Шагнуть за порог - Михаил Александрович Михеев

Михаил Михеев

Наставник. Шагнуть за порог

© Михаил Михеев, 2023

© ООО «Издательство АСТ», 2023

* * *

– Опять дрыхнешь, скотина?

Звучало сказанное беззлобно – это, можно сказать, был ритуал, повторяющийся каждое утро. Яран это знал и не обижался. Да и вообще, какой смысл обижаться-то? Не в его положении, как говорится.

– Дрыхну, хозяин.

Это тоже была часть ритуала, демонстративное смирение и безразличие. Граф, стоящий на пороге выделенной Ярану кельи (монахи, узнай они, как называются его апартаменты, удавились бы от зависти), немного печально хмыкнул:

– Хоть кто-то в этом замке мне не врет. Пошли завтракать, что ли.

Яран, кряхтя, вылез из-под невероятно теплого и столь же тяжелого одеяла, зевнул – уже не демонстративно, а по-настоящему, все же и впрямь проснулся буквально за пару минут до появления этого самоходного будильника – и потопал к умывальнику, на ходу почесывая успевший изрядно зарасти густыми черными волосами затылок. Стоило побрить голову, конечно, в нынешней ипостаси растительность на теле доставляла определенные хлопоты. Стоило, но – лень.

Каменные ступени, по которым пришлось спускаться, выглядели изрядно потертыми. Ну да замку не одна сотня лет, чего уж там. Конечно, его капитально перестроили, и теперь вместо подслеповатых бойниц он смотрел на мир широкими окнами, а серый камень стен изнутри покрылся богатой отделкой, на которой чужеродно выглядели почти добела выцветшие от времени традиционные гобелены. В результате все здесь стало ярким и светлым, хотя и малопригодным для обороны. Но полы… Вынимать и менять плиты дорого и сложно, замазывать мелкие повреждения цементом убого. Вот и остались потертости, которые скоро можно будет начать именовать ямами. И кое-какую лепту в их создание внес и сам Яран – чай, давненько уже здесь ходит.

Завтрак прошел как всегда – вначале слуги занесли и расставили посуду и еду, выставив все в идеальном, геометрически выверенном порядке. Потом сели взрослые. А затем примчались дети графа, и начался бардак.

Визги, писки, мелкое хулиганство… Яран с тоской и ностальгией вспомнил старые добрые времена, когда детей, вне зависимости от пола, возраста и социального происхождения, воспитывали поркой на конюшне. Затем нравы смягчились – вначале перешли с розг на вожжи, потом на ремень… Помнится, он своего воспитанника, который сейчас во главе стола устроился и с умилением наблюдает за отпрысками, как раз ремнем и порол. И все под бдительным присмотром его покойного батюшки, одобрительно кивающего на каждый особо звонкий шлепок.

А ныне что? Крайний случай маразма, вот что. Как говорил один знакомый псарь: «Собака-то пятнистая. Просто белое пятно размером во всю собаку». Ударились люди, как им это свойственно, в другую крайность. В дворянской среде драть наследников (а также кидать в них подвернувшимися под руку предметами, лупить палкой и проводить иные воспитательные процедуры) стало вообще не принято. Как дальше жить будем? Нет, все-таки простолюдины с их куда более приземленным мышлением в этом плане умнее и от классических методов отказываться не спешат. И что прикажете делать Ярану? Ему же и этих субчиков еще на путь истинный наставлять как-то придется.

– Яран, – вывел его из раздумий голос графа. – Скажи мне, что ты думаешь о своем будущем?

– Мое будущее – служить вам, монсеньор.

– Не сомневаюсь. Пока не закончит действовать заклятие. Но вот представим, что его нет. Что дальше?

Вопрос застал Ярана врасплох. Что-то с утра потянуло хозяина на философию – не к добру это. Ни его предки, ни он сам ранее в подобных, носящих, скорее, теоретический интерес, вопросах замечены не были.

– Вы знаете условие, монсеньор. Заклятие, гарантирующее мои верность и службу, исчезнет только после того, как не останется прямой мужской линии вашего рода. А он, – кивок в сторону расхулиганившейся малышни, – пресекаться что-то не жаждет. Да и, откровенно говоря, ваша жена на втором месяце, у нее будет мальчик.

– И ты молчал?!!

– Вы не спрашивали, монсеньор, – злорадно усмехнулся Яран. Наложенные на него чары уже почти двести лет удерживали его возле семьи графа, но не заставляли угадывать желания хозяина, так что можно было изображать тупого служаку хоть до посинения. Кстати, защищать его, случись нужда, они тоже не требовали – такой вот то ли прокол, то ли намеренная лазейка, оставленная накладывающим заклятие магом с какими-то ему одному ведомыми целями. Впрочем, тот маг давно умер, его уже не спросишь.

Между тем граф вскочил и расхаживал по столовой, будто лев. Разве что хвостом себя по бокам не хлестал, и то лишь из-за отсутствия такового. Графиня сидела на своем месте и тихо пунцовела. Яран же видел не только ее состояние, но и кое-что еще, вот только говорить не собирался. Пока, во всяком случае. А потом… Кто знает, что будет потом, но информация всегда может пригодиться. Имел возможность убедиться на собственном горьком опыте.

Между тем граф внезапно остановился, буркнул жене что-то вроде «С тобой я потом разберусь» и решительно уселся на свое место. Все правильно, война войной, а завтрак по расписанию. Однако по тому, с какой скоростью граф ел, было видно – ему не терпится поговорить с супругой тет-а-тет. Что же, его право…

Разговор неожиданно продолжился вечером, за ужином. На сей раз присутствовали только сам граф и Яран – детей отправили спать (хрен они заснут, конечно, наверняка продолжат буйствовать или вовсе сбегут в парк – в привидения играть), а жена на сей раз не пришла. Ну да, небось, перевели ее на особый режим, чтоб проблем у будущего младенца не возникло. Зря она, что ли, предпочитала молчать? Так что ужинали мужчины в гордом одиночестве, и это придавало обстановке некоторую толику спокойствия.

– Яран.

– Да, монсеньор?

– Ты думаешь, я тебя утром просто так спросил?

– Нет, разумеется, – спорить или прикидываться, что не понимает, о чем речь, не было смысла. Если граф захотел поговорить о чем-то, значит, разговор состоится. Да и, честно говоря, самому было любопытно. Эту черту характера, несмотря на то, что она не раз доставляла проблемы, Яран так и не смог изжить.

– Это хорошо, – задумчиво протянул граф. Яран лишь плечами пожал – дурацкий человеческий жест, прилипший, словно вторая кожа. Чего тут хорошего, он не знал, однако и спорить не собирался. – Тогда слушай внимательно.

– Разумеется, монсеньор.

– У меня много врагов.

– Кто бы спорил. – Яран проворчал это себе под нос, однако граф услышал. И, что характерно, не обиделся. Лишь вздохнул:

– Да уж, предки