Кровавый снег декабря - Евгений Васильевич Шалашов Страница 98

6 генваря 1826 года

В селе празднуют Святки! В Борисоглебском, как и в нашем петербургском имении, бродят ряженые. К нам уже тоже приходили. Горничная вынесла им все пироги, которые напекла. Мне кажется, что наша Акулина нарошно пекла с запасом, что б было чем потчевать гостей. Петь эти ряженые не умеют, но всё одно было очень забавно смотреть, как дородная the girl (девица? девка?) нарядилась парнем, а худощавый the boy (мальчик или парень?) напялил женский наряд. А ещё во время Святок крестьянские girls ходят гадать.

Акулина мне давеча рассказывала об одном неприличном гадании. Будто бы ночью молодые крестьянки ходят в сарай для обмолота (обмолачивания?) зерна, называющийся овином. Там стоит большая печка, навроде нашей русской, только ещё больше. Нужно поднять подол и сунуть туда то, что под юбкой! Оказывается, крестьянки не носят панталон! Фи. И если до того места, что скрыто под юбкой, дотронется голая рука, то пейзанка выйдет замуж за бедного. А ежели мохнатая, то за богатого! Мадам Гороховая сказала бы на это — варварский обычай! Ну и что, что варварский? Вот если бы мне сказали, что смогу узнать что-нибудь о Коленьке, ежели засуну в эту печку… ту часть, что под юбкой, то побежала бы! Вот только неужели бы пришлось снимать панталоны? Акулина говорит, что в печке сидит овинушка. Это такое же сказочное существо, как и домовой. Крестьяне в него верят. Ah, que c'est amusent! Да, предрассудки!

8 генваря 1826 года

Акулина сегодня смеялась с самого утра. Я стала к ней приставать, а она только отнекивалась, говоря, что барышне не гоже такое слышать. Но потом всё-таки рассказала. Вчера парни узнали о гадании и залегли в сарае. А один — самый бойкий, сын приказчика, — забрался в печку. Когда пейзанки стали засовывать туда свои «филейные» части, он изображал овинушку. Тех, кто поприглядней, шлёпал по… э-э… (там нехорошее слово!) шапкой, а тех, кто повреднее да (!) — голой рукой. Одну, самую-самую вредную, даже ткнул соломиной… Но вот надо же было случиться, что на самой последней, которую охальник потрогал голой (!) рукой, случился конфуз. Рукав за что-то зацепился, и парень сжал руку на… Девица от неожиданности взбрыкнулась. Но тоже, как на грех, за что-то зацепилась. Девки стали кричать и побежали в деревню. Глядя на девок, испугались и парни. Все побежали домой, к родителям, и в один голос закричали отцу: «Дядька Ваня, вашу Таньку овинник ухватил и не пущает!» Хи-хи! Акулина ещё сказала, что они кричали — за что, дескать, овинник её ухватил! Отец девицы схватил оглоблю и вместе с двумя сыновьями побежали отбивать несчастную… Теперь, говорят, скоро будет свадьба. Приказчик — отец парня, не очень-то хочет свадьбы, но деваться, говорят, ему некуда. Его сын-де, «опозорил» девицу! Интересно, если папенька по-прежнему будет против свадьбы, то пускай тогда Коленька меня тоже как-нибудь опозорит, чтобы свадьбы было не избежать. Хотя — нет. Папенька не вынесет позора. Может, как-нибудь удастся уговорить? Но почему же нет никаких вестей?

25 генваря 1826 года

Сегодня папенька уехал в Череповец, чтобы познакомиться с предводителем уездного дворянского собрания и тутошним городничим. Теперь, коль скоро мы стали землевладельцами Новгородской губернии, то нужно записаться в книгу местного дворянства. Нужно бы ехать в Новгород, к губернатору или к предводителю губернского дворянского собрания, но в Новгороде, говорят, теперь мятежники. Слухи ходят самые разные. Говорят, что править теперь никто не будет. А ежели никто не будет править, то что же тогда и будет? Как же крестьяне могут быть без дворян, а дворяне — без императора?

Папенька обещался, что приедет тотчас же, как только уладит все необходимые формальности. Но всё равно поездка затянется на несколько дней. От Борисоглебского до Череповца вёрст сорок. Нам с маменькой страшно вдвоём. И хотя у нас в передней ночует бывший папенькин отставной денщик — старик Филимон с пистолетом, — но всё равно страшно! Сама маменька тоже взяла пистолет, сказав, что когда-то её учили стрелять! Говорят, что крестьяне нескольких деревень уже стали делить землю своих хозяев. А чего они её делят? Ещё только январь месяц!

27 генкаря 1826 года

Сегодня мы с маменькой стояли заутреню. В Борисоглебском такая необычная церковь — Успенская Пресвятой Богородицы. Она деревянная и построена ещё в старые времена — не то во времена царя Алексея Михайловича, не то чуть позже. Говорят, что патриарх Никон запретил строить шатровые, то есть круглые храмы, а велел строить только квадратные. Так, местные крестьяне, чтобы обмануть власть, построили квадрат, а сверху на него поставили-таки шатёр. Забавно. Крестьяне обманули самого патриарха!

После заутрени я упросила маменьку, чтобы она разрешила мне сходить погулять. Она отпустила меня нанедолго. Зато теперь я знаю, что деревня Панфилка, где живёт маменька Николеньки, совсем рядом, всего в двух верстах!

Генваря 1826 года

Мне сегодня было так стыдно, потому что я совершила плохой поступок. Я обманула маменьку! Сказала, что пойду гулять, а сама пошла в деревню Панфилка. Ещё хорошо, что дорога утоптана.

Дом матушки Николеньки почти такой же, как наш. Только он не бревенчатый, а обшит свежими досками и покрашен и вокруг него ещё много сараев. Я подошла к самому дому, но войти внутрь не решилась… Что могут подумать о девице, которая сама приходит в дом жениха?!

Когда я пришла домой, то маменька расплакалась и сказала, что меня видели по дороге в деревню. Я тоже заплакала и сказала, что хотела проведать маменьку своего жениха, только испугалась! Маменька заплакала ещё больше и сказала, что я упрямица и что папенька будет очень рассержен, когда приедет. А папенька должен приехать завтра к вечеру.

Вечером, когда я уже зажгла свечку, чтобы записать всё в дневник, ко мне