Вечное - Николай Секерин Страница 8

Спустя ещё три года, я построил себе отдельный дом, нашёл жену и у нас родились дети. Зуя умерла, а Жемаль стал совсем старым. Я помогал ему как мог, но пришёл и его час. Перед смертью он завещал всю свою долю в ремесле мне.

Я уже совсем забыл своё страшное детство и юность, к моему тридцатилетию по всему Вавилону насчитывалось десять мясных лавок и четыре харчевни, принадлежавшие мне. Я считал, что достиг своего апогея в делах и стал задумываться о своём наследии. Мне хотелось, чтобы после моей смерти жизнь становилась только лучше.

Я решил организовать школу ремесленников для простолюдинов. Сделать это оказалось не так-то просто, ибо такое начинание выходило за рамки прибыльного предприятия. Школа для простолюдинов вообще была огромным новшеством в наше время, и как только власти узнали про моё намерение, я столкнулся с сильным сопротивлением.

Однажды утром меня вызвали к царю.

Это произошло впервые, и мне было ужасно страшно.

Под конвоем, меня провели в огромную комнату царского дворца. Я испугано смотрел на старца, удобно устроившегося на подушках. Двое рабов синхронно обмахивали его павлиньими веерами.

Я встал на колени и поклонился.

Словно не заметив моего подобострастного приветствия, царь хмуро заявил:

– Кто позволил тебе, презренный торговец, затевать в моём царстве авантюры?

– Ваше величество, я…

– Молчать! – перебил меня царь. – Я всё про тебя узнал, Джараб, сын шлюхи. Тебя вытащила из грязи слепая удача, ты разбогател и зажрался. Ты не достоин своего положения в обществе ни по родству, ни по заслугам! Тебе просто повезло, грязный ты скот! И ты, животное, вместо того, чтобы тихо радоваться своему счастью, разворачиваешь свою мясодельню по всему Вавилону! Я долго закрывал на это глаза, ладно думаю, пусть! Но ты обнаглел до такой степени, что замахнулся на устои, которые создавались веками нашими отцами и дедами. Моими отцами и моими дедами! Понятно ли тебе это, презренное убожество?

– Мой царь…

– Молчать! Грязный скот! Никакого прощения. Твои мясные лавки и харчевни, что ты наглец понастроил, с сего момента переходят во владение Вавилона! Твоя жена и дети будут отданы в рабство, а тебя, поганый выскочка, сожрут крокодилы сей же час!

В завершении своей речи он два раза хлопнул в ладоши и кивнул стражникам.

Я ошеломлённо вылупился на царя. Мой рот непроизвольно открылся, но я даже не знал, что сказать. Я почувствовал сильный удар в живот. Одновременно, кто-то схватил меня сзади и свёл руки за спиной. В рот мне воткнули грязную тряпку и грубо толкнули вглубь зала.

Вдруг, каменный пол между мной и царём раздвинулся и внизу показался бассейн.

– И пусть все в этом городе знают о том, что происходит с наглыми рабами и чернью, которая пытается подрывать авторитет власти! – проорал напоследок царь.

Та же рука, что за минуту до этого заткнула меня тряпкой, быстро вытащила её обратно. Кто-то сильно ударил меня ногой в спину, и я с криком упал в бассейн подземелья.

Удерживаясь на поверхности воды, я тревожно осмотрелся по сторонам и сразу увидел две мерзкие фигуры стремительно двинувшиеся ко мне с разных сторон.

Я кричал, я молил о пощаде, моё тело сотрясали судороги, я рыдал.

Острая боль пронзила моё правое бедро, в ту же секунду второй крокодил оторвал мою левую руку. Я погрузился в туман, боли уже не было, меня стремительно уносило куда-то… куда-то… куда…

***

Так закончилась жизнь славного Джараба. Я был слега разочарован, честно сказать, не предполагал, что его затея со школой обернётся таким роковым концом, но как позже мне говорила Четвёртая, в этот период все человеческие установки в Сознании были примерно такими же, как у Вавилонского царя.

Владельцы пересматривали запись жизни Джараба дважды. Они напряжённо что-то подсчитывали и выделяли. Потом они ушли, а мы продолжили свою работу.

Я снова входил в мир с новорождёнными и уходил после их смерти. Следующую тысячу лет мне не попадался ни один интересный человек. Лишь к середине тринадцатого тысячелетия, я снова очутился в теле примечательной личности. На этот раз это произошло на территории Древней Индии, откуда я и продолжу дальнейшее повествование уже от имени этого нового человека.

Махеши

Индия 12 595 год (405 год до н. э.)

Мой отец был знатным вельможей, а мать его безродной наложницей. Когда я родился, мама уже была выброшена отцом на улицу. Вельможи часто так поступали. Собирали себе разнообразных молодых девушек (родители которых из-за крайней нужды продавали их порой за несколько овец и мешок зерна), а потом, когда девушка вельможе надоедала, он или перепродавал её, или выбрасывал на улицу.

Мой отец был богатым, и он мог позволить себе выбрасывать свою собственность. Мама разозлила его своим растущим животом, он избил её и выгнал, как и десяток других девушек до неё.

Мама родила меня, когда ей было тринадцать. Она родила меня в подворотне и не бросила, как это делали со своими детьми многие другие. Она обернула в куски хламиды моё маленькое тельце и носила всегда с собой.

Наверное, вмешалась судьба, потому что вскоре меня с матерью подобрал другой знатный вельможа. Он видел мою мать, когда она жила у отца и воспылал к ней страстью.

Вельможа подошёл на улице к матери и сказал:

– Здравствуй, я вижу Шамшан выгнал тебя. Пойдём со мной, я возьму тебя к себе, ты будешь сыта и одета, мне нужна такая наложница как ты.

Мать ответила, что она пойдёт лишь при одном условии. Её сын останется с ней, и он тоже будет сыт и одет. Иначе она не пойдёт, а лучше умрёт вместе с ним.

Вельможа хмыкнул.

– Странная ты женщина, как я погляжу, кому нужен этот щенок? Зачем ты вообще таскаешь его с собой, а не выбросила на помойку, как это делают все?

Мать ответила, что это не щенок, а её сын, его имя Махеши, и раз господин не желает принимать её условия, ей лучше уйти.

– Да подожди ты, ишь! Какая наглая, ладно! Можешь взять его с собой. Махеши, – усмехнулся он. – Какое глупое имя!

Так я попал в дом знатного Руджа, и до своего десятилетия ни в чём не нуждался.

Обо всех этих событиях мне рассказывала мать, когда я был совсем ребёнком, моё детство было безоблачным до тех пор, пока однажды, Руджа не попал в немилость индийского раджи.

Радже не нравилось как некоторые из его подданных стремительно богатеют. Радже нужно было подобострастие и раболепие, иначе он начинал подозревать в своих вельможах измену. Ну, или неуважение. А раджу должны уважать все.

Сначала соглядатаи доложили ему, что вельможа Руджа заводит по одной