Кирилл Еськов - Америkа (reload game) Страница 8

Создать столь эффективную – хотя и недешевую – военную структуру помогли Компании сперва колоссальные личные капиталы ее первого президента, Меншикова, а затем – весьма кстати подвернувшиеся золотые россыпи; в некотором смысле, калифорнийское золото кормит армию, а армия охраняет источник того золота. Для экономики Колонии в целом же золотодобыча сейчас роль играет второстепенную, а главную – пушной промысел на севере, в Новой Сибири, и сельское хозяйство на юге, в Калифорнийской долине. Ну, и торговля, само собой: изумрудно-золотые вымпелы Компании примелькались уже не только у берегов Китая, но и в Южных морях.

Сельскохозяйственное производство в Долине организовано в виде крупных поместий, на манер испаноамериканских hacienda: владельцем земли (формально – арендующим ее, на сотни лет, у местных племен) является Компания, раздающая свои угодья в субаренду крестьянам – тем самым меншиковским мужикам и их потомкам. По когдатошнему их уговору со Светлейшим, тот в своем завещании переписал людишек чохом в собственность Компании – так что теперь они вроде как и не барские крестьяне, и не государевы, а вообще не пойми чьи… Трудятся, однако, как пчелки, «як для сэбэ» – ну, и в итоге кормят досыта не только себя вместе с прочей Калифорнией, но и все северные поселения. Так что Новая Сибирь (населенная, в отличие от Долины, по большей части старообрядцами) смогла забыть как страшный сон свои героические попытки первых лет взращивать там, под Полярным кругом, ячмень с репой и занялась серьезными, высокодоходными делами: промыслом морского зверя и разработкой рудных залежей.

Да что там Новая Сибирь – те калифорнийские угодья, как выясняется, давно уже кормят, без особой помпы, и всё Пацифическое побережье Сибири старой, причем не только хлебом, но и лимонами – первостатейное, оказывается, средство от тамошней цинги! Не Христа ради, понятно, кормят – в обмен на ту же пушнину, которую везут потом в Китай, а вырученное китайское серебро, уже через голландскую Ост-Индскую компанию с ее банками… впрочем, там дальше начинается такая мировая финансовая паутина, что в ней и сам Генеральный ревизор казначейства запутается как эфирный мотылек. Забавно, кстати, что именно русские купцы додумались наладить в Калифорнийской долине настоящее виноградарство, и теперь гонят тамошние мадеру и херес в Мексику – контрабандой, поскольку испанская корона требует от своих колоний покупать вино исключительно в метрополии, по грабительской цене, разумеется; ну, а уж как объегорить родимое Государство – ни дна б ему, ни покрышки!.. – тут русский с испанцем найдут общий язык не с полуслова даже, а с полувзгляда…

Короче, экономика Колонии вполне самодостаточна и в связях с Метрополией, вообще-то говоря, не нуждается вовсе. Даже монету они чеканят сами – по образцу золотых мохуров и серебряных рупий британской Ост-Индской компании: калифорнийский клугер (по имени первооткрывателя тех россыпей) тянет, если пересчитывать через серебряный песо, примерно на здешний полуимпериал и имеет широкое хождение по всей Испанской Америке. Компания давным-давно ведет торговые дела с европейскими Ост-Индскими – и голландской, и британской, и французской, – а ее ценные бумаги идут нарасхват на всех мировых биржах. Кстати, Компания имеет свои представительства в Амстердаме и Лондоне, а в Петербурге – сами понимаете что.

…Дочитавши тот отчет, кроткая императрица грозно осведомилась: как могло случиться, что она, монархиня, узнает обо всех этих американских делах последней, после своих подданных (тут она раздраженно отчеркнула августейшим ногтем соответствующее место на полях), давно уже, оказывается, заведших с той Америкой торговлю – и, кстати, наверняка в обход налогов? Ей смущенно ответствовали, что-де предместница ее, Анна Иоанновна, как-то раз публично выразила пожелание «ничего впредь о той Америке не слышать, ни от кого и никогда». Ну, а поскольку характер та имела вздорный и мстительный («…Вам ли того не знать, Ваше Величество?..»), а провинившиеся языки имела обыкновение отрубать вместе с головой, ни у кого так и не хватило духу проверить на себе – насколько всерьез это было сказано. Ну, с той поры так оно и повелось… как говорится, «исторически сложилось»… не вели казнить, матушка!

– Да что проку вас казнить, – кротко и печально молвила императрица, – Можно подумать, новые будут лучше – разумнее и расторопнее… Ладно: я принимаю дела в том виде, в каком их застала. Немедля приглашайте этого их Президента в Петербург, да глядите – чтоб со всей уважительностью и обходительностью! Впрочем, нет – лучше уж я ему сама напишу… р-работнички… царя небесного…

Императрицыно приглашение застало Петроград врасплох, хотя ждали чего-нибудь подобного все эти годы: обычное дело – «авось да пронесет»… Обсудить вызов и выработать, наконец, позицию «по Петербургскому вопросу» собралась на экстренное совещание вся Конференция двенадцати негоциантов, в полном составе; поскольку кое-кому из участников пришлось, бросив все дела, добираться в Петроград из Новой Сибири, времени на предварительный анализ позиции у них было предостаточно. Позиция та, по прикидкам, выходила патовой, что Негоциантов-то как раз устраивало, хотя…

Начали, для разминки, с вопроса протокольного: чего дарить-то будем государыне – не сервиз же из чиста-золота? Кто-то припомнил, что на днях в тайге под Новоякутском срубили небывалую секвойю, двадцати с гаком саженей в обхвате; если годичные кольца не врут, секвойя та помнит еще Троянскую войну – так вот, не смастерить ли из цельного ее спила невиданный в мире стол, с аллегорическими инкрустациями на тему «Илиады»? Если что – умелец Евсеич с третьего участка на такие штуки мастер, надо б ему только картинки показать из того Эльзевировского издания Гомера, ну, что от маэстро Хиддинка осталось... Затею с аллегориями, однако, по размышлении отвергли: роль Елены вряд ли придется по вкусу самой императрице, а отразить ее в виде полуобнаженной Афродиты, выигрывающей конкурс «Мисс Олимп» – в Петербурге могут это не так понять… Купчина Володихин же, выражая мнение большей – старообрядческой – части Негоциантов, мрачно пробасил, что секвойевый пень тот подвернулся как нельзя кстати, но изготовить из него надо, конечно же, не стол, а эксклюзивную плаху на двенадцать персон; вручать ее отправимся самолично, всей Конференцией – чего тянуть-то? Тут все, как по команде, оглянулись на Президента.

Третий президент, Петр Андреевич Епанчин, был молод, на высокий пост свой заступил без году неделя, причем – чего уж греха таить! – скорее, не в силу собственных талантов, а как компромиссная фигура, более или менее устроившая соперничающих между собой «тяжеловесов». Проявить себя в деле случая пока не имел, хотя хорошо образован (Геттинген и Саламанка), аккуратен и дипломатичен (весьма успешно возглавлял до того амстердамское представительство Компании), да и в истинной вере тверд – что немаловажно. Шутки шутками, но ведь парню-то, весьма возможно, с той аудиенции и вправду – прямиком в Петропавловку!

Тот, однако, полагал иначе. Идея с секвойевой плахой, широко улыбнулся он высокому собранию, безусловно хороша, но запоздала лет на восемь: такой подарок открыл бы нам путь к сердцу Анны Иоанновны, но вряд ли его оценит должным образом Елизавета Петровна, отменившая недавно в Российской империи смертную казнь… Однако шутки в сторону, compañeros: императрица, насколько можно судить по независимым отзывам, человек добрый и – что гораздо важнее – в высшей степени разумный. Сие означает, что она, похоже, не склонна отмораживать себе уши назло бабушке и резать куриц, стабильно несущих золотые яйца, приговаривая «На идеологии мы не экономим!»

Хочу напомнить вам, compañeros, что Императорская фамилия – и это великое благо для нас всех! – крупнейший акционер-совладелец Компании, так что Её Величество имеет абсолютно законное право поинтересоваться состоянием наших финансов. Вот именно в этом качестве я и отбываю в Петербург: как наемный управляющий – каковым я, собственно, и являюсь, – вызванный для отчета на собрание внешних акционеров. Акционеров тех – одна штука, но это ровно ничего не меняет в статусе сторон: я – лицо вполне подотчетное собранию акционеров, однако вмешиваться, через мою голову, в оперативное управление хозяйственной и иной деятельностью Компании они не вправе. Вот этой линии мы и станем держаться в Петербурге; и прошу срочно подготовить для меня подробную сводку по выплатам дивидендов, налогам и реинвестициям за все годы – в этой части, как я понимаю, наша бухгалтерия прозрачна, как слеза херувима?

Следующий пункт. Я полагаю, compañeros, что наша стратегия по части связей с Метрополией должна быть сформулирована так: «Мы к вам – если захотим, а вы к нам – если сможете». Чем позже они смогут к нам – со всеми своими фискалами, профосами и обер-прокурорами – тем лучше, это ясно, но ведь рано или поздно они всё равно до нас дотянутся… Так вот, наш шанс – единственный, как я понимаю – это доказать им свою незаменимость, причем именно в нынешнем нашем зазеркальном статусе. И еще – они могут себе позволить следовать за событиями, а мы обязаны предугадывать и опережать их. К примеру, нам придется самим наладить какое ни на есть сообщение с Метрополией – не дожидаясь, пока они это сделают за нас; на что я и прошу сейчас санкции высокого собрания…