Сергей Лукьяненко - Реверс Страница 10

— А как же! Наши на заставе пальбу, поди, услышали…

Молодая медведица вовсе не собиралась нападать на Сергея. Как большинство зверей ее породы, она сторонилась двуногих и не приближалась к местам их скоплений в каменных либо деревянных прямоугольных сооружениях, а наезженные дороги пересекала лишь в крайнем случае. Иван был прав: начиная с конца июля медведица питалась главным образом ягодами, благо черники, голубики и морошки в лесах и на болотах созрело предостаточно. Но ягодная диета рано или поздно надоедает даже медведю, как гораздо быстрее она надоела негру Джиму на острове Джексона. Иногда кое-чем можно было поживиться на озерном берегу, после того как пропахшие дымом двуногие, переночевав, паковали в тюки свои матерчатые домишки и уплывали вниз по реке. Медведица научилась вылизывать консервные банки, с аппетитом поедала выброшенные под куст остатки каши. Но рыба!..

Медведица знала ее вкус. После весеннего разлива, затапливающего низкие острова, на них оставались озерки глубиной по колено. Переплыв на такой остров, медведица оставалась там до тех пор, пока не вылавливала всех до единого щурят. К середине лета этот источник пищи иссякал.

И вот — знакомый, манящий запах…

Она рискнула выйти из укрытия. Двуногий с невнятным воплем сиганул в воду, и вся его добыча досталась медведице. Она могла бы преследовать человека в быстрой мелкой воде, но зачем? Ну их, этих двуногих. От добра добра не ищут.

Она с наслаждением понюхала связку рыбы и принялась жадно есть. Речной порог уносил барахтающегося двуногого, но последний больше не интересовал медведицу. Она не обратила внимания на то, что двуногий внезапно исчез, а спустя полминуты вновь явился ниоткуда и понесся, влекомый потоком.

Мелочь, не стоящая медвежьего внимания.

— За город желаете? — спросил извозчик.

— За окраину, недалеко, — уточнил Теодор.

Лошадка рысила довольно бодро, коляска катилась мягко. Вскоре и впрямь выехали из города. Мостовая кончилась, пошла хорошо укатанная грунтовка. По обе ее стороны расстилались консервные плантации. Сладкие, с приятной кислинкой, плоды консервного кустарника, одетые в плотную кожуру, отличались изумительной лежкостью, поэтому никого не удивляло, что жестяные, фабричного производства, банки с пищей также именуются консервами. Сейчас плоды на деревьях только завязывались, и земля была розовой от опавших лепестков. Дней через сорок кусты сбросят созревшие плоды и пожелтевшие листья, умрут и вновь зазеленеют, воскреснув. У растений свой цикл смерти-возрождения, но жизнь, обновляясь, торжествует везде и всюду.

Против воли Макс залюбовался лепестками. Плантация еще не была природой, но была ее подобием. Но случается, что и подобие бывает не хуже оригинала. «Надо бы Марту сюда вытащить», — подумал он и вспомнил, что с Мартой, пожалуй, кончено. Или все-таки дать ей еще один шанс?

— Если желаете еще дальше, то за дополнительную плату, — сказал извозчик, проехав с километр. — Рядились-то не так…

— Спасибо, мы уже приехали. Ждать не надо.

Расплатившись, Теодор весело соскочил на дорогу.

Вылез и Макс. Извозчик развернулся и укатил в город, удивляясь, наверное, седокам, выбравшим столь странный маршрут. Вокруг не просматривалось никаких строений, и дорога, сколько хватал глаз, была пустынна.

Чем не место для ограбления или еще чего похуже? Макс на всякий случай насторожился.

А Теодор весело помахал ему: за мной, мол, — и двинулся по розовым лепесткам меж кустов. Шел аккуратно, стараясь, чтобы ветки кустов не цеплялись за пиджак, а иные веточки и придерживал, чтобы не хлестнуть ими Макса. Отошли шагов на сто и остановились в ничем не примечательном месте.

— Это здесь? — саркастически осведомился Макс.

— Это где угодно, — хмыкнул Теодор. — Я всего лишь не хотел, чтобы нас было видно с дороги. Ну-с, мне пора переодеться.

— Зачем, простите?

— Не думаете же вы, что в том мире, куда мы отправимся, носят то же самое, что здесь! Я не хочу, чтобы на меня пялились, как на диковинную птицу.

Из саквояжа появились две бесформенные куртки болотного цвета с разводами, две пары ужасающих штанов того же колера и странная обувь. Теодор без промедления принялся снимать свой приличный костюм. Макс только моргал.

— А вам, кстати, тоже надо переодеться, — сообщил Теодор, снимая брюки и прыгая на одной ноге.

— Виноват, я не собираюсь… — пробормотал Макс, отступив на шаг.

— А посмотреть иные миры вы собираетесь? — рассердился Теодор. — Убедиться в том, что новоприбывшие несут не бред, а истину об иных мирах, вы собираетесь? Чего ради вы согласились поехать со мной, как не для того, чтобы лично поглядеть на соседний мир? Для кого я тащил все эти вещи?..

— Да, но…

— Никаких «но». Или вы сейчас же переодеваетесь вот в это, или одно из двух: либо вы возвращаетесь в город и начинаете горько жалеть об упущенной возможности, либо я беру вас с собой в том, в чем вы есть, — а это небезопасно. Можно, правда, переодеться на той стороне, но здесь будет разумнее. Ну? Что вы решили?

— Ничего… — Макс колебался.

— Так решайте скорее! У вас много свободного времени? Лично у меня его мало!

Нет, не походил Теодор на грабителя. Любитель плоских шуток? Тоже вряд ли… Еще немного поколебавшись, Макс снял пиджак и принялся развязывать галстук.

С одеванием возникли проблемы. Теодор помог справиться. Сам он теперь выглядел редкостным чучелом, и Макс, понимая, что сам выглядит так же, ощущал себя полным идиотом.

Оба костюма Теодор, тщательно сложив, убрал в свой объемистый саквояж, но прежде достал с его дна несколько металлических деталей зловещего вида. Щелк, щелк, щелк — и собрал из них коротенький карабин с непропорционально длинным вместилищем для патронов, торчащим из ложа вниз.

По спине Макса пробежал холодок. А Теодор повесил оружие на плечо и ухмыльнулся.

— Попробуем просто так сначала. Но если не получится…

Не договорив, он уставился на ближайший консервный куст. Несколько мгновений напряженно смотрел, затем сделал некий пасс рукой — и обмяк.

— Просто так не выходит. Ударьте меня по щеке.

— Что?

— По щеке меня ударьте. Так надо.

Макс покосился на карабин Теодора. Теперь у него не осталось сомнений: он имеет дело с сумасшедшим. Говорила же Марта, твердили и другие здравомыслящие люди: поиск странного до добра не доведет…

— Я сегодня уже умирал, — мягко сказал он, стараясь не терять достоинства. — Поверьте, я не имею никакого желания умирать сегодня второй раз. Если вам нужна моя одежда…