Борис Батыршин - Дорога за горизонт Страница 8
Борис Батыршин - Дорога за горизонт читать онлайн бесплатно
Сведения из будущего носят отнюдь не только военно-технический характер. Рискну утверждать, что на первом месте по важности – вовсе не информация о калибрах, броненосцах и лошадиных силах моторов. Куда важнее, например, то всё, что касается ключевых персоналий – политиков, венценосных особ, учёных, военных. Прибавьте сюда «послезнания» об общих тенденциях в международных отношениях, во внутреннем положении государств, в экономике, международной торговле, идеологии. А как насчёт секретов европейских разведок и контрразведок – роковые тайны рухнувших империй давно уже муссируются на исторических форумах в Интернете? А ведь здесь эти секреты берегут как зеницу ока… А подноготная революционных и террористических организаций, вроде тех же эсеров – как в России, так и по всей Европе?
Но мало получить эти сведения; без должного переосмысления они так и останутся мёртвым грузом. А значит, надо передать их компетентным и весьма высокопоставленным особам – чиновникам министерства внутренних дел, дипломатам, лицам, радеющим о развитии промышленности и экономики. И немедленно расстаться с иллюзиями касательно скрытности: господа эти не относятся к числу тех, кому можно передать папку с «совсекретными» материалами, не сообщая, откуда они взялись. Так мог поступить разве что Иосиф Виссарионович – да и то, лишь в плохом попаданческом романе. В реальной же ситуации сведения об происхождении информации не менее важны её содержания. Министру иностранных дел мало знать о настроениях в правящих кругах той или иной державы, важно еще и представлять, откуда взялись эти сведения – хотя бы для того, чтобы оценить их достоверность.
Так что круг посвящённых уже в первые дни превысил три десятка человек. К ним прибавились разного рода адъютанты, личные помощники, заместители – и это не считая письмоводителей, мелких чиновников. И, разумеется, домашние, друзья, карточные партнёры и родственники – здесь не принято скрывать интересную новость от супруги или, скажем, партнёров по еженедельному висту.
Прикидывая темпы утечки сведений за рубеж, мы с Корфом давали оценку в два месяца – с учётом времени, которое понадобится на осмысление полученной информации. После чего перемещение любого лица, причастного этой истории будут отслеживать, не считаясь со затратами, так что дорога за пределы России будет нам закрыта. Отсюда и спешка в организации «африканской» экспедиции – промешкай я ещё месяца полтора, и от поездки пришлось бы отказаться вовсе, либо отправляться в путь с батальоном охраны, что само по себе лишает предприятие всякого смысла.
Так что мы не могли медлить и одного лишнего дня. Пришлось отказаться от масштабной экспедиции – если уж придётся отправиться в Экваториальное Конго, то надо как под землю нырнуть – попросту исчезнув для тех, кто скоро примется выслеживать нас по всему миру.
Это всё резоны практические; мотивы же, что двигают мною, носят иной характер. Я не умаляю важности экспедиции; но не это играет сейчас для меня наиглавнейшую роль. Дело в том, что получив известие о закрытии порталов, я испытал несказанное облегчение. Ситуация, сложившаяся в течение последнего года, причиняла мне почти физические страдания: с одной стороны, я осознавал: то, что начиналось как экзотическая экскурсия, постепенно превращается в манипуляции судьбами миллионов людей, целого мира – причём чужого нам! А с другой – куда деться от ответственности за то, что мы здесь наворотили? Касайся история с порталами лишь меня, сына да Андрея Каретникова – я давно предложил бы прекратить затянувшиеся прогулки в будущее, или, хотя бы, постараться свести к минимуму эффект от нашего вмешательства. Пока мы таскали из прошлого века сувениры и тешили собственное любопытство – всё было ничего. Я наслаждался ролью учёного, дорвавшегося до живой, невыдуманной истории. За сына тоже оставалось лишь радоваться – парень взрослел не по дням, а по часам, получая закалку, какая и не снилась его сверстникам. Одна поездка в Сирию сделала его старше и серьёзнее одноклассников года на два; Ванька менялся на глазах – и внешне, и в манере говорить, и в поведении. Думаю, родная мать, случись ей сейчас увидеть сына, с трудом его узнает.
И всё же происходящее до поры оставалось для него аттракционом, приключением – порой страшноватым, но захватывающим, на манер бессмертного «Назад в будущее». И рассуждения его о помощи жителям этой России, о шансе подхлестнуть их прогресс – как и прочие идеи, позаимствованные из псевдоисторической фантастики – оставались на уровне фантастических прожектов.
Но – этим дело, увы, не ограничилось – и виной тому моя собственная неосмотрительность. Поначалу, лейтенант Никонов попал в сферу нашей деятельности совершенно случайно, и благодарить за это следует Ивана с Николкой. Мальчишки пустились в афёру с цветными открытками, отпечатанными с невиданным здесь качеством на лазерном принтере; лейтенант обратил внимание на некоторые несообразности, содержащиеся в этой «продукции», и, в результате раскрыл наше инкогнито.
Мне бы оценить деликатность моряка, который не стал обращаться в полицию или к жандармам, попробовать найти с ним общий язык – так ведь нет! То ли от неожиданности, то ли от излишней самоуверенности, я решил действовать с позиции силы, для чего и заманил Никонова на нашу сторону временного тоннеля, в двадцать первый век. Знал бы я, к чему приведёт эта глупость…
Никонов не поддался на столь откровенное давление. Он – разумеется, не понимая, во что ввязывается! – попросту сбежал от меня, растворившись в муравейнике московского мегаполиса. Напрасно я метался по улицам; напрасно подключал знакомых из милиции и обзванивал больницы и морги; напрасно искал по новостным сайтам. Лейтенант довольно скоро обзавёлся помощниками; случай свёл его со студенткой медицинского института Ольгой Смольской её братом Романом, бывшим десантником.[11]
К сожалению, бойфрендом Ольги состоял на тот момент неко Геннадий Войтюк – личность, доставившая нам позже немало неприятностей. Недоучившийся студент-философ возглавлял одну из бесчисленных группок леваков-радикалов. На серьёзные дела этих юнцов не хватало; российское ФСБ ясно продемонстрировало, что не собирается церемониться с любителями устраивать теракты, майданы и прочее безобразия. Но стоило Геннадию и его соратникам получить доступ к тоннелю в прошлое… впрочем, события эти я уже не раз описывал. Скажу лишь, что у молодых людей, и без того не отягощённых ни моралью ни гуманизмом, окончательно сорвало крышу. Начали они с торговли наркотиками, благо, героин, морфий и кокаин в конце девятнадцатого века продавались в любой аптеке; следующим шагом стал банальный грабёж. Обзаведясь кой-какими средствами и прибрав к рукам второй портал, разысканный непоседами Ваней и Николкой в подземельях Москвы, радикалы решили перейти к серьёзным делам. Самолюбие – и самомнение! – их предводителя оказалось непомерным. Даже отступничество троих сподвижников – Ольги с братом и ещё одной девушки, Вероники, которая увлеклась бельгийским авантюристом Стрейкером и сбежала с ним из России, – не поколебала его решимости. Найти единомышленников из числа студентов-народовольцев оказалось делом плёвым, спасибо интернету и библиотечным архивам; в результате составленный Геной Войтюком заговор с целью убийства императора Александра Третьего едва не увенчался успехом.[12]
А кто виноват? Остаётся кусать локти, стуча себя в грудь и восклицая «mea maxima culpa»[13], подобно истовому католику, но изменить что-то уже не в моих силах. А потому, я с несказанным облегчением принял известие о закрытии порталов. Необходимость наблюдать, как через них каждодневно, потоком идёт то, что неизбежно изменит этот мир, лишит его собственной истории, сделает дурной «читерской» копией нашего, угнетала меня – тем более, что я и сам приложил руку к этому безобразию.
Удавалось отгородиться от происходящего иллюзией: «это не мой мир, не моя история». И предоставить людям ЭТОГО времени самим, в меру своего разумения (вернее сказать – неразумия) черпать из отравленного источника. Но, повторю – куда деться от ответственности?
Первого марта этого, тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года, ситуация кардинально изменилась. Из туристов, не так уж и заинтересованных (признаемся честно!) в судьбах этого мира, мы превратились в его обитателей. И другой реальности у нас отныне нет, всё, что здесь происходит, напрямую касается и нас.
И ладно бы только нас, взрослых! А вот мой сын… Поймите правильно – я далёк от того, чтобы заявить – «он достаточно взрослый, чтобы принимать решения», и сознаю, как нелегко было Ваньке решиться на то, что он сделал. Ведь сам он потерял куда больше нас с Андреем; в конце концов, мы уже прожили изрядную часть жизни и теперь получили шанс начать всё заново. А Иван оказался вырван из привычной среды, отказавшись от более-менее обеспеченное будущего, хорошего образования, перспектив. Но – ведь решился закрыть дорогу в двадцать первый век, который, повернись дело иначе, вполне мог бы и «досмотреть до конца».
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.