Александр Уралов - Долгий дозор Страница 10

Стрельба стала громче. Калаш муллы-батюшки Егор по звуку из тысяч узнал бы. Но тот пока молчал… ой, нет! Вот сухо щёлкнули два выстрела — экономит патроны, как и все дозорные. Да и шатуны лупят только скупыми короткими очередями. Однако, где же они?

В ушах пискнул вызов и спокойный голос муллы-батюшки произнёс:

— Егор, не подстрели меня сдуру, я сейчас тебе на глаза покажусь.

И вправду, вывернулся откуда-то из-за кустов ген-саксаула, метрах в двухстах от дота. Маленькая фигурка кувырком скатилась с гладкого песчаного склона и метнулась к ржавому остову непонятного механизма, наполовину заросшего колючим вьюном-хватайкой. Ох, и ловко движется мулла-батюшка! А вроде, здоровый такой, почти на полголовы Егора выше!

Из-за склона что-то блеснуло. В прицел Егор ухватил руку с зеркалом на рукаве — осматривается шатун, не рискует. Это хорошо, что мулла-батюшка их к доту заманил. На склоне-то, как на ладони все будут.

— Жди, — сказал голос муллы-батюшки.

— Угу, — ответил Егор, стараясь не отвлекаться.

На склон осторожно выползли двое. Третий оставался вне видимости, только зеркало поблескивало. В ушах пробормотал сервисный голосок: «Внимание! Попытка сканирования! Попытка сканирования!» Ну, ясно. Хотят выяснить, есть ли где поблизости помощь одинокому бойцу, который так неосторожно напоролся на шатунов. Хе-хе… сейчас мы их разочаруем… надо только переждать, пока они убедятся, что боец был один…

Вот оба открыли огонь по железяке, единственного до самого дота естественного укрытия. Это ничего. Там хоть и едва-едва хватает места для такого большого мужика, как мулла-батюшка, но всё же надёжное укрытие. А дот они не засекут. Уж чего-чего, а сеть на нём почти исправная. Метров с пятидесяти — и то хрен определишь, что это не просто уральский гранит из песка торчит, а долговременная огневая точка.

Шатуны разделились, пытаясь обойти железное укрытие муллы-батюшки с флангов. Надо сказать, движутся они коряво. Не обучены они грамотно воевать. Им по большому счёту не труп, а «язык» нужен. Раз человек с оружием у Иртяша бродит, значит где-то рядом и пожива есть. Не развалины же он охраняет.

Егор тщательно прицелился. Тот, кто карабкался в обход с левой стороны вдруг дёрнулся и приник к калашу. Засёк!

Егор снял его, как на учениях. Видно было, как брызнуло в разные стороны, как крутясь, взлетел в воздух обрывок головного армейского платка, как мгновенно окрасило песок вокруг дёрнувшегося тела. Теперь второй…

Рука за склоном исчезла. Второй быстро-быстро зарывался в песок, подняв облако пыли. Интересно, заметил ли он, откуда, с какой стороны поразил его дружка Азраил, Ангел Смерти? Егор аккуратно всадил в копошащегося три пули подряд. Всё-таки в шлеме шатун. Да и трудно в этой пыли разобрать, где там руки, а где ноги.

Шатун продолжал биться. Егор хотел было уже добавить, но тот вдруг затих. За склоном по прежнему никого не было. Мулла-батюшка уже быстро поднимался обратно наверх. Осторожно высунувшись, он приказал, нарушив теперь уже бесполезный режим молчания:

— Егор, сюда. Через амбразуру иди, не теряй времени!

Пока Егор протискивался, пока зигзагом бежал по песку, оглядываясь по сторонам, мулла-батюшка выстрелил ещё три раза. Егор с размаху плюхнулся на песок рядом с ним. Там, за склоном, не так уж и далеко, чернели два трупа.

— Подожди немного. Минуты через две я пойду, осмотрю их, а ты смотри в оба. Если и были ещё шатуны, так они либо во-о-он там появятся, видишь? Либо, что маловероятно, с правой стороны. Если, конечно, по минному полю нормально прошли.

— Не пройдут, — тяжело дыша, сказал Егор.

— Не знаю, — отрезал мулла-батюшка. — Может, у них сканер имеется. Вряд ли, конечно, — шатуны драные какие-то, но бережёного… что?

— Бережёного — Господь-Аллах бережёт, — послушно пропыхтел Егор.

Всё обошлось. Шатунов, действительно было пять. Двух мулла-батюшка с самого начала завалил. Третьего, судя по всему, эмира ихнего, удиравшего, сходу. Это когда на склон вновь поднялся. Тому, что в песке барахтался, Егор умудрился влепить пулю прямо в калаш. Всю казенную часть разворотил. Но на запчасти сгодится.

— Ты, Егор, в отца пошёл, — сказал мулла-батюшка, когда они собирали оружие и обшаривали трупы, — реакция отменная, а выдержки пока не хватает — учти это на будущее. Ну, да ладно. К тебе это придёт со временем… надеюсь. Не сообразил, что начинать надо было с правого, а левому деваться совсем некуда было. Там слой песка, сам знаешь, сантиметров двадцать, а дальше камень идёт. Уж он-то от тебя в любом случае не ушёл бы.

Егор кивнул головой и отвернулся. Тошнило жутко. Очень уж страшно выглядело то, что от головы у шатуна осталось. Да и второй не лучше выглядел. Три пули всё-таки. Троих, убитых муллой-батюшкой он смотреть не пошёл, тот сам их осмотрел. Решили с трупами не возиться, неподалёку утром ещё песчаники подвывали, вот теперь им будет, чем заняться…

Оставалось самое ужасное. С тошнотой Егор справился. Но теперь надо бы отрезать уши у двоих, самолично им убитых. Отрезать, в тряпицу завернуть, а дома кинуть в раствор дубильного бродила, которым верблюжьи шкуры под обувь обрабатывают. Ну, и высушить потом.

— Тебе это точно надо? — хмуро спросил мулла-батюшка.

Егор кивнул головой, не глядя ему в лицо. Конечно, совсем это необязательно… но, блин, все же воины так делают здесь, на Урале… почти все! Не по милосердному, конечно, но… обычай… и потом, уж шатуны бы не только уши, а и всего бы дозорного на части порезали. Так и пошёл бы, высушенными частями, по диким базарчикам и нелегальным лавочкам где-нибудь в Полевском, Челябе, а то и в дальнем Эко-терем-бурге. Мало ли дикарей-покупателей…

Как Егор уши отрезал, так лучше и не вспоминать. Но — смог. Правда, дома об этом не рассказывал, несмотря на то, что все, кому не лень, с восторгом расспрашивали. Мама-Галя только плечом дёрнула:

— Паршиво это, конечно, Егор. Но, живём мы у шайтана на рогах. Иногда приходится и такое делать. Маринке только не показывай, а то она ночью плохо спать будет.

Однако Маринка всё же выклянчила «одним глазком глянуть». И ничего! А то она этого не видела, да! Зато раньше чужие трофеи видела, а теперь — от Егора, настоящего дозорного! И поцеловала перед сном… аж в жар бросило. Ромка-джи иззавидовался весь напрочь, до головной боли, и по поводу Маринки, и по поводу трофеев.

А мулла-батюшка ещё, как только пришли, на Егора епитимию наложил. Давай, мол, очисти осквернённую душу. Егор не обижался — всё по-честному, по-мужски!

Аминь.

…

В этот раз разговора взрослых ребятам послушать не удалось. Мулла-батюшка сразу же попросил их принести воды, — водопровод в Храм так и не протянули, далеко! — и пока они брели к ближайшей колонке, да там ещё пережидали небольшую очередь, да ещё и обратно тащили бурдюки с водой, как верблюды, по жаре на собственных горбах…

Егор услыхал только, как мулла-батюшка закончил разговор:

— «Раньше, раньше»! Мало ли, что было раньше! Раньше, вон, холодно было, а сейчас до сороковых широт жарко. Глобальное потепление — спасибо Господу-Аллаху — вовремя закончилось, дав нам возможность жить в Вере-Истине.

— Не похожи вы на простого деревенского священника, — вкрадчиво, как показалось Егору, сказал Зия. — Армейская заквасочка, знаете ли… Бывший сполох-десант?

— А я не бывший. Я и сейчас на войне. Только война эта — за путь праведный, — отрезал мулла-батюшка, а Мама-Галя тихо сказала:

— Николай у нас и опора, и защита, и утешение. Уж и не знаю, что было бы, если бы не он был у нас священником… — и вдруг положила руку на огромную ладонь.

Егору стало неловко и он, отвернувшись, преувеличено громко заорал:

— Пошустрее, задохлики! Маринка! У тебя воды всего ничего, — не копайся!

— Как надо, так и иду, — пискнула упрямая красавица Маринка, не терпящая, чтобы последнее слово не за ней оставалось.

— Блин, бугай какой, — пропыхтел Ромка-джи, затаскивая в Храм свой бурдюк с водой. — Тебе-то легко говорить… Ты и сам бы все три бурдюка утащил!

— Эй, молодёжь! — поднялся мулла-батюшка, — тащите всё, сами знаете — куда. И пошустрее обратно! Разговор есть.

Ребята уж было надеялись, что сейчас им гости дорогие, московские, все тайны Вселенной рассказывать начнут, но всех дел-то было, что освободили их пока от овечьей службы, приказали просто так по Городу не шляться, а ходить за Саввой и Егором, как на верёвочке. На все вопросы отвечать обстоятельно. Чего сами не знают — с нужными людьми сводить, носами не шмыгать, держаться с достоинством.

Но и то хорошо, что с овцами не возиться. А с Зией и Саввой интересно! Мама-Галя только улыбалась, глядя, как Маринка с Ромкой-джи ликуют. Егор, тот не скакал, не прыгал, держался с достоинством. Как-никак — дозорный!