Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Северо-Запад Страница 11

Над пропастью взметнулось щупальце, длинное и гибкое, словно гигантский хлыст. На конце его имелась здоровенная присоска, напоминающая вантуз. А в этом вантузе…

— Ложись!!! — заорал я, бросаясь на землю.

Поскольку скобы «эфок» отлетели одновременно, два взрыва слились в один. Или же я просто не услышал второго, раздавшегося глубоко под землей. Над моей головой просвистели осколки, что-то сильно дернуло рюкзак на спине…

Я подхватил с земли свой ВСК и рывком поднялся на ноги, готовый стрелять во все, что движется…

Стрелять не потребовалось.

Оторванное щупальце валялось в пяти метрах от меня, неистово сокращаясь. «Вантуза» не было, на его месте моталась кровавая мочалка. Видимо, вторая граната оторвала щупальце от основания, и мне очень не хотелось думать о том, кто сейчас под землей оценивает причиненный ущерб и готовится к ответным мерам.

— Быстрее!!!

Дважды повторять не пришлось. Нео еще быстрее меня перемахнула через разлом и рванула вдоль улицы на четырех лапах. Я — за ней, и очень оперативно. Потому что сзади меня весьма впечатляюще трещало, грохотало и ухало, словно кто-то очень большой и злой лез из-под земли. Может, ему еще одно «огненное яйцо» подкинуть, чтобы он не слишком торопился?

Я обернулся на бегу — и передумал.

Разлом увеличился втрое, и над ним колыхались несколько десятков щупалец, вытянувшихся вверх на всю десятиметровую длину. А у их основания на тонкой ножке, словно причудливый цветок, покачивался большой желтый глаз.

Я остановился… Повернулся… И медленно пошел к нему…

Странно, как я вообще мог убегать от такого чуда? Что может быть прекрасней этого обволакивающего взгляда, от которого по всему телу разливаются волны нереального наслаждения? Голова слегка кружилась, словно после бутылки очень старого и дорогого коньяка, окружающие меня руины разрушенного города покачивались в полупрозрачной дымке, но они больше не казались мне серыми и унылыми. Пейзаж был сказочно-таинственным, небо оказалось не тяжелым и хмурым, а загадочным, бесконечным…

Шмяк!

Желтый глаз дернулся. Понятное дело. Даже если орган зрения размером с таз, неприятно, когда прямо в зрачок влетает обломок кирпича.

Очарование окружающей действительности смялось на мгновение, словно легкая рябь по воде прошлась, — и тут же все вернулось на место.

Но этого мгновения мне было достаточно.

Очередь из огнестрельного оружия всегда эффективней кирпича. Пули с чавканьем пробили роговицу, и из глаза наружу хлынуло гнойно-белесое содержимое, заливая ближайшие щупальца.

Пронзительный вой резанул по ушам, грозя порвать барабанные перепонки. Несколько щупалец рванулись ко мне, не достали буквально полметра — и повторять попытку не стали, а присоединились к остальным.

Это было жуткое, но завораживающее зрелище. Потусторонняя тварь из кошмарного сна лечила самое себя. Черные раструбы щупалец заслонили поврежденный глаз, и из них на разорванный пулями орган толчками выплескивалась желтоватая жидкость.

— Снар!

Слабый писк за спиной окончательно вернул меня в реальность. Голова была все еще тяжелой от наведенного гипноза, перед глазами мельтешили черные был вполне в состоянии бежать рядом с Рут и не спотыкаться о куски бетона и арматуры, торчащие из прессованного мусора, который когда-то был улицей.

Отбежав на безопасное расстояние, я заметил несколько ступенек — сохранившийся фрагмент лестничного пролета — и присел на нижнюю. Отвинтил крышку фляги, глотнул, встряхнулся, словно вылезший из болота кот, и отправил емкость с лекарством обратно в брезентовый чехол на поясе. И, посмотрев на Рут, спохватился.

Ту снова потрясывало.

Я потянулся к фляге.

— Будешь?

Нео мотнула головой. Ну и правильно, нечего местных тинейджеров спаивать.

— Что это было?

— Баг, — коротко ответила Рут. И тут же пояснила: — Вожак.

Я припомнил здоровенную самку-паука, которую мы уделали втроем с Данилой и Настей по пути к складам Кантемировской дивизии. Значит, у руконогов еще и альфа-самец имеется. Хорошо, что этот альфа из-под асфальта полностью не вылез, а то б случилась нам с лохматенькой полная омега.

— Спасибо, — сказал я.

Она непонимающе уставилась на меня.

— За кирпич. Метко кидаешь.

Действительно, если б не Рут, поток ментального притяжения твари запросто втянул бы меня под корону из щупалец, как язык хамелеона затаскивает в пасть охотника слишком уверенную в себе муху.

— Брат учил, — совсем по-человечески вздохнула нео. И добавила: — Он хороший. И добрый.

Угу. Офигительный просто. Только все же стрела доброго брата не мне в грудь смотрела, а левее и ниже. Я, как любой мало-мальски опытный снайпер, очень хорошо чувствую, когда в меня целятся. Так что, лохматенькая, один-один. Тебе за кирпич спасибо, а про душку-братца я тебе никогда ничего не скажу. Родня — это святое, даже когда она пытается тебя замочить. Или ежедневно треплет тебе нервы, медленно убивая твою жизнь. Кстати, если сравнивать, то первое честнее…

Ладно, хорош себя жалеть. Мужик ты или где?

Я хлопнул себя по коленкам и поднялся со ступеньки.

— Снар ее сильно любил?

Блин, ну и глазищи у этой обезьянки. Даже с ресницами, длинными-длинными. Интересно, у них тут каждый второй телепат или у меня всё на фасаде написано крупными буквами?

— Значит, так, девушка, — веско сказал я. — Конечно, спасение жизни спутника серьезный поступок, но не аргумент для того, чтобы заниматься психоанализом его личной жизни. Которая, кстати, осталась в прошлом. Понятно?

Рут испуганно кивнула, аж два раза подряд.

— И еще. Ты теперь не дикарь, а временно второй номер снайпера. Так что будем учиться владению нормальным оружием и местоимениями. А то я как-то не привык, чтоб меня величали в третьем лице.

— Рут ничего не поняла, — вздохнула нео. — Но Рут научится.

Я шел и думал.

Как известно, одно другому не мешает. ВСК-94 привычно оттягивает руки, готовый в любую секунду выплюнуть пунктир из раскаленного свинца. Взгляд сканирует пространство, уши ловят малейший шорох, ноги сами находят оптимальный участок для следующего шага. А в голове, словно клубок растревоженных змей, ворочаются мысли.

Итак, я снова здесь. Ни на острове, ни на материке, ни даже на зараженной территории моего мира, куда никакой нормальный человек никогда не сунется, места мне не нашлось. Нет, конечно, друзья были бы мне всегда рады. Но в то же время я прекрасно осознавал, что у них полно своих проблем, и никого из них не хотел обременять своими.