Олег Еремин - Пираты Драконьих гор (дилогия) Страница 10

— Они отражают его?

— Ага. Все они из зеркал. Все крыши старого города состоят из прочных толстых зеркал. Неужели ты не слышал о Зеркальном городе Тунарамахе?

— Нет. А должен был?

— Учился в ко-оледже, — передразнила меня Лайана. — Чему же вас там учили, если ты ничего не слышал об этом чуде? Знаешь, я всю жизнь мечтала здесь побывать.

— Ну и что в нем такого чудесного? — немного уязвлено спросил я. — И зачем зеркала на крышах?

— А ты видишь, какого цвета холм к северу от поселка? Как думаешь, почему?

Я пожал плечами.

— Зеркальные крыши скошены не под одинаковыми углами, а так, что лучи Сола отражаются ими в одну точку. Более того, крыши не совсем плоские, каждая из них чуть-чуть вогнута, и все они составляют фрагменты гигантского параболического зеркала.

— Ого, — только и смог сказать я.

— Вот-вот, — насмешливо заметила Лайана. — Разумеется, в зависимости от высоты и направления на Сол, фокус, в который сходятся его лучи, как бы плавает. При высоком Соле она где-то в воздухе над поселком. Если бы тут были птицы, они бы, наверное, очень удивлялись, неожиданно поджариваясь в полете. Но так как птиц тут нет… А вот когда Сол не высоко над горизонтом точка сбора его лучей оказывается на уровне земли немного ближе, чем вон тот почерневший холм.

— Но достаточно, чтобы он почернел, — подхватил я. — Только зачем все это?

— Как-то связано с их религией. Они же солопоклонники. Говорят, по определенным праздникам они зажигают священный огонь. В точке фокуса такой жар, что даже металл можно плавить, не то, что факел запалить. Кстати, говорят, что стекло для их знаменитых зеркал выплавляется как раз в огне Сола.

— Да-а, — протянул я. — И как давно они это построили?

— Никто не знает, — как то очень задумчиво ответила Лайана. — Очень давно. В знаменитой «Книге путешествий» Шиинара Воронбергского есть упоминания о Зеркальном городе в центре пустыни, и о том, что по словам местных жителей его построил великий народ древности. А книга Шиинара была написана в семидесятых периодах.

— Девятьсот периодов назад, — медленно произнес я. Три с половиной тысячи сезонов…

— Ага, и уже тогда это было древностью. Даже страшно подумать, когда вот этот маленький поселок был построен. В те времена, когда по Арлидару и ФНТ ходили дикие племена. Задолго до Восточной Прибрежной Империи, до древних городов побережья, может быть даже раньше чем были построены города в Дельте, от которых сейчас остались только оплетенные джунглями руины. А он стоит себе здесь.

— Знаешь, я очень хочу посмотреть на него вблизи.

— Я тоже. Очень при очень. Я, если честно, и этот маршрут выбрала не только потому, что так нам ближе, но и чтобы осуществить свою детскую мечту.

— И правильно сделала, — шепнул я.

Дома Зеркального города сильно отличаются от обычных построек пустынников.

Это вовсе не саманные одноэтажные строения с легкими крышами.

Они были сложены из плит сероватого камня похожего на гранит. Сложены так точно, что нарочито неровные щели зазоров были не тоньше волоса. Снаружи камни были округлыми и зализанными. Все-таки тысячи сезонов, а может и периодов полировки ветрами с песком не прошли для них бесследно. А вот зеркальным крышам, похоже, это было не по чем. Они оказались сделаны из невероятно прочного стекла, толщиной в ладонь, чистого, немного зеленоватого, как морская вода. И абсолютно ровного. Время не оставило на их поверхности никаких следов. А под толщей стекла был какой-то отражающий слой. Какой именно определить невозможно, настолько чисто и качественно он отражал.

— Посмотри, — тронула меня за плечо Лайана.

Я оглянулся. Метрах в пятидесяти от края поселка с северо-востока и юго-запада поселок огибали две полосы стеклянисто оплавленного песка.

— Интересно, почему так? — озадачено спросила моя спутница.

Я немного призадумался, мысленно рисуя чертеж, медленно ответил:

— Когда Сол высоко — лучи отражаются в небо. В первый день зимы, когда Сол ниже всего над горизонтом, в полдень они, как ты говорила, зажигают священный огонь. То есть на севере фокус лучей никогда земли не касается. А вот утром и вечером Сол висит настолько низко, что фокус его отражения чиркает по поверхности и плавит песок.

— Понятно, — кивнула Лайана. — А вон тот почерневший холм с севера? А, понятно! До него уже расфокусированные лучи достают, не такие жгучие, чтобы расплавить, но жаркие.

Дома Зеркального города были на удивление жилыми. Видно было, что обитают здесь только очень знатные и состоятельные карапатрасцы. Во всем чувствовалось солидность и чинность. Никакой бегающей детворы, никаких веревок с сохнущим бельем. Возле одного из крайних домов на широких чистых лотках были разложены зеркала. От совсем крошечных до больших, в пол человеческого роста; чуть толще бумажного листа и массивные, в палец толщиной.

Лайана прямо-таки прилипла к прилавку, на радость старому торговцу в цветастых многослойных одеяниях.

— Вот здесь мы и отоваримся! — весело заявила мне спутница. — Жалко, что они утеряли мастерство литья по-настоящему больших зеркал.

— Утеряли?

— Ага. Еще когда я была маленькой девочкой, с дядей связался его знакомый торговец из самого Котелка. Он просил помочь заказать большое зеркало для телескопа, обещал какие-то совершенно невероятные деньги. Дядя специально снарядил сюда экспедицию. У-у, как я ныла и просилась с ним! Но меня не взяли. А вернувшись, дядя рассказал, что ничего не получилось. Туземцы больше не умеют лить изогнутые зеркала такого размера, и даже не представляют, как это могли делать их предки. Такие вот дела…

Караван, с которым мы пришли, после небольшого отдыха и сбора желающих отвести товары на запад должен был отправляться обратно в Красаран. А нам предстояло дождаться другого каравана с юго-востока, и потом, когда он соберется в обратный путь, присоединиться к нему.

Мы окончательно рассчитались с нашим караванвожатым. Причем он нам денег дал больше, чем мы ему. Дело в том, что здесь принято брать вьючных коров в аренду, отдавая за них очень большой залог, раза в два дороже, чем они стоили бы на рынке. Своеобразная страховка. И вот теперь нам этот залог вернули. Мы сразу же отложили эти деньги на следующий караван.

Рудард из охраны каравана, конечно же, уволился. Он и нанимался только в одну сторону. За это ему заплатили совсем немножко, но тут уж ничего не поделаешь. К каравану на юго-восток мы решили присоединиться втроем, не изображая малознакомых. ФНТшников в Тунарамахе не наблюдалось, так что скрываться не было нужды. Мы поселились в одном доме у пожилой пары. Как я понял из разговора на несусветной смеси языков, у них были дочери, и по традиции, выйдя замуж они переехали в дома своих супругов. Почти как у нас в Арлидаре. Так что в нашем распоряжении оказалась просторная комната.

Вот только… Нам с Лайаной с самого Красарана не удавалось нормально побыть вдвоем. Лишь урывками, тайком. В караване было не принято ставить отдельные палатки. Собирали четыре больших шатра, в которых все и ночевали. А лагерь надежно охраняли от огромных ночных прыгающих ящериц и от мифических пустынных бандитов, которые на самом деле были молодыми жителями оазисов, иногда нападающих на слабо охраняемые караваны, когда те пересекали круг гостеприимства, зону радиусом в два десятка лиг. На наш караван, кстати, за всю дорогу никто не нападал. Рудард даже немного пыжился, приписывая это своему участию в охране. Ну да, горец был на голову выше аборигенов, и вид имел весьма устрашающий.

Так вот, мы с Лайаной, оказавшись наконец-таки в отдельной комнате, просто чуть не вспыхивали от желания.

Рудард глянул на нас с хитрой улыбкой:

— Семейка торговцев. Что таитесь? В Красаране специально меня отделили? Я не из непонятливых. Пойду, погуляю по городу до вечера.

И еще раз улыбнувшись, вышел из комнаты.

Я не буду описывать, как мы друг на друга накинулись. Потом, лежа рядом с Лайаной, взмокший и счастливый, я подумал, что никуда ее от себя не отпущу. И плевать на все обычаи. В моей команде будет женщина.

Караван из Сардацукаша пришел в Тунарамах в последний день четвертого месяца осени. Мы ждали его две декады, слоняясь по поселку, в очередной раз поднимаясь к старому городу, ведя неспешные разговоры, и просто наблюдая за жизнью туземцев.

Я временами оглядывал небо в опасении увидеть на нем приближающийся воздушный корабль ФНТ, и надежде на появление воздушного корабля торговцев.

Но небо над пустыней было неизменно синим, без намека на облачка или другие летающие объекты.

Несколько раз я замечал при этом насмешливые взгляды Лайаны и наконец, не выдержал:

— Так почему сюда никто не летает? Это же быстрее и проще, чем тащиться с караваном.