Вадим Денисов - Генетический дрейф Страница 11

Откинув ногой два сломанных стула, прибитых ветром, уселся на диван возле самого края выступа, нависающего над обрывом, предварительно потрогав бархатистую поверхность. Сухая, солнце палит вовсю. Жарко… А тента нет!

Где там самолёт?

Позади торопливо зацокали каблучки.

Я быстро развернулся, с изумлением глядя на подходящую Лилит. Вот уж не ожидал!

— Господи, Лилит, что ты тут делаешь?!

— Привет, Гош. Коктейль будешь? Холодильники пока работают.

Это сюрреализм какой-то. Коктейль… Никак не подходит это релаксирующее слово к окружающему бардаку. Глаза у девки красные, губы опухли, наревелась досыта.

— Ты серьёзно про коктейль? А чего не ушла? Спряталась?

— В самое тёмное место! Как в детстве пряталась в спальне от великана. — Лилит быстро кивнула два раза и нервно хихикнула. — Мне некуда идти. Так принести? Для мохито всё готово. И фраппе можно сделать.

— Давай мохито! Покрепче. И фраппе тоже.

— Два?

— А давай всего по два.

Девушка ушла, а я, покачав вслед качающимся бёдрам головой — какие-то дикие ситуации начинаются! — вновь обратил свой взор на поле.

Боинг «Аир Берлин» буксируют от терминала.

Что-то там неспокойно как-то… Жаль, бинокля нет. Нездоровая обстановка на поле. Полицейская машина мигает сигналами, толпа стоит, волнуется. Ну да, догадаться несложно: всех немцев, желающих улететь с умирающего курорта на родину, борт взять просто не может. Поэтому народ ломится волной — какие там билеты, у кого локти острей, тот и влезет! Хорошо, что я в эту драку не полез.

А вот и второй самолёт, это уже «Эгейские авиалинии»! И тоже вокруг бурлит. Во там сейчас беспредел творится! Вторая полицейская машина подъехала, усмирять будут. Из подошедших друг за другом больших синих автобусов прямо на поле перед «эгейцем» вывалилась новая толпа потенциальных пассажиров, броуновское движение чёрных точек вокруг греческого самолёта усилилось.

— Гош, коктейли и фраппе.

— Спасибо, родная! Сколько с меня?

— Брось… Кого сейчас интересует деньги? Вон их сколько валяется кругом, — Лилит неопределённо махнула рукой.

Девочка права. Какие деньги, зачем они нужны?

— И всё-таки, чего не убежала?

Лилит присела рядом, подтянув один мохито к себе.

— Смотри, люди улетают с острова… Те, кто выжил. Как думаешь, Гош, много выживших?

— Думаю, что совсем немного. Очень немного, — ответил я честно. — Иначе бы мы их уже увидели и услышали. Да и по косвенным признакам. Службы не работают, машины не ездят.

Девчонка согласно качнула накладными ресницами.

— Не уехала, потому что я албанка, а не гречанка. Зачем мне оставаться в Канони или в Керкире? Домой хочу, к родным.

— Туда? — понимающе спросил я, кивнув на синеющие вдали силуэты дальних гор, что хребтом тянулись вдоль берега на противоположной стороне пролива. — Так ведь и в Албании немногим лучше.

— Там родня, знакомые, там родина. Нет, ты немного не в ту сторону показываешь, — заулыбалась Лилит. — Это ещё греческий берег, Албания левей, вон в той стороне, её видно с побережья северной части Корфу.

— Да я знаю, видел ваш берег, — молвил я, вспомнив водафонские эсэмэски: «Добро пожаловать в Албанию!» — А здесь чего ждёшь?

— Друг должен подъехать на скутере. Его зовут Лука, и у нас есть план.

Учись, салага! У сопливой албанской девчонки уже есть план, а у тебя — одни рефлексии и сплошные непонятки впереди.

— Не секрет?

— Никаких проблем, Гош! Посмотри вниз.

Перегнулся через широкие плоские перила.

— Видишь, сколько их там стоит? Как только приедет Лука, выберем себе какой-нибудь катерок покрасивее и поедем домой.

Я вытаращил глаза на ряд белоснежных судёнышек и по-дурацки почесал затылок.

— Вы что, умеете управлять таким катером?

— Разве это трудно? — искренне удивилась девушка. — Двигатели все одинаковы, на машине он стоит или на катере. Есть руль, есть направление, есть ориентиры. Держи выбранный курс и плыви себе, что тут сложного? Заправки имеются на каждом втором причале, а причалов по берегам почти столько же, сколько кафе. Заблудиться невозможно, везде таблички, надписи, иди себе вдоль берега… Это же не Атлантику переплывать.

Этот спич до глубины души потряс меня своей святой простотой!

Точно! А что тут сложного? Да в этих краях хрен где кусок по-настоящему дикого берега найдёшь, и так по всему Эгейскому морю! Берегом-берегом… А там и родное Чёрное море. Я присмотрелся ещё раз к бесхозным катерам. Не… Слишком маленькие, пожалуй, мне бы чего побольше найти. И опять никаких проблем, их тут прорва! Замки-двери сломать? Заправиться без электричества? Да ё-мое, придумаю уж, как заправиться, и не такие технические проблемы в цехе решали.

Так, так… А навигация? Ага, ясно, нужны нормальные бумажные карты, а ещё что-то вроде специализированного GPS-планшета, пусть и без спутников, лишь бы старые треки остались в памяти. На пригодных судах они несомненно имеются.

Это не Атлантика, Егор, это огромная тёплая лужа, усыпанная островами, курортами, городками, посёлками, отелями и портами. По трекам опытных людей как-нибудь доберёмся!

Спасибо тебе, девочка, подтолкнула! Разбудила, можно сказать. Вроде бы всё очевидно, а вот без толчка не торкнуло.

Я приподнялся и смачно чмокнул Лилит в щеку.

— Надеюсь, твой Лука меня за это не зарежет кривым албанским ножом?

— Что ты! Он музыкант, очень хороший гитарист, играл в баре в Керкире. Творческий человек, его все любят. Знаешь, он немного помешан на своей музыке, порой мне даже кажется, что Лука свой «Фендер» любит больше, чем меня… Кстати, Гош, у тебя прямо между ног зверь растёт! — рассмеялась она.

— Что? Какой зверь? А! Да не, это колбаса! — засмущался я, краснея, как рак. Торопливо вытащил из кармана и небрежно бросил на стол кусок сыровяленой палки, надкусанной с обоих концов. Ну, ты баран… Стыдобища.

Девка хохотала вовсю. Желая срезать тему, я залепетал:

— Насчёт Луки. Ерунда, это тебе только кажется. Разве может какой-то «Фендер» конкурировать с такой красотой.

Лилит вздохнула, вспыхнув лёгким румянцем, и поднялась.

— Ещё фраппе принесу. Холоднющего! Ой, Гош, смотри, самолёт!

Я быстро глянул на поле.

Первый «Боинг» уже стоял на ВПП, разгоняя двигатели до максимальных оборотов. Ага, начал разбег… Уверенно пошёл. Самолёт «Эгейских авиалиний», наконец-то отбитый полицейскими от тех паксов, что не успели пробраться в салон, двигался по рулёжке. Друг за другом будут взлетать, в нашу сторону. Еще три пассажирских авиалайнера стояли в стороне, но там пока никакого движения нет.

— Не туда, Гош! Приземляется!

Я повернул голову и обмер.

Посадочные фары заходившего на посадку с глубокого виража «Аэробуса» горели уже совсем близко, рёв двигателей резко усиливался. Откуда он вообще взялся?!

Почти вытащив из кармана смартфон, я разжал кисть: хитрая программа больше не поможет, не подскажет, нет сети, накрылась. У них там что, рации не работают? И РЛС на горе вышибло?

Лайнер «Эйр Франс» и близко не придерживался установленной глиссады. Вынырнув на малой высоте из-за горы со стороны столицы, он появился совершенно неожиданно.

— Ты что делаешь, придурок, уходи! — заорал я, вскакивая. Холодный фраппе пролился на купальные трусы.

Лилит громко вскрикнула, но её голоса почти не было слышно, слишком много работающих двигателей рядом.

«Какая-то нештатная ситуация на борту, — подумал я. — Например, пилоты умерли в полёте от воздействия генетического оружия, а среди пассажиров нашёлся какой-то храбрец. Набил руку на авиасимуляторе и теперь решил попробовать сесть куда и как получится. Любым способом, терять нечего».

Представить невозможно, что почувствовал капитан взлетающего «берлинца», внезапно увидев перед собой самолёт, идущий буквально на таран!

«Боинг» уже оторвался от полосы, начав резкий набор высоты, и мне стало понятно, что столкновение неизбежно. Пилот французского «арбуза» каким-то чудом умудрился не промахнуться и вовремя развернуть машину, целя почти точно на ВПП.

Две огромные белые птицы неслись навстречу друг другу.

Не знаю, как это произошло: двигатель ли у «Боинга» отказал либо командир воздушного судна специально прибрал мощность двигателя, замедляя набор высоты и слегка снижая скорость, — взлетающий лайнер провалился чуть ниже, и борта разошлись буквально в метре по высоте, так показалось! Огромный киль «берлинца» едва не чиркнул по брюху садящегося самолёта. Теперь «Аир Берлин» шёл прямо на Мышиный остров!

«В церквушку и врежется, — пронеслось в голове. — Символ».

Если когда-нибудь эта каша рассосётся…

Если когда-нибудь над нашей многострадальной планетой опять начнут летать тяжёлые пассажирские авиалайнеры, то я буду пользоваться исключительно услугами немецких авиакомпаний.