Майкл Муркок - Финальная программа. Средство от рака. Английский убийца Страница 8

— Мне немного, — Джерри, не заметил ошибки Димитрия, хотя, принимая бокал из рук мистера Смайлса, он в какой-то момент широко осклабился.

— О, мы живем в довольно странное время, не так ли? — С того самого момента, как ему явился зыбкий образ лемминга, мистер Крукшенк сохранял философский взгляд на вещи. — Общество на краю гибели, да? Угроза хаоса!

Мистер Повис предпринял попытку вылить один полный бокал «Скотча» в другой; виски полилось на ковер.

Корнелиус почувствовал, что мистер Повис немного перебирает. С легкой улыбкой он присел на подлокотник стула мисс Бруннер; она подвинулась, попытавшись заглянуть Джерри в лицо, но безуспешно.

— Возможно, Запад дошел в своем развитии до этапа квазара, — знаете, ЗС286 или как там его, — торопливо, полурассерженно заговорила мисс Бруннер, отклоняясь от Джерри Корнелиуса.

— А что это? — обсасывал свои пальцы мистер Повис.

— Да, а что это? — Создалось впечатление, что мистер Крукшенк явно упустил вопрос мистера Повиса, так как задал точно такой же.

— Квазары — объекты звездного неба, — сообщил Джерри, — настолько массивные, что они достигли гравитационного коллапса.

— И что же тут общего с Западом? — спросил мистер Смайлс. — Астрономия?

— Чем массивнее — в смысле населения — становится регион, тем большую массу он привлекает, пока не достигается состояние гравитационного коллапса, — пояснила мисс Бруннер.

— Я полагаю, энтропия, мистер Крукшенк, а не хаос, — мягко вставил Джерри.

Мистер Крукшенк улыбнулся Корнелиусу и покачал головой.

— Вы чуть обходите меня, мистер Корнелиус, — при этих словах он улыбнулся и остальным. — И даже всех нас, я бы сказал.

— Меня — нет, — чопорно поправила мисс Бруннер.

— Науки становятся до странного взаимозависимыми, я прав, мистер Корнелиус? — проговорил Димитрий, заявление которого, казалось, повторяло то, что он уже говорил раньше. — История, физика, география, психология, антропология, онтология. Один индус, встреченный мною….

— Я бы предложила разработать программу, — сказала мисс Бруннер.

— Не думаю, что для этого найдется компьютер, — возразил Джерри.

— Я намереваюсь сделать программу, — произнесла она так, словно мысль об этом возникла у нее только что.

— Вам придется учитывать и искусства, — заявил он. — Не говоря уж о философии. И возможно, что лишь вопрос времени — когда возникнет мысль об этом, прежде чем все данные кристаллизуются во что-то интересное.

— Времени?

— И этого тоже.

Мисс Бруннер улыбнулась Джерри.

— В нас есть нечто общее, только я пока не совсем поняла, что.

— У вас хорошее настроение, — обратился мистер Повис к Джерри.

— У меня есть еще дела, — ответил было Джерри, но мистер Повис уже вновь таращился на свой «Скотч».

Мисс Бруннер ощущала чрезвычайное удовлетворение. Она вернулась к теме:

— Мне бы хотелось иметь побольше информации. Вы же знаете, что этот компьютер можно было бы создать; только вот что создаст в свою очередь он? Куда мы движемся?

— Вероятно, в направлении перманентного движения, если позволителен такой парадокс. Немногим хватит ума выжить. И, когда Европа окончательно потеряется между русскими и американцами — надеюсь, не при моей жизни, — какую проверку устроят выжившим! Будут ли они иметь какое-либо значение для своих новых хозяев? Вам надо не забыть об этом, мисс Бруннер, какие бы события ни походили на свидетельства превышения нынешней скорости, — Джерри игриво похлопал ее по плечу.

Она потянулась вверх, чтобы коснуться его руки, но та уже исчезла. Он поднялся.

— А может ли время превысить «с»? — засмеялась она. — Я ускользаю, мистер Корнелиус. Но мы должны возобновить эту беседу.

— Сейчас или никогда, — объявил он. — Завтра я уеду, и мы никогда больше не встретимся.

— Вы весьма самоуверенны.

— Приходится, — и, отходя назад к окну, он больше уже не улыбался, вспомнив Кэтрин и то, что он должен сделать с Фрэнком.

Беседа за его спиной продолжилась.

Мисс Бруннер была в диком, возбужденном состоянии.

— А какова ваша философия на предстоящий Легкий Век, мистер Повис? Знаете — век «с»? Это лучший период, если подумать еще раз.

— Второй раз? — мистер Повис никак не мог свести концы с концами. Сейчас он добрался до своей пятой мысли, пытаясь сравнить ее с четвертой, и, насколько он мог припомнить, — с третьей.

Мистер Повис деловито распадался на части.

Мистер Смайлс от души наполнил его бокал: в каждом из нас есть толика добра.

4

Джерри направлял лодку на свет, внезапно вспыхнувший рядом с гаванью. Освещенное зеленоватым отблеском панели приборов, лицо его казалось более странным, чем когда-либо, всем, кто в ожидании собрался на палубе за его кабиной.

Мисс Бруннер, наиболее склонная к такого сорта делам, выразила мысль, что противоречивые течения времени второй половины двадцатого столетия, по-видимому, отразились в нем, и казалось, мысль прошлая рвалась вперед, в то время как мысль будущая устремлялась назад.

Что задумывал Корнелиус? Распад времен? Она не читала ни одной из его книг, но слышала о них. Не говорил ли кто из них о цикличности времени, подобно Дану? Окончательный пункт прошлого, следовательно, станет окончательным пунктом для будущего. Однако что, если что-то нарушит цикл? Может быть, некое историческое событие такой значимости, что вся модель изменится. Природа времени, в предположении цикличности его характера, будет разрушена. Круг разомкнется, и — что только не может произойти?! Вот уж что наверняка выставит Шпенглера[8] в глупом свете, позабавила ее мысль.

Если бы был создан ее компьютер и она могла бы с успехом начать свой проект, она могла бы стать тем существом, которое сможет сохранить кое-что от разрушения. Она могла бы объединить все, что останется, в одну большую программу, — окончательную, финальную программу, думалось ей. Сознание и бытие, сведенные вместе, соединятся. В прошлом такие попытки успеха никогда не имели, но сейчас у нее появится возможность выполнить это, ибо время, видимо, подоспело. Ей потребуется больше сил и больше денег, но с долей удачи и при разумном использовании шаткой ситуации в мире она может получить и то и другое.

Джерри провел лодку вдоль борта более крупной посудины. Он проследил за тем, как пассажиры поднялись на борт, но сам к ним не присоединился, предпочитая, чтобы по окончании экспедиции его ждала его собственная лодка.

Судно тихо пошло в направлении берегов Нормандии, а он последовал сзади, располагая свою лодку чуть сбоку, чтобы избежать главных помех кильватера судна. Судно принадлежало мистеру Смайлсу, который, как и Джерри, вложил свои деньги в реальные вещи, пока они еще имели какую-то ценность.

Постепенно линия нормандского берега становилась все виднее, Джерри выключил двигатель; на судне последовали его примеру. Джерри вышел на палубу, когда с судна ему выкинули швартовы. Он быстро укрепил конец. Ночь стояла холодная.

Судно опять стартовало, теперь уже с Джерри в хвосте. Оно направилось к утесу, на котором высилась копия «Ле Корбюзье шато», силуэтом выделяясь в лунном свете.

Существовала небольшая надежда, что сравнительно крупную лодку не заметят на радаре в особняке. Лодку же Джерри не заметят — она сидела гораздо ниже в воде. Капитанский мостик, широкая труба, поднимавшаяся над пассажирском отсеком и двигательной установкой, как раз и могли дать вспышку на радаре.

Микрофильмы старого Корнелиуса были скрыты глубоко в недрах шато, в укрепленном помещении, которое, наверное, не выстоит против взрывов, но, атакованное таким образом, автоматически приведет к разрушению пленки.

Информация, которая требовалась бесстрашной команде, вероятно, была там, однако единственным безопасным способом завладеть пленкой было открыть укрепленную комнату обычным образом, и вот почему Фрэнка, которому были известны различные коды и необходимые приспособления, следовало сохранить и допросить, а случись, что повезет, то и заставить самостоятельно открыть эту комнату.

Весь дом был построен вокруг этой укрепленной комнаты. Его и построили, чтобы защитить микрофильмы. В нем было очень мало того, чем он казался внешне. И он был оснащен странным оружием.

Глядя снизу вверх на здание, Джерри думал, насколько сильно дом напоминал хитрую голову отца.

Практически в каждой комнате, каждом коридоре, каждом алькове имелись ловушки, и поэтому Джерри был так ценен для экспедиции. Он не знал комбинацию укрепленной комнаты, но все остальное в доме было ему, выросшему здесь, хорошо известно.

Если бы он не ушел отсюда после той ночи, когда отец застал его с Кэтрин, он бы унаследовал эти микрофильмы по праву первородства, так как был старшим братом; однако этой чести был удостоен Фрэнк.