Вадим Денисов - Путь на Кристу. Закрытые воды Страница 9

   Переоделся быстро.

   Естественно, никакой особо летней одежды я в осенние горы брать не собирался, но кое-что в саквояжах всё-таки нашлось. Футболка светлая с какими-то глупыми антилопами -- годится. Шорты просторные, это чтобы по базе ходить... То что надо! Ботинки у меня лёгкие, кожаные, а кожа вещь такая, универсальная, она и зимой, и летом себя отрабатывает. Стельку тёплую нужно бы убрать, да носки полегче найти... Но лучше сандалии, вот эти, бивачные! Нацепив сверху ремень, выбрал нож. Решив, что "северянин" пока не нужен, я нацепил подаренный год назад пафосный Randall-5 с шестидюймовым клинком и компасом в торце рукояти. Зачем он там нужен, не знаю. Для похвастаться! Опять надел шляпу, за неимением никакой другой -- не шапку же полартечную напяливать.

   Оглядел себя в зеркало и остался почти доволен. Морда чуть напуганная, плохо, ты это брось... Не через такие страхи проходили, не такие стрессы испытывали.

   Короткие тёмные волосы упрямо стояли дыбом. А мы их пригладим водичкой холодной из графина -- в магистрали уже не текло. Тюнинг нужен? Светлые брови оставляем, усы сбриваем, не тот климат.

   Всё, вроде? Нет!

   На этот раз я расчехлил два футляра и положил на кровать болтовую винтовку SAUER 202 калибра 9,3x62 в люксовом исполнении и бенеллевский гладкоствольный полуавтомат Vinci-760, самую свежую покупку. Специально для России штучка сделана, по запросам трудящихся масс. Достав патроны, несколько суетно зарядил оба ствола, на гладкий поставив самый большой, девятиместный магазин, а в "винт" -- пятиместный. С собой взял гладкий, на этот раз тщательно закрыв дверь.

   -- Не зря я надеялся! -- обрадовался дед, глядя на новенькую "винчу". -- Так и понял, что на охоту собирались! Может, и ещё что-то имеется?

   -- Имеется, болтовой "Зауэр".

   -- Живём! Пойду-ка тогда, заодно и свою красавицу принесу, -- шкипер решительно шлёпнул по коленкам и встал. -- В общем так, Герман. Делать ничего не надо, просто смотри в три глаза. Вот кнопка громкой связи, рации... ну, тут пока мёртво.

   -- Посмотрю, посмотрю.

   Оставшись в рубке один, я поставил ружьё в угол, недолго попялился на приборы и вышел на правый мостик. Жаркий и душный ветерок обмывал тело. Солнце -- зверское, пока нужно находиться в тени, мази от ожогов я вот что-то не взял. А вот очки солнцезащитные есть! Почему не надел? Потому что суеты лишней много. Соберись, соберись!

   Ещё одна проблема: скоро у всех начнётся тяжелейшая акклиматизация. Да и аллергии вполне возможны, причём самые неожиданные, нужно будет предупредить врача. Впрочем, не мне советовать доктору.

   Дыхание пора перестраивать. С подъёмом температуры над рекой постоянно стоит то ли туман, то ли дымка какая-то, кажется, что это облака так низко плывут. Объективно -- красиво. Вокруг просто сказочный The Emerald Forest -- Изумрудный лес. Только оказаться в нём не хочется.

   По трапу торопливо застучали чьи-то мелкие шаги, в левую дверь влетел какой-то вихрастый пацанёнок из числа знатоков-краеведов и сходу заорал благим матом, бешено выпучив глаза:

   -- Дяденьки!!! Дяденька миллионер! Там Ленка чудовищу страшную увидела!

   -- Чего-о?! Где!

   -- В тех кустах!

   Я опрометью кинулся в рубку и выскочил на крыло уже с ружьём, торопливо досылая первый пулевой патрон. Стена густого кустарника стояла неподвижно, всё так же надёжно скрывая свои джунглические тайны. Сердце нервно застучало.

   -- Ты сам заметил что-нибудь?

   -- Ага! Уже когда оно пряталось. Кусты зашевелились и затрещали, как после прохода носорога! -- деловито сообщил пацан.

   -- Вот как? А носорога-то видел когда-нибудь живого? -- я попытался педагогически улыбнуться, да не получилось.

   -- А как же! -- фыркнул юный следопыт. -- Мы с батей в прошлом году по турпутёвке в Кению ездили.

   Ну и времена настали, все ездят, всё знают, подрастают свои Давиды Ливингстоны.

   -- Не померещилось со страха?

   -- Дяденька... Я что, маленький? Всё чётко, отвечаю!

   Отвечает он... Морду бы умыл, вся в каких-то пыльных потёках.

   Тут в кустах действительно хрустнуло, затопало, тяжело вздохнуло, и я сквозь зелень вдруг отчётливо увидел серую бочину огромного зверя, размером никак не меньше носорога. Зверюга постоял так, а потом начал разворачиваться. Ловим!

   Оптика мешает! Посмотрел в открытый. Ко второму моему выдоху кусты расступились, на стоящее на якорях судно уставилась отвратительная морда неизвестного зверя! Нет, товарищи люди, это не Амазонка и даже не Африка! Я даже представить не мог, где подобные барбосы могут обитать.

   Примерно двадцать метров.

   -- Стреляйте же, дяденька... -- прошипел малолетний провокатор. -- Уйдёт!

   Более всего эта морда напоминала дебильный лик бультерьера-переростка. Очень и очень переростка! Ни на башке, ни на носу рогов не было, хотя комплекцией зверюга действительно напоминал африканского рогача! Чудовище вдруг ощерилось, чёрными буравчиками впившись мне в глаза, и чуть подалось вперёд, словно собираясь совершить немыслимый прыжок на борт. Приоткрыло пасть... Ох, мля!

   Всё, можно не думать!

   Думц! Приклад толкнул в плечо, тяжёлая пуля "бреннеке" влипла в лоб твари чуть выше глаз.

   -- Убили!!! -- истошно заорал следопыт. -- Убили!!! Ур-ря-а-а!!!

   Зверь рывком отскочил назад, зашатался, кусты сомкнулись, после чего я явственно услышал тяжкий звук падения грузного тела на грунт. Вот так вот...

   Я почувствовал -- этот дикий зверь был главной опорой и надеждой мрачного древнего леса, его непобедимой силой и гордостью, на нём всё и держалось. И он пал от моей всесокрушающей пули. Они убиваются! Ничего, ничего... Это нормально! Дальнейшее житиё в этом мире представилось вполне возможным, а в эти секунды торжества победителя даже роскошным! Потому что никто и ничто не может противостоять человеку с ружьём! Моё сердце, чувствуя полное освобождение от минутного страха, вновь открылось окружающему миру -- ровному шуму текущей воды, шелесту листвы и затихающим крикам отлетающих в панике птиц.

   Топ! Хлоп!

   -- Что случилось! Кого убили?! -- заревел появившийся в рубке капитан, в руках которого было ружьё.

   Я медленно покачал пальцем у него перед носом, показывая, что мне надо бы успокоиться, подышал несколько раз, а уж потом, как мог, описал ситуацию, зверя и первые выводы.

   -- Точно, хищник! -- крикнул с крыла мостика Самарин, через прицел разглядывая заросли. -- Говорите, ни на кого не похож?

   Покачав головой, я сел на стул. Адреналин бурлил. Вот это охота!

   Тут комфлота обратил внимание на постороннего в рубке.

   -- Так, а что здесь эта мелочь пузатая делает? Па-ачему не в камерах? Где боцман?! Щас... А ну-ка брысь в каюту!

   -- Подождите... Жарко же в каютах. И страшно им, -- решительно возразил я. -- Бесполезно ребят загонять, сломают что-нибудь или подожгут. Лучше определить порядок, пусть выходят, например, только на безопасный борт. Ну, относительно безопасный...

   -- Детворе на виду опасно, -- упёрся капитан.

   -- Да не обойдёмся мы без них, Илья Александрович. Вахты придется стоять может и не по двое, а по трое. Людей мало.

   -- Мало... -- вздохнул он, всё ещё уклоняясь от прямого ответа.

   -- Поставим наблюдателями, пусть у коридорных дверей сидят, что ли, внутри. Стулья, воду, бинокль, если надо.

   И шеф сдался.

   -- Так, шкет, как тебя зовут?

   -- Лёха! -- бодро тявкнул пацан.

   -- Дуй, Леха, к своим. Настоятельница ваша всё ещё в санчасти, так что бери двух пацанов и идите на верхнюю палубу. Вас же трое орлов? Стулья возьмёте в музкомнате, воду у боцмана. Бинокль держи, старенький, но добрый. Двое смотрят по берегам, третий -- посыльным, если что! Потом меняетесь. Всякую мелочь засекайте, ничего не пропускать! Столб, провод, дом, шалаш! Лодка, плот... Я уже не говорю о людях и зверях! Всё писать в свои блокноты, понял меня!

   -- А девчонки?

   -- Никаких девчонок! -- опять заревел капитан, покраснев, словно варёный рак. -- Всех девчонок гони в камбуз, пусть с коком провизию пересчитывают! С блокнотиками!

   -- Так точно! -- залихватски крикнул чертёнок и исчез за полсекунды.

   Шкипер тоже присел.

   -- МР-153. Мурка-мурочка родная, -- ласковым голосом пояснил он, положив на стол сначала ствол, а потом и старенький поясной патронташ, который до того момента висел через плечо. -- Гусочки, уточки, сами понимаете, попутный промысел.

   -- Святое дело, -- поддакнул я, вспоминая, почему сам не взял сумку с патронами.

   -- У вас как с боеприпасом? Я свои посчитал, шестьдесят две штуки, почти все дробовые.

   -- Пока можно не волноваться, -- ответил я.

   -- Ну и отлично. Да мы и снаряжать смогём, снасти имеются.

   Дверь снова хлопнула, и на этот раз в помещение зашёл профессор. Я сразу позавидовал его простой белой хлопковой рубашке, самая годная нынче одежда. Утирая пот со лба платком, мужчина привалился к углу, глубоко выдохнул.