Петр Заспа - Аквасфера Страница 11

— Свети, а я за тобой понесу.

Сергей поднял на руки тело Дмитриева и шагнул следом за штурманом. Женя широко размахивал лучом, освещая то узкую дорожку под ногами, то постепенно уходящий вверх потолок. Трещина в скале сделала резкий поворот и неожиданно разошлась в стороны, образовав огромное, со скрывающимися в темноте стенами пустое пространство. Голицын удивлённо замер, направив фонарик во тьму. Луч чиркнул по камням у ног и потерялся где-то в глубине пещеры.

Женя оглянулся на Сергея, затем несмело выкрикнул в темноту:

— Эй! Тут кто-нибудь есть?

— Ты с ума сошёл? Кто тут может быть? Свети под ноги, я Михалыча положу.

Субботин отшвырнул ногой камни и положил тело Дмитриева на единственную ровную площадку, затем заторопился к выходу.

— Пошли назад. А то штурм проспим.

— Думаешь, полезут?

— Уверен. Иначе они бы уже уплыли.

— Серж, ты не злись, но я из пистолета как-то не очень. В училище хуже всех стрелял. — Женя смущённо отвёл взгляд. — Одно дело через прицел вертолёта, а совсем другое вот так… да и физически я рядом с тобой — заморыш. Боюсь, что помощи от меня… я к тому, что… ну ты понимаешь?

— Не переживай, справимся. Кроме пулемёта другого оружия я у них не видел. А у нас два пистолета, и по две обоймы к каждому! Да мы ещё сами можем в атаку пойти!

Сергей улыбнулся собственному оптимизму и хлопнул Женю по плечу.

— Не переживай, выберемся!

— Я не переживаю. Меня только смущает, что всё здесь как-то шиворот-навыворот. Море — чистейшая пресная вода, хоть в аккумулятор заливай. Воздух совершенно неподвижен. А ты заметил, какая здесь сильная влажность? Как в террариуме!

— Заметил.

— Теперь ещё нас стерегут какие-то оборванцы с пулемётом.

— Тихо!

Субботин прижал палец к губам и выглянул из пещеры. Но галера по-прежнему стояла на своём месте, и все девять человек находились на её борту. Тогда он сел и, прислонившись к стене, вытянул ноги и положил ПМ на колени.

— До темноты придётся сидеть здесь, — вздохнул Сергей и устало закрыл глаза. — Я думаю, они её тоже ждут. Пока светло — не высаживаются, боятся. А как стемнеет, полезут. Мы должны их опередить и подняться в кратер за вертолётом.

Неожиданно Женя схватил его за ногу и вскрикнул:

— Что у тебя с ботинками? И у меня тоже!

Субботин открыл глаза и посмотрел на Женины ноги, затем на свои. Чёрные, на высокой шнуровке ботинки теперь были серо-грязного цвета и в пятнах, похожих на ожоги. Подошвы потеряли прежнюю форму и превратились в бесформенные куски пористой резины. До колен потерял свой первоначальный оранжевый цвет и комбинезон. Он принял такой же серый цвет, что и ботинки, выставив напоказ полосатую структуру прорезиненной ткани. Сергей удивлённо потрогал разъеденный каблук.

— Так это же нас «нефть» так обработала!

— Это не нефть.

— Я уже понял! Не каждая кислота сможет так пожрать МСК. Чёрт! Куда же мы попали?!

— Серж, а я тебе о чём говорю?

— Подожди, Женя, подожди! — Субботин закрыл лицо руками, пытаясь привести мысли в порядок. — Всегда всему есть объяснение! Что там этот московский козёл говорил? Американцы затеяли какой-то глобальный эксперимент? И он у них то ли получился, то ли провалился. Так?

— Ты считаешь, что они вылили в море тысячи тонн кислоты?

— Не перебивай, давай по порядку. Как ты там сказал — террариум? Женя, так это и есть террариум! Клочок моря, укрытый непроницаемой шапкой! Солнца нет, а излучение проходит. Вода испаряется, а деться ей некуда. Отсюда туман, дымка и влажность. Корабли и лодки войти не могут? Так он же сам сказал, что американцы как-то научились вводить ошибки в курсовые системы. Потому и у нас компасы не работали. Самолёты исчезают? Да никто их не перехватывал и не сажал! С их скоростями такая плотность оболочки для самолётов всё равно, что бетонная стена. Лежат сейчас обломками на дне, а наши голову ломают, куда они подевались?

— Неплохо. А теперь объясни, почему засохли джунгли, почему кроме компасов ещё вышла из строя вся электроника, куда исчезло магнитное поле Земли и что, наконец, это за гадость, которая пожрала обувь? Иначе как чертовщиной это не объяснишь.

— Женя, вот давай только без мистики. Я знаю, ты парень чувствительный, ранимый, с тонкой душевной организацией. Не то что я — прожжённый циник. Тебя легко убедить в грядущем конце света и прочей всякой ерундистике. Объясню! — Субботин взял задумчивую паузу, затем уверенно повторил: — Обязательно объясню. Давай только с этими ребятами разберёмся, а потом вместе поищем ответы и на остальные вопросы.

— Хорошо, Серж. Тогда ответь мне как командир на главный вопрос. Что мы будем делать дальше?

— Легко! Как стемнеет, поднимемся в кратер. Запустим наш «броневичок» и сделаем с этой галерой то же, что и с предыдущей.

— А дальше?

— Надо штурманов найти. Всех вместе здесь схороним. Может, позже на Родину перевезут.

— Ну а потом?

— А потом улетим.

— Улетим?

— Улетим, Женя, улетим!

— Куда?

Субботин понял, что штурман загнал его в угол и тяжело вздохнул.

— Давай решать проблемы по мере их поступления. Решим первую, а потом уже будем думать, что делать дальше.

— Тише! — неожиданно перебил его Женя и, прислушиваясь, приложил ладонь к уху.

Сергей схватил пистолет и выглянул их пещеры.

— Не там! — Женя побледнел, затем, покосившись на тёмный вход, кивнул: — Там!

— Что ты услышал?

— Какой-то скрип и шорох.

— Идём!

Взяв ПМ в правую руку, фонарь в левую, Субботин решительно шагнул в чёрный разлом. Пройдя узким коридором, он остановился у входа в пещеру и принялся метр за метром освещать усыпанный мелкими камнями пол. Луч выхватил из темноты ноги Дмитриева и Сергей торопливо дёрнул фонарик в противоположную сторону. Затем он прошёл вглубь ещё с десяток шагов и вернулся назад к застывшему у входа штурману.

— Нет здесь никого. Показалось тебе.

— Серж… — в ответ Женя лишь сдавленно захрипел и жалобно всхлипнул.

Субботин направил фонарь в его перекошенное ужасом лицо.

— Что?

— Он…

Сергей ещё раз прошёлся лучом по пустой пещере.

— Посвети на Михалыча. — Женя наконец смог справиться с заклинившим горлом.

Нехотя Сергей направил фонарик в том направлении, где должно было лежать тело Дмитриева, затем отвёл луч в сторону.

— На месте он.

Неожиданно Голицын вырвал у него из рук фонарь и ещё раз осветил лежащее на полу тело.

— Ты его как положил?

Теперь до Субботина дошло, и он почувствовал, как встали на голове дыбом волосы. Он точно помнил, что когда опустил Александра Михайловича на землю, то комэск остался лежать лицом вверх. Сергей даже подумал, что пока они его не обложат камнями, неплохо бы лицо чем-нибудь накрыть. Теперь же тело Дмитриева лежало лицом вниз. Кто-то, возможно, обыскивая, его перевернул.

— Здесь кто-то есть, — шепнул Субботин и, выключив фонарь, прислушался к темноте.

Под ногами Голицына скрипнул песок, и Сергей грозно на него зашипел:

— Тише ты. Он должен быть где-то рядом.

Затем он включил фонарь и отвёл его в сторону на вытянутой руке. Если будут стрелять, то на свет.

Медленно, шаг за шагом, Субботин уходил вглубь пещеры, но ничего не происходило. Следом, чуть отстав и направив вперёд пистолет, шёл Женя. Сергей посветил под ноги, но вокруг были только их следы. Тогда он не выдержал и выкрикнул, тут же отпрыгнув к стене:

— Эй! Выходи! Давай поговорим!

Но и на этот раз тот, кто прятался в глубине пещеры никак себя не выдал. А пещера продолжала тянуться всё дальше и дальше и всё больше раздаваясь в ширину. Теперь это уже был огромный зал с нависающим над головой низким каменным потолком. Сергей делал три шага, затем припадал к стене и прислушивался. Но вокруг по-прежнему было тихо и казалось, что слышно, как в груди ухает сердце. Он освещал пол, затем чертил лучом вдоль стен, делал три шага и вновь светил в темноту пещеры. На голову упала капля, и Субботин, нервно дёрнувшись, направил фонарь в потолок. Из трещин сочилась влага и, набухая крупными каплями, срывалась вниз.

— Серж, — тихо позвал Женя.

Сергей замер, почувствовав в голосе штурмана тревогу.

— Слева кто-то есть.

Рывком развернувшись, Субботин хаотично заметался лучом, не понимая, что мог увидеть штурман, потому что вокруг было пусто. Затем свет упал на пол, и он понял, что так взволновало Голицына. На фоне светлого песка выделялась фигура лежащего человека. Вернее, он был когда-то человеком, а теперь превратился в скелет, закутанный в лохмотья истлевшей одежды. Голый череп с отпавшей челюстью украшала старинная чёрная треуголка с выцветшим синим бантом. Раскинутые в стороны руки застряли костяными пальцами в песке, будто человек полз вперёд, да потом так и застыл, не добравшись к своей цели.