Юрий Волошин - Казак в океане Страница 7

Назар развернул, и в глазах мелькнул восторг, быстро сменившийся показным равнодушием.

– С чего бы это ей дарить мне такие подарки?

– Сказала, что это компенсация за твое беспокойство. И подтверждение того, что она хорошо относится к тебе. Разве подарок так уж плох?

– Наоборот! Слишком хорош, и это побуждает задавать вопросы. Ты можешь на них отвечать?

– Что за глупость, Назар? Что за вопросы могут быть тут? Бери и пользуйся, друже, а мне хотелось бы искупаться, наесться от пуза и снова завалиться спать. Два дня по лесам-джунглям шляться – это тебе не борщ хлебать!

Лука был уверен, что Назар правильно все поймет и воспримет этот подарок как проявление его самых лучших намерений, как доказательство того, что никакая баба никогда не сможет испортить их отношения, разрушить товарищество.

– Ну и жулик ты, сынок! – воскликнул Макей, когда все разошлись. – Неужто думаешь, что я поверю твоим байкам? Говори, что случилось? Чем занимался, дурень?

– Оставь, дядько Макей! Спать хочу, а ты даже поесть не даешь!

Макей обиделся, засопел, но больше не стал докучать.

А Лука, прежде чем заснуть, задумался о Катуари. Зачем она отправилась на Доминику? Что еще задумала эта поборница прав и свобод своего народа? Все это сильно беспокоило Луку, но ничего поделать было невозможно.

Скоро месяц, как он встречался с нею последний раз. И теперь ему жутко захотелось увидеть ее, ощутить тепло и любящий взгляд. Все же приятно сознавать, что ты любим такой женщиной. «А Луиза?» – обожгла мысль Луку.

И опять, как было уже много раз, он злился, переживал и не мог определиться.

Работа постепенно втянула его в тот самый ритм, который в последнее время так требовался возбужденному мозгу Луки.

Корабль помаленьку строился, и только сейчас Лука заметил, что он получается немного больше, чем было запланировано. Он не стал выговаривать Самюэлю, но заметил:

– Что, старый разбойник, решил поплавать на настоящем судне?

Старый рыбак немного смутился, но ответил решительно и бодро:

– А что плохого в этом? Зато корабль как корабль. И всего-то длиннее на десять футов.

– На десять ли? Ладно, старина. Пусть это будет на твоей совести. Лишние три тонны ничего не значат. Влетим мы в копеечку с этим строительством. А денег слишком мало.

– Но ведь вы же хорошую партию себе устроили, Люк?

– Так все средства Луизы вложены в дела, причем совсем не мои. Это надо учитывать. Мне негоже жить за счет жены.

– Это так, Люк. Но сдается, тебе немного подфартило в той таинственной отлучке на три недели. – И старый рыбак хитро прищурился, пытливо глянул в лицо собеседнику, а тот и ухом не повел, ответив:

– Ничего таинственного, старина, а подфартило мне не так уж и сильно, как ты, может быть, считаешь.

– Однако ты не отрицаешь, что получил что-то!

– Мелочь по сравнению с тем, что мне надо. Дом не достроен, а скоро надо и жену забирать. Где ей жить прикажешь? То-то! И земли надо прикупить. В этих местах одни холмы и горы. Что проку от них?

– Я слыхал, что тут есть красивый и мягкий камень, Люк. Вот бы наладить каменоломню, а? Наверное, стоящее дело. Потребность в нем большая.

Лука с интересом глянул на старого рыбака, хмыкнул и задумался.

Время шло. Поползли слухи о новых стычках с индейцами. Французам потребовались новые земли, индейцы пытались не допустить их захвата. В Гранд-Тер сгорели несколько усадеб. Имелись жертвы.

По острову собирали добровольцев, в которых не было недостатка. Озлобленные поселенцы охотно шли в отряды, нападали на индейские деревни, вырезали жителей, а оставшиеся в живых индейцы мстили французам.

– Лука, между прочим, у индейцев оказалось много мушкетов, – сказал как-то Назар. – Хотелось бы узнать, откуда они у них?

– Мало ли откуда, – неохотно ответил Лука.

– Тут не обошлось без участия испанцев, – сделал предположение Савко. – У них давно огромный зуб вырос на всех иных поселенцев.

– Это вполне может быть, но не обязательно, – Назар гнул свою линию, и Лука понимал, в какую сторону.

– Почему нас это должно интересовать? – вяло ответил Лука. – Я, например, не намерен рисковать шкурой, когда Луиза вот-вот должна родить.

– Ну, не так уж и скоро, сынок, – вмешался Макей.

– Мне бы успеть к этому времени дом отстроить. А людей маловато. Мне и самому приходится махать топором или молотком. А корабль? И после этого я должен еще драться с индейцами? Тем более что мне понятны причины их борьбы.

– Они всем понятны, но не все столь решительно настроены против участия в общем деле, – не сдавался Назар.

– Я так понял, что ты собираешься вступить в отряд французов?

– И не только я, Лука. Вон Савко, Колен готовы присоединиться. Надо включаться в общее дело. Слыхал, что на Мартинике индейцы уже оттеснены в гористую местность и готовы сдаться.

– А что слышно о Доминике? – осмелился спросить Лука.

– Что так беспокоишься об этом острове? Красавица индианка не дает покоя?

– Это тут ни при чем, – слукавил Лука, но должен был признаться самому себе в том, что Назар отлично понимает его чувства и растерянность. Не зря же он впервые сам заговорил об этой женщине и Луке.

– Как знать, – неопределенно молвил Назар.

– А девка, надо признать, знатная! – воскликнул Савко. – Я б не отказался с нею провести звездную ночку! Да только вот занята она…

– Да хватит вам эту девку обсасывать! – вступился Макей. – Что она положила глаз на Лукашку, так это и ежу известно. Да он женат и ждет сына!

Такие разговоры велись в доме довольно часто. Они раздражали Луку, он подозревал, что все отлично осведомлены о его шашнях с индианкой, да и о прочем если не знают наверняка, то обязательно догадываются. Особенно Назар, который уже не раз давал повод в этом увериться.

– Жан, ты что долго молчишь о Катуари? – спросил Лука мальчишку, который теперь постоянно крутился рядом.

– Ничего нет, Катуари нет вернуться, Люк.

– Ее ожидают здесь?

– Похоже, Люк. Я слышать, она скоро быть здесь.

– Зачем ей быть здесь, Жан? – заволновался Лука.

– Не знать, Люк. Так наши говорить.

Лука и рад был известию о возможной встрече с Катуари, и беспокоился. Уже минуло почти четыре месяца беременности, и ей трудно было бы путешествовать в утлых пирогах по морю. Да и здесь слишком беспокойно.

Лука отправился в поселок. Там носились всевозможные слухи и сплетни о событиях, приключившихся в связи с войной. Уже несколько французов погибли в стычках. Индейцы были настроены решительно и не отказывались от борьбы.

Там Лука узнал, что в поселке упорно ищут француза, вроде бы добывшего индейцам две сотни мушкетов. Это сильно встревожило его.

– Жан, ты никому не рассказывал про оружие? – строго спросил Лука у мальчишки. – Ходят слухи, что это какой-то француз во всем виновен!

– Нет, Люк! – воскликнул Жан обиженно. – Разве мог я так сказать?

– Да я верю. Просто это слишком рядом с правдой, а это очень опасно. Слишком опасно.

Он думал, что кто-то мог подметить его при высадке или кто-то из пленных индейцев не выдержал допроса и проболтался. Хорошо, что никто из них не знал его имени. Но и это может выплыть. Тем более что англичане не станут скрывать своих сделок с каким-то человеком по имени Люк.

Лука с трудом приобрел один английский мушкет. В поселке в эти дни с оружием было плохо. Слишком большой спрос установился на него.

Дома он бросился ускорять строительство судна. Однако Назар, озабоченный и иными делами, наотрез отказался выделить людей. Приходилось увеличить рабочий день, самому целые дни трудиться и Жана приобщить к некоторым работам.

Дней десять спустя Жан таинственно поманил Луку за собой. В укромном месте, где подслушать никто не мог, мальчишка сказал, боязливо оглядываясь по сторонам:

– Катуари. Она здесь!

– Вернулась?! – ужаснулся Лука. – Где она? Скоро появится?

– Так много вопрос, Люк! Я сейчас ничего не знать. Скоро знать. Тогда говорить.

Лука от досады и волнения лишь рубанул ладонью воздух и, вернувшись на корабль, в смятенном возбуждении принялся неистово колотить молотком. На следующий день Жан опять отозвал Луку:

– Надо ходить, Люк, – и указал направление к северу, где высился обрывистый мыс. Лука торопливо шагал за мальчишкой, думал о предстоящей встрече, о том, что ему сейчас скажет Катуари.

На пути к мысу имелся пониженный участок, заросший густым кустарником. В глубину его вела едва приметная тропа. И поскольку ею пользовались редко, она быстро зарастала. Лука знал о ней, но обнаружить ее всегда было не так уж легко.

Мальчишка же уверенно продрался через кусты и оказался посередине крохотной полянки в несколько футов шириной, окруженной деревьями, цветущими почти круглый год, сменяя друг друга.

Полянка была пуста, Жан прокричал птицей, прислушался. Ответ последовал очень быстро. А вскоре кусты и трава зашуршали, и на поляну прокралась Катуари в индейском наряде.