Александр Маркьянов - Год колючей проволоки Страница 9

Если ты видишь что закопался — прекращай копать. Немец хорошо знал эту народную мудрость и, глядя через стекла дорогих очков в золотой оправе в мерзкое, наглое лицо поляко-американца понял, что новый план "Ост" надо доводить до ума как можно быстрее. В конце концов, Германия в этом союзе займет место, какое ей и полагается занимать — производителя лучших в мире, самых качественных, надежных и долговечных товаров, за них она попросит столько, сколько они стоят — и получит эти деньги. На самом деле — экономический союз Евросоюза, России и Китая глубоко рационален, потому что каждая страна занимает в нем полагающееся ей место. Евросоюз, читай — Германия и Франция — предоставят новейшие технологии и товары высшего качества, великолепно отлаженную банковскую систему. Россия — безграничные пространства, рационально хозяйствуя на которых можно накормить всех жителей земли, сырье для переработки, дешевую атомную и гидроэнергию и, самое главное — свою военную мощь, ракетно-ядерный зонтик. Китай — огромное число потребителей, трудолюбивый народ и промышленность, способную производить много дешевых товаров. Если даже Китай не согласится — он давно посматривает в сторону США — то объединение Европы с Россией способно выжить само по себе, создав полузамкнутую экономическую систему, богатую всеми видами ресурсов. А русское и французское атомное оружие, вместе с одной из сильнейших в мире германской армией защитит их от попыток США перевернуть шахматную доску. В этом новом мире Германия, чьим основным богатством являются рациональные, трудолюбивые и кропотливые немцы — займет то место, какое ей и полагается занимать по праву. То, что не удалось завоевать его прадеду, прусскому барону служившему в Вермахте — завоюет он, без единого выстрела. Да, так все и надо сделать…

Следующей остановкой была Прага, где госсекретаря ждал еще один неприятный сюрприз. Дело было в том, что Чехия — самая промышленно развитая часть Австро-Венгерской Империи — всегда тяготела к Германии, как духовно так и финансово, и ни советская оккупация, ни состоявшаяся раньше германская не смогли это изменить. Чехия не только не дала свои войска для миротворческой операции, только врачей и строителей — но настояла на том, чтобы разместить их в самом спокойном, западном секторе. На сегодняшний день у Чехии уже возникли жесткие конфликты с Польшей, которая считала эти земли своими — и перед госсекретарем в Праге был жестко поставлен вопрос: ради чего Чехия участвует во всем в этом? Дело было в том, что в составе Украины была небольшая часть земель — в Закарпатье — которая раньше принадлежала австро-венграм, наследниками которых могли считаться чехи и словаки. Намек был толстый как пожарный шланг, и заму госсекретаря с трудом удалось уйти от прямо поставленного вопроса: поддержит ли США Чехию, если та будет претендовать на контроль над этой территорией в будущем. Если нет — то…

Не исключено, что чехов научили этому немцы.

В Братиславе, столицы Словакии удалось немного отдохнуть — там жестких вопросов не ставили. Оно и понятно — на участие в миротворческой операции Словакия выделила… роту!

В Загребе, столице Хорватии царил националистический угар — все более и более было очевидно, что на Балканах вот-вот вспыхнет. Хорватия, как и все мелкие балканские государства была издревле склонна к национализму, причем в самых крайних, агрессивных его проявлениях. В этом регионе у каждого государства был план, как стать великим, конечно за счет чужих территорий. Экономическая ситуация в стране ухудшалась, политически страна раскололась надвое: на проамериканскую и прогерманскую части. Прогерманская часть страны настаивала на немедленном выходе из состава миротворцев и присоединении к союзу старых европейских элит против США. Проамериканская часть манипулировала откровенно фашистскими лозунгами, выдвигая идею Великой Хорватии — за счет Сербии, естественно.

В самой Сербии тоже было неспокойно — славянские фашисты рвались к рулю — но и не только в Сербии. Экономические проблемы в сочетании с проблемой беженцев, в основном мусульман по всей Европе приводили к резкому росту популярности крайне правых, откровенно фашистских партий. В Германии крайне правые на предыдущих выборах прошли в бундестаг — самое интересное, что среди новых германских нацистов оказалось немало натурализовавшихся турков, которые оказались более правыми, чем сами германцы, и жителей восточных земель. Благодаря их поддержке крайне правые получили аж девятнадцать процентов голосов, а в земельных парламентах — и того больше. Фашизм стоял на пороге.

Одним из козырей европейских крайне правых был агрессивный антиамериканизм, европоцентричность и отрицание англо-саксонского господства в мире.

Истинным отдохновением для Стэна Долана была родная Польша — США он не считал родной страной, хотя не раз громогласно заявлял об обратном — где он провел целых два дня. В Польше, фактически получившей назад не только Крэсы Всходние — но и всю территорию Речи Посполитой — царил невиданный патриотический подъем. На улицах почти у всех к одежде были приколоты бело-красные флажки в цвет национального флага, на каждом углу собирали средства в поддержку армии, молодежь записывалась в добровольцы. В костелах каждые выходные проходила служба по невинно убиенным москальскими террористами польским жолнерам и молили Бога о ниспослании помощи польской армии. От ощущения единения страны, нации — которая теперь по территории фактически вошла в первую десятку — на глаза наворачивались слезы.

Слезы наворачивались на глаза и от другого, что предпочитали пока не замечать. Дефицит бюджета Польши, некогда минимальный в Европе — зашкалил за восемнадцать процентов и продолжал неуклонно расти. Обстановка на Украине неуклонно ухудшалась, москальские банды, пришедшие из Белоруссии появились уже и на Западной Украине. Наконец, идущие к власти германские крайне правые не так давно подняли вопрос о геноциде немцев поляками после второй мировой войны, и заявили что придя к власти, они потребуют от Польши передать Германии все ее исконные территории, некогда отданные Польше по итогам Второй Мировой войны.

И вот — Украина…

Украина для Стэна Долана была чем-то вроде Дикого запада, территорией которую надо окультурить — естественно, окатоличить и ополячить. Сделать это будет не так то просто, особенно в условиях жесткого противодействия со многих сторон — но возможно, если действовать быстро и решительно. Если кому-то не нравится новая власть на Украине — пусть убирается, вот и все, граница с москалями рядом. Иногда его посещала мысль, что они-тогда неправильно поступили — не уничтожив разбитые с воздуха москальские и промоскальские банды — а дали им возможность отойти в Россию, продвигаясь вперед ровно с такой скоростью, чтобы дать возможность выйти беженцам и всем кто пожелает выйти. Теперь эти беженцы взялись за оружие…

Но что сделано — то сделано.

Расстраивало Долана переходное правительство. Во главе его поставили бывшего президента Ищенко, типичного проамериканиста, с супругой — американкой. Он всего то должен был — замирить страну и подготовить почву к воссоединению с Польшей по результатам референдума. Но вместо этого — он начал заговаривать о каком-то особом украинском пути. Какой еще к чертям особый путь? Надо ему напомнить про особый путь — американской разведке были известны все банковские счета каждого члена временного правительства, вот пусть и не рыпаются. Их особый путь заключается в том, что они не строят государство — они его нагло и цинично грабят. Потому и не желают объединения с Польшей — больше грабить не дадут…

Но еще на Украине можно будет отдохнуть и телом и душой… от того что его гложет… не дает покоя…

Это произошло, когда Стэну было семь лет, и он еще не мог постоять за себя. В том квартале была своя иерархия… и у отца просто не было времени, чтобы защитить его, с утра до вечера он был на работе. А мать… тихая, маленькая женщина — она просто не справилась бы с бандой чернокожих подростков-громил… да и отец бы не справился.

В тот день он проснулся утром… как обычно съел завтрак, приготовленный ему матерью — та сильно болела и работала на дому. Потом оделся, вышел из дома… в этом районе, неспокойном и криминальном водители обычно возили детей в школу на машине и встречали из школы тоже на машине… но Стэн был вынужден идти до школы пешком целых четыре квартала. Четыре квартала каменных джунглей, где могло случиться всякое, где он был жертвой, а остальные — охотниками, где его могли ограбить и убить просто от нечего делать. Он хитрил, менял маршруты, шел дворами… обычно это помогало, но не сейчас…

— Эй, снежок! — раздалось за спиной

Он втянул голову в плечи и продолжил свой путь, надеясь что черномазым громилам будет все равно, что им просто лень будет догонять его и они останутся на месте, пустив вслед ему пару бранных слов. Но сегодня чернокожим громилам хотелось поразвлечься!