Прибалтийская «мясорубка» - Виктор Карлович Старицын Страница 8

План операции «Титан» был разработан штабом КБФ менее чем за 12 часов. На закате дня отряд легких сил Балтфлота в составе легких крейсеров «Киров» и «Максим Горький» в сопровождении трех дивизионов эсминцев и лидеров под командованием контр-адмирала Дрозда прошел вдоль северного берега Ирбенского пролива по заранее протраленному и обвешкованному фарватеру. В 22 часа, когда солнце уже скрылось за горизонтом, головные корабли колонны вышли из минного поля на морской простор.

По данным морских разведчиков, выход из Ирбенского пролива патрулировали «карманный» линкор, он же тяжелый крейсер, «Адмирал Шеер» и два эсминца. «Шеер» ходил по дуге длиной 12 миль вдоль западного берега полуострова Сырве, не приближаясь к береговой батарее в Рахусте, расположенной на северном мысу полуострова. Стотридцатимиллиметровые орудия батареи могли доставить немцам серьезные неприятности. В то же время линкор контролировал наиболее вероятную траекторию прорыва кораблей Балтфлота из Рижского залива к бухте Тагалахт.

Эсминцы ходили южнее, патрулируя в 16 милях западнее узости пролива. Один из них ходил на траверсе северной половины пролива, а другой – на траверсе его южной половины. На южной оконечности полуострова Сырве располагалась башенная трехорудийная батарея калибра 180 мм, смертельно опасная для эсминцев. Ближе 12 миль к ней они не подходили.

Первый дивизион эсминцев типа 7 из четырех вымпелов: «Гордый», «Гневный», «Грозящий» и «Сметливый», под командованием капитана второго ранга Солоухина, шедший во главе колонны, сразу дал полный ход и разделился на пары. «Гневный» и «Гордый» двинулись на юго-запад, где патрулировал перед горловиной пролива немецкий эсминец. «Гордый» под брейд-вымпелом комдивизиона и «Сметливый» повернули на северо-запад, где патрулировал второй вражеский эсминец.

За эсминцами в море вышли крейсеры, сразу дали полный 36-узловой ход и двинулись на запад в открытое море. В кильватер за ними пошел 2-й дивизион эсминцев типа 7у из пяти вымпелов: «Стерегущий», «Стойкий», «Сильный», «Сторожевой» и «Сердитый» под командованием капитана второго ранга Абашвили.

Контр-адмирал Дрозд держал свой вымпел на головном крейсере «Максим Горький» – флагмане отряда легких сил. С немецкого эсминца заметили отряд кораблей еще в минных полях. Хотя солнце уже зашло, алая вечерняя заря в северо-западной части горизонта давала вполне достаточно света. Получив сообщение с эсминца, «Шеер» развернулся и полным ходом пошел на юг к Ирбенскому проливу.

Ветер к вечеру совершенно стих. Море успокоилось. Лишь легкая зыбь слабо колыхала морскую гладь, не мешая ей отражать безоблачное небо и появляющиеся на нем звезды.

Немецкие эсминцы, трезво оценив обстановку, бросились наутек. Тот, что был южнее, рванул в открытое море на юго-запад. «Гневный» и «Гордый» висели у него на хвосте в 14 милях и пытались сократить дистанцию. Северный эсминец поспешил убраться под крыло к старшему коллеге «Шееру».

Пройдя 20 миль по прямой, крейсеры стали постепенно отклоняться вправо. «Шеер» находился в 12 милях к северу от них. План предусматривал, что крейсеры и эсминцы 2-го дивизиона, используя свое превосходство в скорости над «Шеером», 36 узлов против 26, опишут стомильную дугу вокруг западного берега Сааремаа, оторвутся от преследования и выйдут с северо-запада к бухте Тагалахт, опередив линкор. При этом два легких крейсера немцев вынуждены будут пойти навстречу отряду. В это время два лидера эсминцев «Лениград» и «Минск», выйдя из Ирбенского пролива на час позже основных сил, проскочат на своей полной 43-узловой скорости вдоль берега Сааремаа к бухте Тагалахт и устроят в ней торпедами и пушками погром транспортам и десантным паромам.

В 23 часа основные силы ОЛСа и «Шеер» двигались по двум дугам разного радиуса параллельными курсами в 14 милях друг от друга. Мощно гудели турбины кораблей, напряженно вибрировали палубы. Новейшие крейсеры и эсминцы стремительно резали водную гладь, разваливая форштевнями крутые водяные пласты.

Хотя «Шеер» двигался по более короткой внутренней дуге, отряд быстро нагонял его. Через четверть часа крейсеры поравнялись с «Шеером». Совсем стемнело. Дистанция составляла 11 миль. Повесив средним калибром осветительные снаряды над колонной советских кораблей, «Шеер» открыл огонь главным калибром. Валентин Петрович Дрозд знал, что максимальная дальность одиннадцатидюймовых орудий «Шеера» составляет 22 мили, но никак не ожидал, что его огонь на 11 милях будет таким точным. Уже третий пристрелочный снаряд артиллеристы «Шеера» положили всего в кабельтове от борта «Горького».

Бронирование крейсера, рассчитанное на борьбу с кораблями-одноклассниками, против трехсоткилограммовых снарядов линкора никак не играло. Даже одно попадание могло стать фатальным. Адмирал приказал командиру крейсера каперангу Сухорукову взять левее, разорвать дистанцию до 15 миль и начать противоартиллерийское маневрирование. Увеличив дистанцию до линкора, «Горький» снова лег на курс, периодически совершая коордонаты[8]с целью сбить пристрелку «Шееру».

Командир БЧ-2 кап-три Дубнев получил приказ начать пристрелку. Главный калибр «Кирова» и «Горького» в 180 мм мог стрелять на 20 миль. Но на практике даже на учениях дальше 12 миль артиллеристы крейсеров Балтфлота раньше не стреляли. Условия были практически идеальными, качка отсутствовала. Видимость кораблей в белом свете осветительных снарядов тоже была великолепной. Добившись пятым выстрелом близкого накрытия, Дубнев передал данные по дистанции до цели на все корабли отряда.

Чтобы не путать свои всплески с чужими, корабли стреляли поочередно, с временным интервалом между сериями выстрелов по 30 секунд и по 5 секунд между выстрелами. Каждые полминуты вокруг линкора возникала серия всплесков. Два высоких от снарядов крейсеров и пять пониже от стотридцаток эсминцев. Каждый корабль корректировал стрельбу индивидуально. По причине большого рассеяния снарядов попасть в «Шеер» на таком расстоянии можно было только по счастливому случаю, но нервы пощекотать немцам, безусловно, стоило. Своей цели эта стрельба достигла. «Шеер» тоже начал совершать коордонаты, выходя из-под накрытий, что заметно снизило точность его стрельбы.

Немецкий эсминец пристроился в кильватер линкору и сбросил скорость. «Гордый» и «Сметливый», сблизившись с ним на 10 миль в строю пеленга, открыли огонь из носовых орудий. Фашист сначала отвечал из двух кормовых шестидюймовок, затем решил, что два орудия против четырех хорошим аргументом не являются, увеличил ход и занял позицию на правом траверсе линкора, чтобы подключить к делу его средний калибр. «Гордый» и «Сметливый» в ответ перешли на левую раковину «Шеера». Теперь по ним могли стрелять только кормовая шестидюймовка левого борта линкора и два кормовых орудия эсминца.

Оценив выгоды позиции, занятой «семерками» Солоухина, Дрозд направил им в помощь два концевых эсминца дивизиона Абашвили. Самому Абашвили он приказал с тремя эсминцами выйти вперед, занять позицию в 9 милях перед «Шеером» и обстреливать его с носа продольным огнем. «Стерегущий», «Стойкий» и «Сильный» рванулись вперед.

«Сторожевой» и «Сердитый», пристроившись к пеленгу эсминцев