится, Дон, как вы ведете свой бизнес. Ну, если не считать последнего эпизода с бондами. У вас хорошо получалось зарабатывать на налоговых послаблениях, на перекредитовке. Зачем вы полезли в бумаги? Не понимаю. Вы мне все равно нравитесь тем, что никогда не опускаете руки. И я бы подумал о партнерстве. Не стану скрывать - вы мне симпатичны, но бизнес - это бизнес. У меня есть условия, - сказал я. - Вы можете на них согласиться и получить все, что желаете, можете отказаться и… не думаю, что вам понравится жить в тоннелях нью-йоркского метро.

По возрасту он годился мне если не в отцы, то в очень старшие братья. По опыту и обилию нужных связей - в деды. Обратись я к нему год назад, без тщательной подготовки, он бы презрительно поджал губы и посоветовал бы записаться на прием к секретарю. Теперь же этот улыбчивый дядька был куда сговорчивее.

— Я слушаю вас, Зак.

— Мои люди проведут полную оценку вашего бизнеса. До последней машины.

— Хорошо, я согласен.

— Затем мы посчитаем все ваши долги.

— Это нужно было бы сделать в любом случае. Но я боюсь, что время уходит. Мне каждый день нужно платить…

— Все текущие финансовые операции буду вести я и мои люди. Это бесплатная услуга. Вы будете должны только за то, что мне придется выплатить по искам и иным неоспоримым претензиям. Когда все посчитаем, произведем слияние компаний. Вы войдете в мою группу на правах младшего партнера. Сорок девять на пятьдесят один. И обязуетесь в ближайшие десять лет не искать иного партнерства.

Это было наглое требование, но не в его положении стоило строить из себя девочку-комсомолку. Перед дверями офиса Трампа уже стояли несколько судебных чиновников с повестками, дожидаясь появления ответчика.

— А что делать мне сейчас, пока вы считаете? - он обиженно насупился.

Никому не нравится, когда из-под ног выбивают основу. Но у меня и кроме кнута было что предложить новому партнеру.

— А вы займётесь пока тем, что лучше всего умеете - достраивайте свой Тадж-Махал. И еще кажется мне, что вашей энергии хватит еще на десять таких объектов? И мы ведь уже почти партнеры? Пожалуй, я дам вам контракт без конкурса на постройку чего-нибудь в моей Андорре. Можете подключиться к пробивке тоннеля через горы, можете строить мой Европейский университет, можете предложить что-то свое - отели, аэропорты, да хоть королевский дворец! - мы обсудим все варианты. Поезжайте, осмотритесь, поговорите с месье Персеном, с мисс О’Лири. Контракт миллионов на триста-пятьсот я готов подписать с вами даже до выполнения вами всех моих требований. Потому что я верю в ваше слово, Дон. И вот еще что - в Trump Tower разместится мое представительство. Это станет показателем вашей финансовой стабильности, да и моим людям будет проще консультировать ваших. Согласны?

Он напряженно думал. Должно быть сама идея, что европейцы будут консультировать американцев, показалась ему абсурдной, ведь в последний раз такое было лет сто назад! Он что-то считал, шевелил губами, но быстро решился:

— Хорошо, я принимаю ваши условия.

Рецепт, придуманный каким-то гением на заре становления общественных отношений срабатывал всегда и везде - и в коммунистическом Союзе и в насквозь демократических Штатах. Если хочешь сделать человека счастливым - отбери у него все, что есть. А потом верни половину. И не будет у тебя сторонника вернее.

Я протянул своему новому партнеру руку:

— Добро пожаловать в большую семью, мистер Трамп! Буду рад встретить вас в Андорре.

Нельзя сказать, что мы простились добрыми приятелями, но главное - положить начало перспективному партнерству.

Едва за Трампом закрылась дверь, я позвонил Снайлу:

— Том, все отлично, он наш. Отзывайте иски, убирайте этих придурков с транспарантами, ну, ты знаешь. И передай отдельный реверанс Гринбергу - он все сделал замечательно!

— Поздравляю, - ответил Том через пару секунд, видимо, пересказывал кому-то мои слова. И мне послышался короткий смешок Серого на заднем плане. - Успехов!

Главный капитал любого бизнеса - люди. Не деньги делают деньги, их создают люди. Некоторые, как Снайл, или герр Мост - из воздуха, другие, как Трамп - из стекла и бетона, третьи, как герры Шульц из австрийской OMV и Штроттхотте из Glenсore - зарабатывали на самих людях. Но в основе всего - люди, которые умеют добиваться поставленных перед собой целей. И мне очень хотелось думать, что помимо того, что эти люди работают на меня, проявляя фантазию, профессионализм и необыкновенную энергию, я и сам смог многому и них научиться и стать на них похожим.

Следующим пунктом моей программы стояло близкое знакомство с мистером Брауном, которого я видел уже несколько раз и на которого очень рассчитывал. Впервые мы встретились с ним в обществе мэра лондонского Сити, во второй раз он сам призывал бизнес в моем лице вложиться в развитие инновационной экономики.

В организации кризиса, на котором так настаивал Фролов, мистер Браун должен был сыграть не последнюю роль. К тому же контора, вице-президентом которой он числился - Crown Estate, была организацией настолько интересной, что рано или поздно обязательно должна была привлечь мое внимание.

Англичан их политические недоброжелатели - в том числе и “отец народов” - частенько презрительно называли, называют и будут называть англо-саксами, удивительным образом наклеивая на волков овечьи шкуры. Это так же смешно, как если бы нынешних американцев называли апачами или ирокезами, а австралийцев - австралийскими бушменами.

Как известно даже младенцам, политика любого государства определяется теми людьми, которые контролируют его собственность. И нет большого секрета в том, что семьдесят процентов недвижимости в Британии принадлежит двум процентам ее населения. Штука в том, что почти полностью эти два процента состоят из потомков тех людей, кто пришел завоевывать англо-саксов в составе нормандского войска Вилли Бастарда почти тысячу лет назад. Но если кто и определяет политику “англо-саксонского” мира, то как раз вот эти два процента пришлых норманнов-нормандцев, находящихся между собой в очень близких родственных связях. И совершенно ни при делах здесь несчастные покоренные англо-саксы - они такие же жертвы, как и весь остальной мир.