Сергей Симонов - Трамплин для прыжка Страница 81

   "Нефтяной вариант" выплат осложнялся отсутствием у СССР современного танкерного флота и временной неготовностью нефтепровода. Он был ещё не достроен. Косыгин не стал юлить и прямо сообщил Эйзенхауэру об этом.

   Президент также оценил откровенность советского премьера и предложил подождать с выплатами до окончания постройки нефтепровода. Эйзенхауэр предложил присылать свои танкеры, либо предоставить требуемое количество наливных судов на условиях лизинга. Хрущев сразу заявил, что СССР готов поставлять на внешний рынок не только сырую нефть, но и бензин, соответствующий западным стандартам - строительство новых нефтеперерабатывающих заводов шло полным ходом.

   Подвижка в вопросе с платежами по ленд-лизу оказалась знаковой. Западные делегации наглядно убедились, что Косыгин это не Сталин, а Шепилов - не Молотов, с ними можно иметь дело и находить компромиссы. Как ни шипел под руку Эйзенхауэру госсекретарь Даллес, переговоры с этого момента пошли в более дружественной обстановке.

   Общаясь с главами западных делегаций, Хрущёв отметил, что премьер Великобритании Энтони Иден и особенно французский премьер Эдгар Фор вели себя вполне доброжелательно. Иден по ходу переговоров передал советской делегации приглашение посетить в следующем году Великобританию. "Но на пути к смягчению напряженности находился Даллес. Он, как цепной пес, восседал возле Эйзенхауэра, направляя его действия. Это был ярый антикоммунист, агрессивный человек, который не мог согласиться на мирное сосуществование с Советским Союзом. Даллес карандашом что-то писал по ходу совещания в своем блокноте, вырывал листки и складывал их под правую руку президента. Эйзенхауэр же по ходу заседания брал эти листки и зачитывал их. Не то, что он, прочитавши их, сделал для себя какие-то выводы и излагал свою позицию. Нет, он добросовестно, как школьник, зачитывал записки Даллеса." [95]  

   Утомившись от бесплодных споров с Даллесом, во время одного из приёмов Хрущёв прямо предложил Эйзенхауэру:

   - Господин президент. А не поговорить ли нам с глазу на глаз? Только вы, я и переводчики. Вы верите в силу личной дипломатии?

   Эйзенхауэр был немного удивлён, но принял предложение советского лидера. Госсекретарь пытался протестовать, но "железный Айк" внезапно резко осадил его.

   - Мистер Даллес, у вас в последнее время дипломатия с красными получается что-то не очень. Пойдите, прогуляйтесь, выпейте что-нибудь.

   Хрущёв не знал о разносе, устроенном Эйзенхауэром братьям Даллесам после попытки взрыва индийского самолёта. Поэтому причина перемены в поведении президента осталась для него загадкой.

   Эйзенхауэр пригласил Хрущёва в отдельный кабинет.

   - О чём вы хотели бы поговорить, господин Первый секретарь? - спросил президент.

   - Для начала - хочу поблагодарить вас, что согласились со мной побеседовать без своей цепной болонки, - усмехнулся Хрущёв. - Господин Даллес умеет быть надоедливым.

   Эйзенхауэр рассмеялся

   - Вы не поверите, но бывает, что мне хочется придушить этого сукиного сына, - ответил президент. - Иногда он ставит меня в очень неловкое положение.

   - У меня по ходу переговоров сложилось впечатление, что пока господин Даллес находится на своём посту, прийти к какому-либо взаимовыгодному соглашению нам не удастся, - заметил Хрущёв. - Ваш госсекретарь - настоящая заноза в заднице.

   - Да, - кивнул Эйзенхауэр. - В этом он очень похож на вашего мистера Молотова. Тот тоже очень несговорчивый человек.

   - Вот потому мы и заменили его на господина Шепилова, - пояснил Хрущёв. - Он гораздо лучше умеет находить компромиссы и договариваться. Может быть, и вам сделать что-нибудь подобное? А потом мы могли бы посадить их обоих в большую стеклянную банку и делать ставки, кто из них кого сожрёт.

   Эйзенхауэр хохотал несколько минут.

   - Господин Хрущёв, я вас недооценивал, - признался президент, вытирая слёзы смеха. - Вот не думал, что у коммунистов бывает чувство юмора.

   - У коммунистов и капиталистов есть свои недостатки, - заметил Хрущёв. - Но есть также и то, что их объединяет. И те и другие понимают, что жить и торговать между собой - приятнее и выгоднее, чем стрелять друг в друга.

   - Хорошо сказано, господин Первый секретарь, - согласился президент. - Вы были на войне?

   - Да. Я был политработником и часто выезжал на передовую, - честно ответил Хрущёв. - Приходилось и по окопам бегать под пулями, и под обстрелом бывать. И солдат награждать, стоя на бруствере.

   В глазах Эйзенхауэра мелькнуло уважение.

   - У вас есть воинское звание? - спросил он.

   - Да. Генерал-лейтенант, - ответил Хрущёв. - Но вообще-то я - штатский человек, хозяйственник. Совсем не полководец. Вас я весьма уважаю за ваш большой вклад в нашу с вами общую победу над нацистской Германией. Иногда мне кажется, что, появись у нас снова общий враг, мы даже сейчас смогли бы прийти к соглашению и сотрудничать, отставив идеологические разногласия.

   - А как же ваша идея мировой революции? - спросил Эйзенхауэр. - Разве вы оставили идею захватить весь мир?

   - Мировая революция рано или поздно произойдёт сама по себе, без нашего участия, - убеждённо ответил Хрущёв. - Мы своё дело уже сделали, мы послужили примером для всего человечества, создав государство рабочих и крестьян, где нет эксплуатации человека человеком. Теперь весь мир знает, что это возможно. Капитализм будет сопротивляться до последнего, будет вставлять этому процессу палки в колёса, но переход к социализму и далее к коммунизму неотвратим. Даже если Советский Союз не ударит пальцем о палец, чтобы ускорить этот процесс, он всё равно произойдёт.

   - Господин Первый секретарь, я начинаю бояться, что выйду из этой комнаты убеждённым коммунистом, - усмехнулся Эйзенхауэр.

   - Я себе такую задачу не ставлю, - рассмеялся Хрущёв. - Вы наверняка читали опубликованные выдержки из нашей военной доктрины?

   - Читал, - подтвердил президент. - Был весьма удивлён. Господин Даллес уверил меня, что это очередная красная пропаганда и ничего более.

   - Ничего подобного. Это - официальная военная доктрина СССР, - ответил Хрущёв. - Официальный документ, определяющий, в том числе, нашу внешнюю политику. Я-то знаю. Там моя подпись стоит.

   - Вы хотите сказать, что ваша концепция "мирного сосуществования" - это новая официальная позиция Советского Союза?

   - Конечно! Господин президент, мы совсем недавно вышли из тяжелейшей войны. Меньше всего мы хотели бы сейчас ввязываться в следующую, как бы ни мечтали об этом господин Даллес со своим братцем.

   - А помнится, дядюшка Джо был совсем другого мнения... - заметил Эйзенхауэр. - Турция, Иран, блокада Берлина... Как-то не вписываются его действия в концепцию мирного сосуществования.

   - Сталин умер. Его похоронили. Вместе с ним похоронена его политика конфронтации с западом, - твёрдо заявил Хрущёв. - Нам сейчас надо восстанавливать народное хозяйство, а не клепать игрушки для военных.

   - Однако же клепаете? - спросил президент.

   - Так и вы не сидите сложа руки, у вас-то игрушек поболе будет! - ехидно ответил Хрущёв. - Вот меня генералы и запугивают: у американцев то, у американцев это, мы от них отстали, они нас завтра же разбомбят...

   - И вас тоже? - удивился Эйзенхауэр. - Вы сейчас в точности описали моих генералов.

   - Господин президент, а не послать ли нам обоим на х#й наших генералов? - предложил Хрущёв. - Выделить им пустыню Сахару под полигон, и пусть себе развлекаются между собой, а наши великие народы смогут тем временем взаимовыгодно сотрудничать.

   Переводчик запнулся, переводя слова Хрущёва, но затем перевёл практически дословно - через "fuck off"

   Эйзенхауэр удивлённо поднял брови, потом покраснел и захрюкал, сдерживая смех, но не удержался и расхохотался в голос.

   - Запишите это русское выражение, - сказал он переводчику. - На совещаниях оно мне пригодится.

   - К сожалению, господин Первый секретарь, осуществить вашу идею может оказаться не так просто. - продолжил президент. - Даже средневековые короли были вынуждены считаться со своим окружением, а уж президент демократической страны - тем более. Разве что у вас, коммунистов, иначе?

   - У нас это ещё сильнее выражено. В СССР коллективное руководство, все решения принимаются голосованием.

   - Гм? А мне говорили, что дядя Джо решал все вопросы сам, единолично...

   - Да, так было. Мы называем это - "культ личности", и собираемся публично осудить подобную практику, - ответил Хрущёв. - Сейчас этого нет. На самом деле сейчас в нашей политической и общественной жизни очень многое меняется. Вы будете удивлены, если ознакомитесь ближе с жизнью советского народа. Большинство русских - очень добрые и простые в обращении люди, они любят посидеть за праздничным столом, хорошо поесть, немного выпить... Но больше всего они хотят жить в мирных условиях.