Игра Хаоса. Книга десятая - Алексей Рудольфович Свадковский Страница 10

С раздражением пнул стол. Даже Шепчущий просто убивает смертных в рамках, указанных Смеющимся Господином. Он не строит конвейеры по пыткам рабов, фермы по выращиванию смертных и последующей их разделке. Мерзость.

Я вышел из комнаты, с трудом сдерживая ярость. Пару шагов в сторону слизня, и я вижу большущую дыру, проделанную в каменной кладке. «Зачем ломиться в дверь, если проще уничтожить стену?» — старая хаоситская поговорка, и в этот раз подтвердившая свою истинность. Я призываю Компас, и заново проверяю комнату — до этого из-за наложенной на дверь защиты, та оставалась непроницаемой для магического взгляда. На экране сразу же возникают несколько красных отметок — символы ловушек. Гремлин-сапер, появившись, шумно фыркнул, потянул длинным носом воздух и, громко ворча, полез сквозь дыру, проделанную слизнем. Несколько минут ожидания, легкий шум, затем сильный щелчок — и одна из отметок на экране Компаса пропала. Еще несколько минут, и оставшиеся две сменили статус, став синими.

— Готово, хозяин, — донесся издали голос сапера, и я медленно, согнувшись, пробираюсь сквозь дыру. — Осторожно, хозяин, там не ступай, — шепнул гремлин, ткнув пальцем в сторону желтого пушистого ковра, раскинувшегося возле двери. — Я частично заблокировал ловушку, но лучше не рисковать, в магии я не силен.

— Хорошо, — кивнул я, оглядывая комнату, явно принадлежавшую хозяину этого места.

Небольшой кабинет, в центре которого красовался роскошный письменный стол из мраморного дуба с врезанными в него вставками из редких металлов и мозаикой из драгоценных камней. Высокое кресло за ним было больше похожее на трон и обшито, судя по всему, шкурой алого дракона. В небольшой нише сбоку от стола виднелась статуэтка, изображавшая Исшахара — Владыку Дома боли, ярко светящаяся алым. Это многое объясняет. По периметру комнаты расположились несколько высоких книжных шкафов и мини-бар с десятком бутылок, укрытых за стеклянными дверцами. На стенах — пара картин и мозаика. Я подошел к последней, вглядываясь в цветные пятна, разбросанные на ней. Сотни крохотных квадратиков, составляющих единое целое, скрывали за собой сейф, и чтобы получить доступ к содержимому, нужно очень точно представить ключ-картину. Рисунок, скорее всего, известен лишь хозяину этого места и никому иному, но все же я попытался представить изображение, по очереди воссоздав образы картин, развешанных на стене. Легкая рябь пробежала по мозаике, фрагменты начали двигаться, а затем рассыпались, так и не став единым целым. Не то. Еще одна попытка, и снова неудача. Слишком просто, но попытаться стоило.

Я огляделся по сторонам в поисках возможных изображений. По идее, стоит обыскать стол, но… кто знает, сколько времени это займет. Не хочу. Сама обстановка вокруг слишком давит на меня. Изучу все у себя дома.

…Пламя весело трещит за спиной, колбы с органами громко лопаются, расплескивая содержимое, а я торопливо иду на выход. Я забрал с собой всю обстановку кабинета: мебель, шкафы, стол. Кроме ковра-ловушки. Переправил в сумку даже мозаику-сейф. Чтобы ее снять, оказалось достаточно срезать саму панель, и пускай сейф так и не отдал мне свои сокровища, он вместе с ними отправится со мной. Возможно, в будущем я и смогу когда-нибудь добраться до его содержимого. Чувствую, там может оказаться немало интересного.

«Инструменты ты забрал, а то, что извлекли с их помощью — уничтожил. Почему? — осторожно уточнила Тай. — Ведь оно тоже могло многим помочь или пригодиться тебе самому в будущем».

«Сомневаюсь что там что-то еще пригодно к использованию, да и вообще, не хочу быть частью всего этого, — буркнул я, идя к двери. — Мораль слишком гибкая штука, и если играть в допущения, то можно зайти слишком далеко. Сначала ты используешь органы пленников, ведь они уже все равно мертвы, потом выкупаешь рабов, ведь их все равно пустят под нож, не ты, так другие, а так их жизни и смерти могут послужить чему-то хорошему. Дальше — больше. А потом ты сам не заметишь, как сидишь в кабинете и экспериментируешь с рабами, пересаживая органы одних другим, изучая, что из этого выйдет… Так что нет, Тай, не хочу я со всем этим связываться, и тем более не желаю, чтобы с этим как-то ассоциировали мой клан».

Ния с Котом терпеливо сидели возле входа, кушая мороженное, и сразу встрепенулись, едва я вышел наружу.

— Ну что? — с любопытством спросила она. — Там что-нибудь было полезное?

— Да, — я постарался улыбнуться, выбросив из головы место за спиной, что сейчас пожирает пламя. — Там нашлось кое-что полезное, возможно, в будущем это сможет пригодиться.

— Отлично, я рада — Ния весело улыбнулась. — Ну что, пошли дальше.

Крюк, закрепленный на стене, с тихим звоном отломился и упал на землю — пространственный карман схлопнулся, как только огонь уничтожил все материальное, что в нем находилось.

Очередной тупик. Пустой подсвечник на стене, укрытый за маревом иллюзии. Пара зажженных свечей, занимая на нем свои места, открывают проход. Шаг вперед, и я вижу просторный овальный зал, абсолютно пустой, лишь крохотный пожелтевший листок одиноко лежит на полу. Я осторожно подобрал его и увидел пару торопливо написанных слов: «Можете пользоваться». Хозяин ушел. Я обхожу помещение по кругу, но ни скрытых проходов, ни невидимых дверей или тайников бывший владелец этого места не оставил. Что ж, бывает, теперь оно послужит нам. Глупо ожидать найти здесь что-нибудь ценное. Пора двигаться дальше.

Новое убежище. Изображение пивной кружки на стене заставляет на время задуматься, но я уже смог понять принцип замков, открывающих двери в пространственные карманы. Подсказка всегда была в них самих. Пришлось залезть в сумку. Коллекция алкоголя из кабинета доктора-потрошителя помогла. Немного экспериментов: шампанское и вино безобидно стекают по стене, и лишь на удивление хорошо сохранившееся пиво активно впитывается. Бокал быстро проявился, и, обретя плотность, возник в воздухе передо мной. Я едва успел подхватить его, а затем без раздумий выпил — чего еще может хотеть уставший Игрок, возвращаясь из рейда домой. Опустошенный бокал пропал из моей руки, открывая скрытый проход.

Шаг вперед, и грохот музыки бьет по ушам. Со всех сторон толпа полуголых девиц, они с радостным визгом сбегаются отовсюду, наперебой вешают на меня цветочные венки и ожерелья, бросаются на шею. Я пытаюсь отстраниться, но мои руки проходят сквозь них. «Голограммы», — догадался я. В принципе, логично, откуда бы здесь взяться живым людям? Несчастные девчонки давно бы перемерли с голоду за столько веков ожидания.

Музыка продолжает греметь, но я уже не обращаю на