Артем Каменистый - Рай беспощадный Страница 101

— Дина?! Ты что?! Почему кричала?!

— Это Люц! Он убегает!

— Не убежит — там Олег его из карабина снимет!

— Максим! Если он доберется до Липы, он всех там убьет! Всех! От злости! Не пятерых, а всех!

Лицо у Дины было страшным — осунувшимся, посеревшим. И все это за одно мгновение с ней произошло. Даже без ее рассказов о порядках в Липе теперь было понятно — Люц изверг незаурядный, раз такой ужас одним своим видом вызывает.

— Да не кричи ты! Гляну! Сиди здесь! Только автомат держи под рукой — вдруг кто-то спрятался и выскочит на тебя!

— Беги! Догони его! Ты сможешь! Теперь сможешь!

Почему именно теперь он это сможет, Макс не понимал. Видимо от ужаса Дина начала в словах путаться.

Макс побрезговал убирать мачете в ножны — кровью запачкает. Размахивая оружием, бросился к выходу из поселка, напряженно ожидая характерного треска винтовочного выстрела. Но тщетно — или с Олегом что-то случилось, или он ухитрился не заметить пробежавшего мимо него Люца. Но как можно такое не заметить?! Ослеп, что ли?!

Выскочил за баррикаду — никого. Ни Олега, ни Люца. Направление, которое надо было перекрывать с особой тщательностью, никем не охраняется — проходи кто хочет.

Люц из тех врагов, которых отпускать нельзя ни в коем случае — Макс помчался к берегу кратчайшей дорогой. Он знает остров лучше врага и должен успеть раньше него.

На пляж выскочили одновременно — Макс прямиком на группу из трех кокосовых пальм, Люц шагах в сорока левее. Оба уставились друг на друга, затем прихвостень готов зигзагами рванул вдоль кромки воды — по мокрому песку бежать гораздо удобнее.

Макс не рискнул стрелять — он далеко не снайпер чтобы из незнакомого оружия поразить такую верткую цель с такой дистанции. Да и короткоствольный револьвер оружие близкого боя. Бросился следом. Люц бежал быстро — быстрее его. Но у пловцов грудная клетка шире, и дыхалка лучше — измором возьмет. Не протянет он долго в таком темпе.

Заросли кустов остались позади — выскочили на Пустой Мыс. Люц, скинув обувь, рванул по сухому зыбкому песку, наивно понадеявшись, что преследователь не догадается повторить этот трюк. Но Макс не стал пороть горячку — остановился, вбросил чуть подсохшее мачете в ножны, проворно скинул обувь, уже на бегу продел через шлепки ремень от кобуры и они теперь не мешали.

Люц успел оторваться прилично, но из виду Макс его не упустил. Оба мчались с рекордной скоростью — раскаленный песок, обжигая ступни, хорошо стимулировал. Пересекли мыс, добравшись до южной стороны острова. Повернули к расселине. Дистанция начала сокращаться — тактика Макса сработала. Обернувшись через плечо, Люц это понял и попытался уйти в кусты. Позволять ему это нельзя — в зарослях у гада появится шанс уйти, или даже западню устроить. Макс легко перерезал дорогу, направляясь параллельно берегу угрожающе вскинул револьвер, делая вид что целится. Люц, на миг остановившись, в отчаянии швырнул копье. Между противниками было не меньше полусотни метров и Макс даже глазом не повел на этот бессмысленный жест.

Хотя не столь уж бессмысленный — без оружия бежать легче.

Но Люцу это не помогло — когда они добрались до поросшего кораллами мелководья, тянувшегося здесь до самой расселины, дистанция сократилась настолько, что можно было рискнуть выстрелить. Если не с первого раза, то со второго или третьего обязательно попадет в гада. Но Макс не спешил — он передумал торопиться. Хоть Люц ему лично никогда ничего плохого не делал и даже слова худого не сказал, он его возненавидел заочно, после рассказов Дины. И приговорил тоже заочно. К смерти. Но быструю смерть садист не заслужил — пусть хорошенько прочувствует ее неотвратимость. На себе испытает то, что испытывали его жертвы.

Сегодня первый раз в жизни Макс был жесток.

Бросив шлепки на песок, он быстро обулся, помчался за Люцем, вновь увеличившим дистанцию. Но теперь враг не мог бежать — неловко переваливался с ноги на ногу, вскрикивая от боли и бессильной ярости. Каждый шаг давался ему с мукой — индийские йоги спят на гвоздях, потому что на поросли коралла спать невозможно. Мало того, что они пронзают кожу острыми ростками — на восточном побережье почему-то расплодились самые агрессивные виды полипов. К этим розовым и красным веточкам даже прикасаться нельзя — обжигают, будто раскаленным железом, после чего остаются долго незаживающие язвы. Дети, собирающие ракушки на мелководье, сюда не ходят — даже в обуви можно пострадать при неосторожном шаге.

И по всему этому блаженству Люцифер продвигался босиком.

Макс, шагая вслед, начал насвистывать. Если откровенно, попытка сыграть веселую мелодию не удалась — не то настроение, дыхание не выровнялось, да и во рту пересохло после бега. Но Люца этой демонстрацией безмятежности проняло — обернувшись, он на миг показал перекошенное лицо, после чего опять побежал, уже не пытаясь ставить ноги на более-менее безопасные участки.

Надо сказать, бег его не был впечатляющим — с криками, потерей равновесия и падениями. Макс простым шагом двигался быстрее. Между ними было уже меньше десятка метров когда Люц добрался до рифовой гряды тянувшейся по берегу расселины. Всхлипывая от боли и обреченности, он забрался на камень, поднялся, обернулся, быстро потянулся к поясу. В этот момент Макс, тщательно прицелившись, выстрелил.

Пуля ударила чуть ниже колена. Люц закричал яростно, страшно, обреченно. Упал. Макс, неспешно приблизившись, забрался на соседний рифовый выступ, спокойно произнес:

— Привет Серж. Или, правильнее, Люц?

Скрипнув зубами, тот, несмотря на шок и дикую боль, ухитрился ответить почти так же спокойно:

— Привет и тебе, Максим. Какая неожиданная встреча. О погоде поговорим, или все же добьешь? Не тяни, раз начал…

— Мне спешить некуда…

— И почему я эту суку не удушил сразу, как увидел… Ведь чуяло сердце, что не будет от нее толку, но нет же — купился. Четко так все расписывала, для бабы очень уж дальновидно иногда думает. Чистоплюйка и трусиха, но думал, что в команде это пройдет… изменится… Хотя больше странностью своей взяла… сыграла на ней…

— Ты о ком? — без любопытства, просто поддерживая ненормальную беседу, поинтересовался Макс.

— О девке этой. От кого ты еще мог узнать мое настоящее имя?

— Твое настоящее имя Сергей.

— Нееееет! Ошибаешься, Макс! Сергей на земле остался — здесь я Люцифер. Ты разве не заметил? У нас мало имен — все больше прозвища. И это правильно — новое рождение, новое крещение, — Люц невесело усмехнулся, и тут же закусил губу от боли. — Ловко вы нас. Странно, что эти стволы ваши старшие при себе не держали. Мы о них вообще не знали. Вот и попались. Эти ниггеры при первых очередях решили, что армия, наконец, пришла. Или копы. В несколько глоток это орали. Все до единого обхезались… вот тебе и Черные Тигры. А вы четко сработали — молодцы…