Михаил Сельдемешев - Черный оазис Страница 103

Левченко едва сумел заставить себя отвести взгляд от ее ног, когда девушка подняла на него глаза.

— Куда вам удалось попасть? — снова спросила Гончарова.

Кончик ее туфельки касался коленки Левченко, и ему с трудом давались мысли о другом.

— Из тех, что с паролями, только в проект «Кархашим», — ответил Александр.

— А сюда, случайно, пароль не подобрали? — Ирина подсветила строчку с проектом «Анадит» и щелкнула по ней, вызвав на экран запрос пароля.

— Сюда не получилось, — покачал головой Левченко.

— Жалко, у меня тоже, — надула губки Гончарова. — Может быть, запрете кабинет? Не хотелось бы, чтобы об этом узнал кто-то из посторонних, — она взяла со стола ключи и бросила едва успевшему их поймать Александру.

Заперев дверь и обернувшись, Левченко оторопел: Ирина как раз закончила расстегивать блузку, а юбка девушки уже валялась на столе. Вскоре туда же полетела и блузка. Гончарова улыбнулась Александру, жеманно сбросила со своих плеч лямки бюстгальтера и направилась в его сторону.

— Что вы делаете? — ошарашенно спросил Левченко и от неожиданности попятился к запертой двери.

— Это не я, — ответила она ему наставительным тоном учительницы. — Это мы с вами делаем общее дело, для всеобщего же блага. Разве могут у нас быть секреты друг от друга? — Ирина подошла и обняла Александра Эдуардовича за шею. — Ты же так давно об этом мечтаешь! — прошептала она ему в самое ухо и прижалась всем телом.

Левченко почувствовал, как сладостное опьянение растекается по всему его организму, ему захотелось взвыть, он с силой прижал вспотевшие ладони к прохладной стене, мысленно вызывая перед глазами образы жены и дочери, ждущих его дома…

— Я могу сделать все, что ты только пожелаешь, — язык Ирины скользнул по его губам, и девушка резко опустилась на колени, оставив свой лифчик переброшенным через шею Левченко. — Если ты знаешь пароль, то скажи, пожалуйста, и мне, мы же договаривались помогать друг другу, — ее пронзительные синие глаза смотрели на него снизу, а ловкие пальчики пытались управиться с брючным ремнем. — Ведь Шухман наверняка помог тебе справиться и с этим пустяком…

— Я же сказал, что не знаю! — Александр Эдуардович деликатно отстранился и отошел, застегивая брюки. — Ты что, не веришь мне?

За его спиной, приближаясь, зацокали шпильки ее туфель.

— Пожалуйста, Ирина! — воскликнул Левченко, подняв руки и не оборачиваясь. — Как я буду смотреть в глаза жене, которая всю жизнь довольствуется только тем, что обстирывает и кормит мужа, уделяющего ей время даже не каждые выходные?

Гончарова приблизилась и стянула с его шеи свой бюстгальтер.

— Извините, Александр Эдуардович, — в голосе Ирины улавливались нотки обиды. — Мне просто показалось, что вам нужно немного расслабиться, вы выглядите таким напряженным…

Левченко, продолжая стоять к Гончаровой спиной, слушал, как шуршит ее одежда, и как каблучки, наконец, застучали в сторону выхода.

— Заперто, — произнесла Ирина, подергав дверь. Александр вынул из кармана ключи и бросил ей.

Девушка ловко поймала связку, отперла дверь и, уходя, хлопнула ею так, что оставленные в замке ключи полетели на пол.

Левченко прошел к компьютеру и медленно опустился в кресло, в котором недавно сидела Гончарова. На экране мерцало приглашение ввести пароль для доступа к проекту «Анадит». Александр Эдуардович достал из кармана свернутую бумажку и аккуратно повторил на клавиатуре то, что там было написано. За эту информацию Воробьеву полагалась как минимум премия. Паша накануне догадался перебрать в качестве пароля все слова, встречающиеся в незакрытых разделах этого сайта: «Огдоада» и «Хемену (история)». Заветным словом оказалось какое-то «НАУНЕТ».

Пароль оказался тем, что надо: экран тут же заполнился информацией. Левченко еще раз подивился своей стойкости пред чарами красавицы Гончаровой, вспомнил сладостные прикосновения ее рук, завораживающую близость губ, пьянящую наготу ее совершенного тела, но тут же встряхнул головой и заставил себя приступить к чтению.

Проект «Анадит», как понял Левченко, оказался следующим этапом, более совершенным, по сравнению с «Кархашимом». Новый проект разрабатывался для теснейшего взаимодействия с предыдущим…

Александру Эдуардовичу пришлось прервать чтение, когда на экране появилась фотография, Ее фотография. Он поставил локти на стол и обхватил голову руками…

В этот момент в кабинет сначала кто-то заглянул, а затем, перешагнув валяющуюся на полу связку ключей и продолжая тихо ступать босыми ногами, незнакомый визитер прошел через всю комнату и оказался за спиной Левченко.

Когда Александр Эдуардович снова поднял голову, чтобы вернуться к чтению, на шею ему легла удавка и сразу же туго впилась в кожу. Левченко забился, попытался вскочить, но мускулистые руки незнакомца, стоящего за его спиной, неумолимо затягивали петлю. Посопротивлявшись еще какое-то время, Александр Эдуардович обмяк, и его тело, получив свободу, рухнуло на пол. Мощный торс склонился над бездыханным Левченко, одна из рук вставила в компьютер дискету, а вторая набрала заученную последовательность команд на клавиатуре. После этого незнакомец уселся в заскрипевшее под тяжестью его тела кресло и стал терпеливо ждать, пока черная полоска с одного края экрана не доползет до другого, что будет означать гарантированное уничтожение любой информации, оставшейся в компьютере, стоящем сейчас под столом.

Как только ожидаемое случилось, гость вышел из кабинета, обулся и направился докладывать об успешно выполненном задании. Про себя он отметил, что последний клиент сопротивлялся гораздо дольше предыдущего — Воробьева. С ним в постели была еще какая-то девка, насчет которой Владыка не давал никаких указаний, но на всякий случай пришлось свернуть шею и ей.

Девушку, убитую вместе с Павлом, звали Оксаной. Но в компьютерных кругах ее больше знали как Геллу, которая больше уже никогда не появилась ни на одном сайте знакомств.

Когда в двери камеры что-то лязгнуло и в окошечке показалось лицо охранника, просовывающего внутрь миску с баландой, Горин оторвался от своих мыслей, подошел к нему и, «подключившись» к голове милиционера светящейся нитью, приказал отпереть камеру. После этого охранник проводил Горина к двери, за которой содержалась Лариса, и так же безропотно отпер и ее.

— Зачем я тебе? — воскликнула Лариса изнутри. — Я же выродок!

— Все мы выродки, — мрачно ответил ей Артем. — Пойдем отсюда.

— Моя папка с рисунками, — обратилась Лариса к охраннику, когда вышла из камеры. — Где она?

Еще какое-то время ушло на получение личных вещей, включая папку, а потом они вышли на улицу, для чего пришлось «убеждать» и других сотрудников милиции.

Таксисту Артем назвал адрес клоуна. Пока ехали, Горин все время оглядывался — ему казалось, что от них не отстает один и тот же автомобиль.

Подходя к подъезду, он еще раз обернулся. Теперь Артему показалось, что в джипе, припаркованном на другой стороне улицы, мелькнуло знакомое женское лицо.

— У тебя что, паранойя? — поинтересовалась Лариса. — Пойдем, надеюсь, Василий все еще ждет гостей. Я устала и хочу выпить…

Но Горин не был параноиком: когда они с Ларисой проходили мимо неказистых помятых «Жигулей» с транзитными номерами, парень в джипе, стоящем на противоположной стороне улицы, который одной рукой поглаживал бедро узнанной Артемом девицы, свободной рукой нажал кнопку на небольшом пульте с торчащей антенной.

В этот же момент «Жигули», начиненные тротилом, канистрами с бензином, болтами и стальными шариками, рванули так, что в окнах стоящего рядом дома в один миг повылетали стекла, а припаркованные неподалеку машины, прошитые насквозь взметнувшимися во все стороны болтами и шариками, заверещали сработавшей сигнализацией.

Артем с Ларисой в одно мгновение превратились в разбросанные по асфальту кровавые ошметки. Джип, стоявший на противоположной стороне улицы, тут же сорвался с места и умчался в неизвестном направлении, увозя парня с бешено колотящимся сердцем и рыдающую девушку, закрывшую ладонями побледневшее лицо.

В окутавшем двор дыму вряд ли кто из очевидцев заметил, как некоторые из окровавленных останков вдруг зашевелились и начали сползаться друг к другу. Когда Глаза Горина вновь обрели способность различать окружающее, он увидел ярко-желтый пульсирующий шарик, лежащий поодаль, от которого во все стороны расходились щупальца разной толщины. При помощи них шарик словно подтягивал к себе разбросанные тут и там оторванные конечности и моментально сращивал их, возвращая телу Артема первозданный вид. То, что когда-то было Ларисой, такой способностью, естественно, не обладало.

Полностью восстановившись, Горин вскочил, подобрал разорванную дамскую сумочку, а также частично обуглившийся альбом, собрал в него разбросанные рисунки и, чтобы больше не привлекать к себе внимание, ринулся в подъезд.