Василий Звягинцев - Скоро полночь. Том 1. Африка грёз и действительности Страница 12

Виктор сделал крайне озабоченное лицо.

— Подождите минут десять-пятнадцать, если можете. У меня, кажется, начало получаться. Не отвлекайте.

Генерал понимающе кивнул и удалился.

Чтобы не терять времени зря, Виктор попытался, не выходя из контакта с неизвестным объектом, определить его параметры. Обычно это удавалось без труда, но сейчас вспомогательные программы установить адрес или какие-то другие характеристики чужого компьютера были не в состоянии. Его для них как бы не существовало вообще. Контакт поддерживался, но снова без обмена информацией. Объяснить это можно было только одним, понятным Скуратову образом: та сеть, в которую он включился, полностью взяла обеспечение канала на себя. Этакая «сфера Шварцшильда», в которую любой сигнал проходит, но назад не возвращается. Но раз он сейчас видит чужой кабинет, значит, хотя бы фотоны оттуда сюда доходят, воздействуют нужным образом на рецепторы? На них воздействуют, а на крюгеритовый мозг компьютера — нет?

Как это может происходить практически, академик не понимал. Успокаивало лишь то, что он не понимает в этом мире слишком многого и помимо поведения отдельно взятого компьютера. Например — откуда вообще взялась Вселенная и что было на ее месте до «Большого взрыва». Теория утверждает, что ничего, но ведь что-то должно было существовать, чтобы взорваться? Хотя бы килограмм динамита. Завернутого в парафиновую бумагу и снабженного этикеткой производителя и инструкцией по технике безопасности.

Пользователь на той стороне «эфирного провода» решил не заставлять вызывающую сторону мучиться в сомнениях и появился раньше, чем Скуратов, взбодрившись очередной рюмкой и чашкой кофе, сделал первую затяжку третьей по счету сигарой. Этим он превысил свой дневной лимит, но ведь и ситуация была экстраординарная.

Сначала на стене чужого кабинета мелькнула тень. Виктор напрягся. Потом из-за пределов поля обзора протянулась рука, явно человеческая, поворачивающая спинку кресла, а вслед за ней появился и сам ее обладатель. Мужчина слегка за сорок, в хорошем смысле слова «приятной наружности», то есть с правильными чертами лица, достаточно резко очерченными. Не красавчик, но и не брутальный тип, вызывающий у некоторых женщин восхищение, а у большинства мужчин настороженность и неприязнь. Одет он был в белый капитанский мундир, покроем несколько отличающийся от морских и космических нынешнего времени, но сомнений в принадлежности именно к этому виду униформ не оставляющий. Тот самый набор инвариантных признаков. Могут отличаться погоны, эполеты, нарукавные нашивки, количество пуговиц, а суть остается неизменной. Самого роскошно украшенного швейцара с адмиралом может перепутать только персонаж анекдота.

Человек улыбнулся, увидев на своей стороне экрана Скуратова, кивнул, положил на зеленое сукно стола сильные, ухоженные кисти рук. Несмотря на отполированные ногти, они наверняка были способны и подковы гнуть, и колоду карт пополам разорвать. Незаурядный, в общем, господин.

— Здравствуйте, незнакомый друг, — мягким баритоном сказал капитан. Или — действительно адмирал. Лицо у него было такое, подходящее.

— Здравствуйте, — ответил ему Скуратов и по непременной въедливости натуры осведомился: — А с чего вы взяли, что именно друг?

— Как же иначе? По этой линии может появиться только друг. Любой другой уже распылился бы на атомы или, того хуже, витал бы в окрестностях выжженной пустыни в виде мезонного облачка…

— Сурово у вас контакты с окружающими обставлены, — поморщился Скуратов.

— Иначе и нельзя. Но раз вас, как такового, защита пропустила, что толку думать об ином варианте?

— Трудно спорить. Но все равно настораживает.

— А вы наплюйте. В вашем прекрасном мире, насколько я в курсе, колючую проволоку разных модификаций до сих пор производят и заборы из мономолекулярных нитей.

— Может быть, оставим эту тему? — предложил Виктор, чувствуя, что дебют партии проигрывает. Да и неудивительно. Логик умеет переспорить противника (такого же коллегу в пиджаке с галстуком и пачкой страниц, покрытых тезисами) за трибуной симпозиума или в реферативном журнале, а если оппонент стоит напротив тебя с автоматом на ремне через плечо, покуривает сигаретку и разговаривает на ином металанге[17], тут труднее сохранять академическую невозмутимость.

— Оставим с удовольствием. Перейдем к конкретике. Меня зовут Антон, я в данный момент являюсь Руководителем межвременной структуры, в просторечии именуемой Замком. Одновременно другом вашего друга Игоря, априори — и вашим. Нет возражений? Продолжим. Замок с его интеллектуально-техническими возможностями можно рассматривать как организующее и связующее звено между всеми взаимодействующими в настоящее время реальностями. Потому вы, при воспроизведении обнаруженного вами пароля, попали не куда-нибудь еще, а именно на центральный процессор. И мы имеем удовольствие с вами беседовать и видеть друг друга.

Скуратов назвал себя и заверил Антона в тех положительных эмоциях, что он испытывает, познакомившись со столь достойной фигурой. В середине XXI века в моде снова были цветистые словесные конструкции и любовь к изысканному церемониалу. В каждой общественной страте и сословии церемониал вырабатывался и культивировался свой, но был и некий универсальный, позволявший осуществлять равноправное общение между как угодно далеко отстоящими друг от друга группами общества.

— Взаимно. Но не пора ли перейти к делу? Я обычно не придаю значения мелочам, однако хочу обратить ваше внимание, что сейчас мы с вами тратим невероятное количество энергии, и неизвестно, где и каким образом проявится гениально сформулированный вашим соотечественником постулат: «В каком месте чего прибавится, в другом столько же и отнимется». Хорошо, если она берется непосредственно от Солнца, а если из другого источника? Могут быть последствия. Итак, что побудило вас установить со мною прямой контакт?

— Исключительно профессиональное любопытство, — честно ответил Виктор. — Мой друг Игорь, которому я подарил и отформатировал машину, поддерживающую нашу связь, не успел, а может быть, и не имел возможности сообщить мне об открытых им межвременных взаимодействиях. Ваша (или его) формула попала ко мне почти случайно, вот я и не удержался…

— Опрометчиво, — без всякой иронии в голосе сказал Антон. — Не могу сказать точно, сколько людей пострадало от невинного желания узнать, для чего к гранате колечко привешено. Но много. Сам видел, и неоднократно.

— Могу представить, — кивнул Виктор. — Но у нас не тот случай. Прежде всего, я хочу разыскать исчезнувшего при странных обстоятельствах друга, ну и разобраться, что же такого нового научилась делать придуманная мною машина. Для подобных экзерсисов я ее не предназначал.

— Один персонаж тоже не догадывался, что с помощью изобретенной им мясорубки не только фарш для котлет делать можно. Да было уже поздно…[18] Относительно вашего друга могу сказать, что он до настоящего момента пребывает в полном здравии, и при желании ничто не препятствует вам с ним увидеться. Да и насчет разного рода машин я смог бы вас просветить, невзирая на то что ваша цивилизация существует на сотню лет впереди… нашей и достигла необыкновенных высот во многих отраслях знаний.

— Нужно ли так понимать, что вы меня в гости приглашаете? — спросил Скуратов, и при этих словах у него вдруг определенным образом замерло, а потом заныло сердце. Будто из горячей парной в ледяную прорубь окунулся.

— Именно так. При более тесном и не ограниченном временем общении вы сможете значительно расширить круг своих познаний. Да и нам во многом оказаться полезным. А то у нас только один гениальный инженер имеется, из восьмидесятых годов двадцатого столетия. У него таких институтов, как ваш, в распоряжении не имелось, однако в походных условиях и из подручных средств устройство для совмещения пространства-времени собрал. На пятьдесят парсеков устойчиво работает…

— Не может быть!

— Захотите — увидите, — почти равнодушно ответил Антон.

Скуратова терзали противоречивые чувства. То, что он сейчас разговаривает с помощью обыкновенного компьютера с человеком из иной реальности, — несомненный факт. Мистификацией это быть никак не может. Что Ростокин на той стороне уже бывал и сейчас там же находится — тоже. Из данной посылки вытекает, что слова Антона насчет СПВ вполне могут оказаться правдой. Познакомиться с неизвестным гением — да за это можно все отдать! Как если бы Виктору предложили лично обсудить загадочные изобретения и прозрения с самим Леонардо да Винчи.

— Наш Олег, кроме всего прочего, еще и дубликатор любых материальных предметов изобрел. Путем рекомбинации атомов помимо ядерного или термоядерного синтеза. При комнатной температуре и напряжении бытовой электрической сети. Забавно?