Валентин Егоров - За того парня… Страница 11

Подошел солдат и аккуратно перед каждым офицером поставил небольшой поднос, на котором стояла чашка с ароматнейшим кофе, стакан с холодной и кристально чистой водой, а также сахар и ложки. Затем он вытянулся и произнес:

— Что-нибудь еще, господин майор?!

— Нет-нет, Курт! Ты можешь быть свободен, а пока будешь отсутствовать, мы с приятелем успеем переговорить о наших проблемах.

Дождавшись, пока солдат не исчезнет за дверьми кухни, майор фон Рунге развернулся лицом к Курту Кранке и сказал:

— Очень много хорошего слышал о тебе и о бойцах твоего взвода, господин обер-фельдфебель. Рад, что этой проблемой мне придется заниматься вместе с тобой и твоими людьми. Я полагаю, что обер-лейтенант Фунцке уже ввел тебя в суть возникшей проблемы, но он, наверняка, не сообщил тебе об одной информации, которая сильно усложняет дело.

Майор фон Рунге внимательно посмотрел в лицо этого двадцатисемилетнего баварца, Курта Кранке, которой сидел перед ним и, не прикоснувшись к кофе, внимательно вслушивался в его слова. Этот обер-фельдфебель ему понравился с первого взгляда, какой-то своей солдатской выдержанностью и сдержанностью, а также тем, как смотрел по сторонам и при этом оценивал обстановку. Еще на входе в генеральскую приемную обер-фельдфебель мгновенно просчитал обстановку в этом помещении и среди десятка находившихся там офицеров, глазами выделил его, майора, и тут же по-своему его оценил. С того момента этот парень не произнес и полслова, но фон Рунге прямо-таки всем телом ощущал, что его словно прогнали через какой-то счетно-аналитический аппарат, насквозь просветили и составили о нем свое мнение. Честно говоря, майору понравился этот парень, и он решил с ним подружиться.

— Вы, пожалуйста, не забывайте о своем кофе, господин обер-фельдфебель. В свое время Курт Шульце владел венской кофейней и слыл прекрасным кулинаром, поэтому Фриц, командир 45-й стрелковой дивизии, и взял его в личные повара. Ну, да хватит о кофе, давайте все-таки доведем до конца разговор о нашей проблеме. Для вашей информации обер-фельдфебель, послезавтра утром в три часа пятнадцать минут подразделения 45-й стрелковой дивизии перейдут советскую границу под рокот бомбардировщиков, которые начнут бомбежку стратегических объектов СССР. Таким образом, мы несколько опоздали с нашими действиями по розыску наших пропавших агентов. Что вы, господин обер-фельдфебель Курт Кранке, можете предложить по организации поисков пропавшей группы в таких условиях?

— Меня в основном интересуют три места, где мы могли бы найти информацию по группе или о самих членах этой группы. Это деревня Волынка, вблизи которой десантировалась наша группа, в самой деревни имеется человек, который помогал агентам координировать свои действия. Спецотдел 6-й стрелковой дивизии, которым командует капитан Лазарев, но этот спецотдел может располагаться одновременно в двух местах и в летнем лагере дивизии под Брест-Литовском, и в самой Брестской крепости. И последнее место, где нам следует искать своих агентов, это бывшая городская тюрьма, а сейчас спецтюрьма НКВД. Прежде чем, предоставить вам слово, господин обер-фельдфебель Кранке, я хотел бы напомнить вам о том, что вся информация, затронутая нами в ходе этого разговора, является секретной и разглашению не подлежит. Итак, я слушаю вас, господин обер-фельдфебель!

— Так точно, господин майор! Наш средний боевой планер "Gotha 242" должен в первых волнах бомбардировщиков доставить нас под деревню Волынку, где он должен приземлиться в том месте, где в свое время десантировались ваши агенты, господин майор. В деревне мы производим быстрое следствие дознание и по получении результата выдвигаемся в месторасположение спецотдела НКВД. Если ситуаций потребует, то делимся на две группы и разыскиваем капитана Лазарева и снимаем с него показания. По необходимости организуем захват тюрьмы и просеивание заключенных. Да, господин майор, и я в свою очередь хочу сделать небольшое замечание. Если вы захотите принять непосредственное участие в нашей операции, то добро пожаловать, но должен вас заранее предупредить о том, что на период осуществления этой операции, взвод будет иметь только одного командующего офицера, то есть меня!

— Согласен, Курт! — И майор фон Курт Рунге протянул обер-фельдфебелю свою руку для дружеского рукопожатия.

Два грузовика доставили взвод обер-фельдфебеля Курта Кранке на аэродром подскока, принадлежавший Абверу группы армий "Юг", далеко до рассвета. Несмотря на темноту из-за полного отсутствия Луны, обер-фельдфебель Кранке из кузова грузовика увидел, что летное поле этого маленького аэродрома сплошь заставлено десантными планерами и самолетами буксировщиками "Юнкерс — 52". У каждого планера одинаково толпились небольшие группки людей, одетые в кожаное обмундирование, с кожаными шлемами на головах и с автоматическим оружием в руках. Поэтому следовало предположить, что Абвер, как разведывательно-диверсионная организация вермахта, не спит и подготовил немало групп парашютистов диверсантов для засылки в тыл врага накануне боевых действий с СССР. В свое время и он со свои взводом организовывал и проводил диверсии в Польше, но со временем ему и его взводу стали поручать все более и более ответственные боевые задачи.

Курт Кранке проследил за тем, чтобы все бойцы взвода покинули кузова грузовиков, не повредив себя и не травмировав своим оружием соседа. С этой минуты они все становились равными, не смотря на то, имел ли кто из них офицерское или солдатское воинское звание. Теперь он был просто Курт, а майор фон Курт Рунге стал "Куртом 2", да и на их десантной форме сейчас нет воинских знаков различия, как нет и удостоверений личностей или солдатских, офицерских книжек. Таковы правила войсковой разведки, в бой идут анонимные бойцы, истинные имена которых знают только друзья или приятели, а также армейские кадровики.

Вытянувшись цепочкой, взвод прошел к своему планеру, бойцы мало чем отличались друг, разве что своим оружием. Большинство бойцов имело пистолеты-пулеметы МР40, хорошее оружие для рукопашного боя и общей свалки, когда столкновение с противником происходит на короткой дистанции, но отвратительное оружие для боя на дальней дистанции. Сейчас для этого во взводе были четыре пулемета МГ-34 и две снайперские винтовки. Капрал Франц Шлиппер имел проверенную снайперскую винтовку "Маузер 98k", которая отлично показала себя в Польше и сегодня в войсках ей доверяли. А Курт Рунге или "Курт 2" имел другую снайперскую винтовку, которая на фоне солдатских "Маузеров" выглядела настоящей королевой боя. Курт не выдержал и, когда Курт Рунге к нему приблизился, поинтересовался у того, что это за винтовка у него на плече.

Помедлив, Курт Рунге ответил вполголоса:

— Это русская винтовка СВТ40, которая только что начала поступать на вооружение русских войск. Отличная снайперская оптика, высокая кучность стрельбы на полтора километра и не очень тяжелая. Правда, немного боится грязи.

В этот момент к Курту подошел Франц Бергман, первый пилот планера и он, вытянувшись, отрапортовал о том, что планер "Go 242" к приему десантников, груза и к полету готов. Обер-фельдфебель Франц Бергман был очень странным человеком, очень любил железных птиц и небо, но предпочитал летать на планерах. Вот уже два года во взводе Курта совмещал три несовместимых военных специальностей, пилота, рядового стрелка и по мере возникновения в том необходимости специалиста по допросам бойцов противника. Во всем остальном он был нормальным солдатом вермахта.

Буксиры "Юнкерсы — 52" начали проверять и прогревать свои двигатели. Курт подал команду, всем подниматься на борт планера и быть готовым к взлету. Через три минуты взлетел первый "Юнкерс — 52" с планером "Go 242", привязанным канатом к его хвостовому оперению. Только через пятнадцать минут настала очередь взвода Курта, планер сначала вздрогнул, скакнул вперед, а затем буксирный канат расправился, натянулся и равномерно потащил "Go 242" в неб.

Небо сплошь и рядом было забито летящими на восток бомбардировщиками, штурмовиками, истребителями. Сколько бы Курт Кранке не осматривался по сторонам, в небесах не было видно более или менее свободного воздушного пространства. Под крыльями планера проплыли крепостные строения и фортификационные укрепления Брестской крепости. В этот же момент планер опять-таки сильно дернулся, Курт Кранке успел только заметить, как к земле полетел буксировочный канат. Франц взял на себя пилотирование планером. Широкими кругами планер закружил над деревней Валынка, с высоты полета в один километр были хорошо видны крестьянские дворы с избами, сараями и хлевом для домашней скотины. Деревенские улицы были почти пусты, только постоянный гул авиационных двигателей в небе уже разбудил некоторых жителей этой деревушки. Полуодетыми они выскочили в свои дворы и наблюдали за пролетом над головой большого количества самолетом.