Сергей Зверев - Тоннель времени Страница 10

– И я встречусь, Ключников, но последним из вас. Потому что если пойду первым, некому вас вести по «Миражу» будет. Андестенд?

– А если я пойду первым, кто тебя на киче защищать будет? – рассмеялся Ключников.

– Рты все закройте, – миролюбиво процедил Стольников. – Ждан, сколько стульев в караульном помещении?

Он решил задавать вопросы по мере необходимости. Их у него накопилось уже не менее десятка, но загружать ими Ждана, который заметно нервничал, не хотел.

– Стульев?..

– Да, стульев!

– Три… Да, три. В каждом караульном помещении, а их четыре – по три стула. А какое это имеет значение?

– Значит, в помещении будет не более четырех человек.

– Почему? – округлил глаза Ждан. Он знал об умении беглого капитана мыслить быстро не понаслышке, но, видимо, отвык после долгой разлуки.

– Потому что – какой смысл стоять там? Трое сидят, один может стоять, но двое стоящих – это перебор. Слишком много других мест, где постоять можно.

«Логика спорная, – решил Ждан, – но по существу верно».

Они прошли еще с десяток шагов по узкому – не разойтись и двоим – коридору и оказались перед такой же узкой дверью, что и на входе. Зазоры в стене были настолько малы, что заметить их можно было только случайно. Да и незачем было приглядываться к стенам заключенным на вечное поселение бандитам, знающим, что приближение к стене равнозначно смерти.

Первая дверь открывалась не так быстро. Стольников прикинул: три секунды. Этого достаточно, чтобы вскочить со стульев, схватить автомат и полоснуть по образовавшемуся в стене проему очередью. Служба у бандитов наверняка налажена. В этом отношении чехи и наемники могут дать несколько очков вперед кадровым военным. В зоне наверняка находятся и полевые командиры, и их помощники. Вокзальных воров в этой тюрьме не держат. Заключенные все как один прошли через месиво двух чеченских кампаний, а кто-то из них и через множество других. Иерархия после захвата тюрьмы мгновенно выстроилась в правильную пирамиду: кто-то нынче стоит на посту, кто-то в операторских, кто-то кашеварит, а главари перетирают по поводу дальнейших планов. Единственное преимущество против этой системы – незнание бандитами о том, где находятся. Но сейчас, когда откроется дверь и Стольников ворвется в караульное помещение, это не будет иметь никакого значения…

– Открывай.

И в этот момент Саша почувствовал, как закипевшая кровь стала разгоняться по организму, толкаемая частыми качками сердца…

Ждан набрал на устройстве очередной номер, и дверь, пыхнув пылью, отъехала в сторону, как и наружная.

Не дожидаясь, пока она упрется в стопор, капитан забросил свое мощное тело в проем и увидел троих, сидящих на стульях. В караульном помещении был включен телевизор. Саша успел подумать о том, что нужно отдать должное людям, обустраивавшим «Мираж». Там, где не было сотовой связи, телевизоры показывали грузинские последние новости.

Он не знал, что новости шли в записи на носителях, завозимых в тюрьму каждым третьим караулом. Новости записывались за три дня, после чего перемещались в Эту Чечню и крутились по ТВ как свежие. Жизнь в «Мираже», разделяемая от жизни в привычном мире тоннелем, опаздывала на трое суток.

– Ни звука!.. – прокричал Стольников, бросаясь к дальнему, за столом. Он скомандовал не бандитам, своим.

За спиной его раздались звуки ударов и крики.

Все трое были вооружены. Автоматы стояли рядом, у стен, и капитан, бросаясь к «своему» заключенному, заметил, что на всех трех «калашниковых» предохранители опущены.

Бандит, вскочив, оказался одного роста с Сашей. Настолько же надежен в плечах и резок в движениях. Но оружия достать он уже не мог. Бросившись к столу, Стольников ударом ноги отбросил автомат в угол.

Короткий удар – и боевик, схватившись за шею обеими руками, ударился спиной о стену.

Ударом ноги Стольников во второй раз поразил его горло. Изо рта бандита хлынула кровь…

Жулину повезло меньше. «Его» бандит успел дотянуться до автомата и перехватить оружие для стрельбы. Прапорщик подсел и носком мокасина выбил магазин из автомата. Этой же ногой, не задержавшись ни на мгновение, скользнул вдоль оружия и с щелчком затвора выбросил из ствольной коробки находившийся там последний патрон. И в этот момент бандит перехватил оружие как дубину и коротко размахнулся…

Ключников поступил проще. Ему оставили самого ближнего ко входу. Почти с разбега сержант врезал ему кулаком в нос. Боевик потерял сознание раньше, чем упал. Не останавливаясь, Ключ зашел ему за спину, обхватил голову руками и резко повернул в сторону. Разжав руки, выпустил мертвое тело и бросился на помощь Жулину, который успел поднять руки, закрывая голову от сокрушительного удара автоматом…

Превращенный в палицу «калашников» не долетел до головы прапорщика. Встретившись с ногой Ключникова, он отлетел к входной двери и гулко ударился о ее металлическую поверхность.

Ударом в пах Жулин повалил боевика на пол, а Ключников, бросив взгляд на Стольникова и убедившись, что с командиром все в порядке, упал бандиту коленом на грудь. Всхрипнув, арестант задохнулся и округлил глаза.

– Не с тобой ли я встречался в Бамуте? – выдавил Ключников и, подняв налитый силой кулак, ударил жертву в горло. Еще секунда и, обхватив голову боевика руками, Ключников сломал позвонки и ему…

Не желая рисковать, Саша подхватил поваленный стул, одним движением оторвал от него ножку и, перехватив обеими руками, с коротким выдохом всадил ее в бурлящий красной жижей рот бандита.

Все было кончено.

Капитан и его бойцы стояли посреди караульного помещения, забрызганные кровью.

– Где Айдаров? – прохрипел Стольников, обводя блестящим взглядом помещение.

Бывший снайпер группы капитана Стольникова, заскочив в караульное помещение последним, оценил обстановку и бросился в комнату отдыха. Там, на обшитой дерматином кушетке с поднятой у изголовья спинкой, на пример лежанок в армейских караульных помещениях, спал четвертый. Сон бандита был крепок. Он так и не открыл глаз, не увидев смерти и не испугавшись ее. Ударом ребра ладони Айдаров перебил ему гортань, после чего навалился всем телом и придушил. Как и просил командир – без звука.

– Ты почему не сказал, что в караульном помещении две комнаты? – с раздражением бросил Стольников.

Ждан, которому адресовался вопрос, дышал по-прежнему тяжело и прерывисто.

– Я сам не знал… Поверь, Саша…

– Ты знал, что стульев в караульном помещении – три, и не знал, что в караульном помещении две комнаты?!

– А ты, бывший командир подразделения, сам не мог догадаться?!

Приблизившись к столу, капитан посмотрел на экран монитора. Увидеть что-то было невозможно – кровь боевика стекала по экрану ручьями. Наклонившись и оторвав от рубашки мертвого бандита подол, Саша протер монитор и внимательно присмотрелся.

– Это – зона западной стены до здания «Миража». Караул менялся каждые два часа.

– Да уж конечно, – заверил Стольников. – Они все в армии служили, зачем им менять то, что работает. – Он посмотрел на часы. – Сейчас без четверти восемь. Если они несут службу по примеру внутренней службы Вооруженных сил, то смена появится через пятнадцать минут.

Он отошел от стола и осмотрел помещение.

– У нас десять минут, чтобы навести здесь порядок. Встретим смену как положено.

Двое из четверых были похожи на славян. Значит, со сменой можно будет говорить на русском. Впрочем, Зубов говорил, что тюрьма интернациональная. Здесь есть и грузины. А тот, что в комнате отдыха, очень на грузина похож. Хоть и трудно отличить чеха-бандита от грузина-бандита, когда они мертвые, но все-таки похож. А это значит, что говорят здесь в основном, как хотите, по-русски. Может быть, там, наверху, где тюрьмой управляет временное правительство, – там разговаривают на чеченском. В последнем Стольников даже не сомневался.

Экран монитора был разбит на две равные части. К каждому из объектов, а их было, соответственно, два, вела дорожка. Вышка у стены и дверь в здании. С вышкой все было понятно – на ней стоял и курил бандит. Автомата при нем не было, видимо, поставил под ноги. Развалившись плечами на перилах, он пускал в небо струйки дыма и наслаждался хотя и сомнительной, но все-таки свободой. Что за объект был в здании, оставалось только догадываться.

«Все правильно, – подумал Стольников. – Служба организована по-военному. В помещении четверо: двое бодрствующих и двое отдыхающих. Просто один из отдыхающих пришел посмотреть телевизор. Сейчас приведут двоих с постов. Значит, их будет – трое».

Убитые арестанты были одеты не в тюремную униформу, а, как и говорил генерал, в обычную гражданскую одежду. На вышке стоял тип тоже в гражданском: серая рубашка, джинсы. В чем брали, в том в «Мираж» и доставили. Поэтому на этот счет переживать не приходилось. Войдут и не сразу разберутся, в чем дело. Да и кто ждет диверсантов изнутри «Миража»? Огорчало другое. Состав караула набирался по очереди из числа всех арестантов. Видимо, из числа простой «пехоты» и безродных чужаков. Однако эта смена находилась на службе уже половину времени. А это значило, что старший знал в лицо всех, кого водил на посты и кого с постов возвращал для отдыха. Как бы то ни было, если смены велись по уставу, а менять годами отработанные правила нужды не было, старший в этом караульном помещении сводил бандитов на вышки уже по два раза. В любом другом случае Стольников назвал бы его начальником караула или помощником оного, но речь шла об убийцах, зарекомендовавших себя садистами. Поэтому просто: «старший».