Владимир Самошкин - Хроника Антоновского восстания Страница 8

Вечером 19 сентября командующий войсками Аплок, уверенный, что после таких серьезных поражений Антонову уже не оправиться, издал победный приказ, начинавшийся так: "Восстание в Борисоглебском, Тамбовском и Кирсановском уездах ликвидировано, вверенные мне войска добивают остатки банды Антонова у Туголуково". Далее Аплок приказывал "мобилизованных совработников распустить", а красноармейцев призвал "напрячь все силы к единому побуждению крестьян к выполнению хлебной разверстки".

Однако, как оказалось, командующий рано праздновал победу. Антонов у Туголуково разбит не был. Его рассеявшийся во время боя отряд тут же вновь собрался в заранее условленном месте и, совершив за ночь бросок в 70 километров, неожиданно захватил большое село Знаменку, что в тридцати километрах южнее Тамбова. Двигаясь отсюда в северо-восточном направлении, антоновцы захватили врасплох и разоружили несколько мелких красноармейских отрядов. Бросившиеся в погоню советские кавалерийские части настигли Антонова лишь 22 сентября у села Подоскляй Тамбовского уезда. Но и здесь, после небольшого боя, ему удалось отбиться и, перейдя у станции Ляда железнодорожную ветку Тамбов – Кирсанов, исчезнуть в лесах севернее Тамбова.

Находясь в постоянном движении и неожиданно появляясь в самых непредсказуемых местах, отряды Антонова и его сподвижников свои главные удары направляли на работавшие в сёлax продотряды, уничтожая одни из них и разгоняя другие.

24 сентября командированный в Москву заместителе председателя Тамбовского губисполкома Владимир Николаевич Мещеряков обратился к Ленину со следующей запиской: "Со времени Вашего разговора (и содействия) с Шлихтером о нашем восстании – положение наше ухудшилось (разоружены две роты; взято, таким образом, 400 винтовок и 4 пулемета, и, вообще, противник окреп). Я был у Главкома, получил обещание послать в Тамбов 1 батальон и 300 винтовок; но по вопросу о продотрядах до сих пор ничего не вышло. Нам не дали ничего. И ссыпка идет по 20 – 22 – 25 тысяч пудов в день, вместо 200 – 220 тысяч нужных. Имею просьбу Шлихтера и губкома переговорить с Вами на эту тему, ибо положение худое".

Прочитав записку, В. И. Ленин дал указание заместителю председателя Реввоенсовета Республики Э. М. Склянскому и председателю ВЧК Ф. Э. Дзержинскому: "Надо принять архиэнергичные меры! Спешно!"

27 сентября, в связи с мятежом в Тамбовской губернии. Ленин спрашивал запиской заместителя наркома продовольствия Н. П. Брюханова: "Верна ли разверстка 11 млн. пудов? Не скостить ли?".

Неизвестно, какие конкретные шаги предпринял Брюханов во исполнение этого запроса Ленина, но объем продразверстки для Тамбовщины уменьшен не был. А кроме того, известно, что в сентябре 1920 года тамбовские власти письменно заверили Ленина, что они непременно выполнят всю продразверстку, если будет оказана срочная военная помощь в разгроме Антонова и прислано необходимое число продармейцев.

Справедливости ради отметим, что сил, имевшихся в распоряжении командующего войсками Тамбовской губернии Аплока, было вполне достаточно для разгрома всех сколько-нибудь крупных отрядов мятежников. Ведь красноармейские части, действовавшие против повстанцев, почти не уступали им по численности, а по вооруженности значительно превосходили их.

Однако Аплоку никак не удавалось нанести сокрушительный удар хотя бы по отряду самого Антонова, который как магнит притягивал к себе лучшие части красных, водил их за собой из уезда в уезд, вступал с ними в непродолжительные схватки, но серьезно, а тем более окончательно разгромить себя не давал. А тем временем другие отряды мятежников почти беспрепятственно устанавливали свою власть в тамбовских селах.

Главком – Главнокомандующий всеми вооруженными силами Республики Сергей Сергеевич Каменев.

В двухнедельной сводке Борисоглебского уездного политбюро за вторую половину сентября 1920 года говорится: "Не встречая сопротивления, банды с каждым днем растут. Все отряды, брошенные еще ранее в уезд, в настоящее время находятся в …. Тамбовском уезде. Весь Борисоглебский уезд, таким образом, может считаться в полной власти бандитов".

В начале октября, уходя от преследовавших его войск, Антонов со своим отрядом покинул пределы Тамбовщины и оказался в Балашовском уезде Саратовской губернии. Восприняв это как окончательное поражение Антонова, командующий Аплок 3 октября вновь издал победный приказ, извещавший о подавлении мятежа, и опять начал демобилизацию привлеченных к участию в борьбе с восстанием коммунистов, комсомольцев и советских активистов.

6 октября Ю. Ю. Аплок объявил войскам "революционную благодарность за подавление Антонова", наградил наиболее отличившихся в боях красноармейцев и командиров и с чувством до конца выполненного долга отбыл в Орел, сдав командование войсками Тамбовской губернии командиру 4-й отдельной стрелковой бригады внутренних войск Владимиру Ивановичу Благонадеждину.

Новый командующий, также считавший, что с Антоновым покончено, перебросил 2400 своих бойцов на форсированное выполнение продовольственной работы, отправив их мелкими группами по деревням в качестве продотрядов. В окончательный разгром Антонова поверило и партийно-советское руководство губернии. Из переполненных тюрем и концлагерей началось частичное освобождение превентивно арестованного в "злостнобандитских" селах мужского населения. О проявлении такой неслыханной милости со свой стороны губернские власти не замедлили отрапортовать «наверх".

7 октября председатель Тамбовского губисполкома А. Г. Шлихтер телеграфировал В. И. Ленину:

"Мною дважды посещены захваченные в плен при подавлении бандитского эсеровского движения крестьяне. В первой беседе с ними разъяснены их ошибки, заблуждения, обещано быстрое рассмотрение их дел. Особая комиссия, созданная губискомом для рассмотрения их дел, постановила освободить 460, расследовать 14, передать комиссии по дезертирству 44. Результаты работы комиссии объявлены мною при вторичном посещении пленных. Освобождение дано именем Советской власти и Ленина. Милость Советской власти, по общему мнению, произвела огромное впечатление, равно как агитационные беседы мои и члена губкома".

Здесь приходится констатировать, что тамбовские власти давали в Москву явно недобросовестную информацию. Ведь тот же Шлихтер в приведенном отрывке из телеграммы Ленину говорит о незаконно и безразборно арестованных крестьянах как о "захваченных в плен", хотя достоверно известно, что в сентябрьских боях советские отряды настоящих мятежников в плен не брали, а расстреливали или рубили на месте.

И еще. В телеграмме Шлихтер ставит себе в заслугу, что "пленным разъяснены их ошибки, заблуждения". Но в чем, собственно говоря, заключались эти "их ошибки"? В том, что поверили в гуманность советской власти и не сбежали загодя в лес или к Антонову, спасая себя от безвинного ареста и ужасов концлагерей, а свое имущество – от тотальной фуражировки-разграбления?!

Тамбовские гражданские и военные власти до самого конца 1920 года – пока их не уличили – ложно информировали Москву, что население мятежных уездов якобы совершенно не поддерживает Антонова.(83) А ведь из тех же уездов в Тамбов шла совсем другая информация. Например, еще в сентябре компетентные лица из большого фабричного села Рассказово прямо писали в Тамбов: "В Рассказовском районе настроение населения, кроме села Рассказово, к бандитам сочувственное, к красноармейцам – отрицательно-озлобленное. Само Рассказово, ввиду большого количества рабочих, относится к бандитам очень враждебно".(84)

Сейчас даже трудно сосчитать, сколько же раз руководители Тамбовской губернии докладывали в Москву, что главные силы Антонова уничтожены, а окончательная ликвидация их остатков – дело нескольких ближайших дней. Причем, посылая "наверх" неверную политически и искаженную фактически информацию, губернское руководство, несмотря на разгоравшуюся внутри него междоусобицу, выступало настолько дружно и слаженно, что этой ложной информации поверил даже такой человек, как Дзержинский, заявивший в конце 1920 года через центральную прессу, что мятеж в Тамбовской губернии уже успешно ликвидирован.

Одним словом, тамбовские руководители, пытаясь скрыть серьезнейшие огрехи в своей работе, очень долго выдавали желаемое за действительность. А расплачиваться за это приходилось бойцам и командирам красноармейских частей, продотрядникам, деревенским коммунистам, сельсоветчикам, да и всему остальному полуторамиллионному населению трех уездов, волею судьбы вовлеченному в страшную круговерть антоновщины.

Скрывшись в начале октября с двухтысячным отрядом в Балашовском уезде Саратовской губернии, Антонов разделил свой отряд на несколько групп по 300 – 400 человек и дал им задание без лишнего шума перейти в новый район оперативных действий – на участок железной дороги Борисоглебск – Жердевка.