Валерий Белоусов - Спасти СССР! «Попаданец в пенсне» Страница 7

«Советскому Гражданину. Прошу (подчёркнуто выцветшим красным карандашом) выполнять приказы этого человека как мои собственные».

И подпись, неровно, этим же карандашом — И.Ст.

— У-у-у… — печально завыл полковник Попцов… — Ведь только, только что получил я квартирку на Грановского… и дачку в Малаховке… и персональную «Волгу» — номер «МОС»… за что мне это всё? Весь этот геморрой! Ольга!

— Слушаю.

— Скидневича[19] ко мне позови срочно! Вот только что стал я жить по-человечески… Как вдруг… На тебе! А! Товарищ Скидневич… заходите, обождите минуточку… у меня для вас сюрпри-ииз!

«Ба-бах!»

Товарищ Берия с удивлением смотрел на кровавую лужицу, расплывавшуюся на дубовом паркете вокруг головы абсолютно серого, как стёршаяся монета, безликого чиновника:

— Это, собственно, кто был?

— Да… теперь уж никто. Из ведомства Кручины, надзирающий, вроде особиста при мне… я его специально, чтобы мне теперь соблазна сдриснуть уже не было… Ольга!

— Слушаю.

— Позови ребят, скажи, чтобы труп из моего кабинета убрали…

— Слушай, генерал, а кто это такой — Кручина?

19 августа 1991 года. Москва, улица Солянка, дом восемь. Кабинет генерал-майора внутренней службы Попцова. Тринадцать часов одна минута…

Товарищ Берия вовсе не обладал некоторыми чертами Гая Юлия Цезаря — не был болезненно честолюбив, никогда не стремился к личной власти (он относился к ней, более того — как к тяжкой обузе. Всю жизнь мечтал быть архитектором, да!), не был сластолюбив (кроме своей законной супруги, иных женщин в его жизни, почитай, и не было… ну, кроме нескольких несерьёзных, по молодости, увлечений. Кто Богу не грешен!).

Однако сейчас он, как Юлий Цезарь, смотрел по Второму каналу «Российское телевидение» (телевизор в углу — верный признак высокого кабинета) и при этом читал выложенные перед ним генералом Попцовым из заветной папочки напечатанные на тонкой, на полупрозрачной бумаге документы…

Кроме того, он успевал беседовать с генерал-лейтенантом («Отзываю вас из отставки! — Есть, товарищ Маршал!») Краснопевцевым и ещё слушать вполуха доносящуюся из принесённого секретарём Ольгой ВЭФа трансляцию «Эха Москвы».[20]

«…Руководство России заняло решительную позицию по Союзному Договору, стремясь к единству Советского Союза…»

«…в районе Вильнюсской телебашни действовала организованная группа лиц, во главе которой находились прибывшие из Польши американские инструкторы. Группу инструкторов возглавлял гражданин США Эйве Андрюс, имеющий опыт диверсионной работы в Афганистане. По словам Лансбергиса, американский разведчик занимался инструктажем оппозиционеров и сыграл „положительную роль“.»

…На что их кололи?

— Спрашивали о наших друзьях в…

— Я понял. Почему спрашивали именно об ЭТОМ?

— Не знаю, товарищ Павлов… но кололи их явно не наши.

— Обоснуйте.

— Очень как-то… изощрённо… стеклянные трубочки с кислотой вводили в мочеиспускательные каналы… наши так не работают! Ну, наши обычно куском провода по пяткам, ну, поставят на выстойку… но это!

Нет, это были — явно чужие.

— Кто-нибудь сломался?

— Нет. Никто. Деканозов умер на допросе, Мешик — стоять не мог, его расстреливали лежащего… никто не сломался.

Ты, Зин, давай не трогай Ельцина,Какой ни есть, он за людей!Хотя бы встал скорей у власти он,На хмель цена была б не как у блядей!А то, что пьём — так это, Зин,От большевистских образин,Нас так и тянет в магазин,Пойду я, Зин!

«Таким образом, совершено тягчайшее государственное преступление! Все лица, так или иначе вовлечённые в это преступление, будут нести ответственность!

В этой связи я хочу обратиться ко всем военнослужащим, сотрудникам МВД и КГБ.

Не делайте роковую ошибку! Проклятие Родины падёт в этом случае на ваши головы! И достаточно скоро!

У вас есть только одна возможность сохранить честь и человеческое достоинство — не исполнять преступные приказы, не проливать крови!»

— Это кто же так надрывается, аж, бедный, зашёлся весь?

— Вроде Станкевич, из бывших партийных пропагандистов, тоже сучка не из последних! Краем уха слыхал, прокуратурой уголовное дело по нему возбуждено, за взятки…

— Тогда понятно, зачем оно ему так надо.

«…Не сомневаемся, что мировое сообщество даст объективную оценку циничной попытке правого переворота…»

«…Пленум Движения „Демократическая Россия“ выдвинул идею создания параллельного центра во главе с Ельциным.

Идея сформирована Советом Безопасности США, который решил, что Горбачёв теперь не может обеспечить интересы Соединенных Штатов.

В Вашингтоне взят курс на создание в СССР капиталистической экономики, расчленения СССР и России, установление экономического и политического протектората.

Для Ельцина сейчас важно пойти на резкое обострение отношений с Центром и Президентом СССР».

«…Обращаемся к военнослужащим с призывом проявить высокую гражданственность и не принимать участия в реакционном перевороте! Призываем всех трудящихся к всеобщей политической забастовке!»

«…С 1977 года в стране имеются агенты влияния. Их цель — разрушение советского государственного и общественного строя…»

— Ну и к кому в своей записке Крючков апеллирует? Что, задача обеспечения государственной безопасности у вас теперь возложена на ОСОАВИАХИМ?

Хватит. Мне всё ясно… Товарищ генерал-майор!

— Есть!

— Соберите личный состав. Скажу им пару ласковых слов… — закончил беседу Берия.

19 августа 1991 года. Москва, улица Солянка, дом восемь. Актовый зал ГУ ГФС. Тринадцать часов пятьдесят восемь минут…

Слева от входа в зал на застекленном стенде красовалась среди портретов весёлых и отважных парней в кожаных тужурках (и подписи под портретами — погиб… Погиб… Погиб…) цитата из приказа Председателя РВС Республики от 20 января 1920 года (без указания фамилии этого человека): «Служба внешней связи Управления по командному составу по роду своей деятельности подлежит комплектованию только отборными людьми, как в отношении исполнения служебных обязанностей, так и в физическом. Последнее требование вызывается тем, что при нынешнем состоянии железных дорог фельдъегерям, командируемым, в большинстве случаев, с весьма важными и секретными пакетами, приходится совершать продолжительные переезды по железным дорогам при крайне тяжелых условиях, когда зачастую, за невозможностью найти в поезде места для сидения, по нескольку[21] дней приходится совершать путь стоя, при страшной давке. Тяжелая обстановка, при которой фельдъегерям приходится выполнять свою работу, а также, может быть, и опасение перед свирепствующим на дорогах сыпным тифом, совершенно привлекает на должности фельдъегерей Службы внешней связи исключительно добровольцев из лучших, выдающихся представителей рабочего класса».

На следующем стенде — Указ Президиума Верховного Совета Союза ССР о награждении службы орденом Трудового Красного Знамени (потому что — в составе Министерства связи, уж какие там бои…).

В самом зале, заполненном примерно наполовину, — встревоженные лица обычно очень спокойных, невозмутимых, молчаливых людей, привыкших свято хранить Военную и Государственную Тайну.

Всего в наличии — около трёхсот человек… Остальные сейчас — на маршрутах: 43 авиационных, 31 железнодорожном, 35 автомобильных и 1 морском, общей протяженностью 237 572 километра! От Москвы до самых до окраин!

— Товарищи офицеры!

(Попцов, шёпотом в ухо Берии: — И прапорщики…)

— И прапорщики. Вы все принимали Присягу, которая, как известно, принимается только единый раз.

Вы присягали Трудовому Советскому Народу, перед лицом своих товарищей… И поэтому я мог бы сейчас просто вам приказать. Но. Сейчас такой момент — что каждый Солдат, каждый Командир обязан знать свой манёвр. Вы помните, как начиналось то, что позже назвали перестройкой, какие у всех были надежды на то, что наш обновившийся, помолодевший Советский Союз станет ещё более могучим, крепким… На то, что Советский Человек заживёт ещё более свободно и счастливо!

Оглядитесь! Вокруг нас — сплошной хаос, неразбериха… В магазинах — полная пустота. Да что магазины — уже льётся кровь советских людей в Цхинвале и Карабахе, в Фергане и в Вильнюсе…

Об этом ли мечтали Советские люди? Хотели ли они, чтобы их растаскивали по национальным квартиркам и сталкивали в межнациональной кровавой вражде?

Нет! Поэтому наш Советский Народ сказал своё веское слово — проголосовав на референдуме за Единый и Нерушимый Советский Союз!