Виктор Гутеев - Дорога домой Страница 12

— Что с Арканой?

— Планета окажется в зоне действия наших систем через три часа десять минут, на данный момент доступно лишь визуальное наблюдение.

На чёрном широком носу линкора за отъехавшей в сторону бронеплитой блеснула линза телескопа. Когда на экранах вместо пёстрой поверхности планеты появился матовый шар закутанной в непроницаемый силовой барьер Арканы, командующий затребовал экстренной связи с генеральным штабом.

Следующий час на мостиках идущего на пределе скорости к планете соединения царила напряжённая тишина. Генерал не отрываясь следил за спроецированной в центре мостика картой системы. По мере продвижения зондов карта в онлайн режиме дополнялась всё новыми подробностями. Выяснив, что, кроме его соединения и ведущих захваченный госпитальный транспорт к Аркане боевых крейсеров вахнов, в системе никого нет, командующий принял решение.

— Задача ясна?

Холёный, аккуратно причёсанный командир полка, по оценке Алексея вряд ли достигший и тридцати, смерил стоящих перед ним офицеров высокомерным взглядом.

«Дурак», — с ходу определил Алексей. Он не знал, да и знать не хотел, что кроется за плечами стоящего перед ними полковника. Фронтовые будни или удобное тёплое место, но лично ставя задачу штрафникам, этот придурок тоном своим и нескрываемым пренебрежением умудрился за несколько минут заработать всеобщую антипатию. Он притащился в расположение штрафных рот в сопровождении комбата, толкового мужика, с которым влившиеся в организм батальона офицеры легко нашли общий язык. Слушая начальника, комбат лишь хмурился и порой отводил глаза. Алексей хорошо понимал раздражение в ответах комбата. Впору заняться делами, а не таскаться за извергающим потоки пустых слов командиром.

— Я спрашиваю, задача ясна? — скривив на последнем слоге губы, повторил полковник:

Молчание, штрафники как один сделали вид, что ничего не услышали. Краем глаза наблюдая за комроты два Смальским, славящимся скверным, взрывным характером, Алексей, видя, как у того заходили желваки, поспешил вмешаться.

— Так точно господин подполковник! — выпалил он, преданно глядя в подбородок начальства. — Приказ ясен, пожелания учтены, выполним в лучшем виде! Не извольте беспокоиться! — закончил он крылатой фразой из старого кино.

— Молодец. — Довольно крякнув, подполковник хлопнул его по плечу.

— Рад стараться!

— Вот такие офицеры нам нужны. — Потянув за собой комбата и посматривая на спешно загружающихся боекомплектом солдат, подполковник направился вдоль десантной палубы, — жаль только, что этот ротный преступник и сволочь, — продолжил он, — а так можно было бы из него человека сделать.

— Майор, ты чего это расстарался? — дождавшись, когда высокое начальство растворится среди тысяч копошащихся на палубе бойцов, спросил Смальский.

— А почему ради хорошего, чуткого человека и не расстараться бы?

Вернулся отделавшийся от подполковника командир батальона и продублировал приказ выдвигаться. Спустя десять минут две с лишним тысячи бойцов спустились в святая святых начавших поступать в флотское ведомство модернизированных кораблей.

Многим из штрафников убранство просторной, напичканной сложнейшей аппаратурой палубы было знакомо. На просидевших же всю войну в мирной системе однополчан установка телепорта произвела впечатление. Выстроенные в единую широкую колонну против стоящих в десятке метрах друг от друга колонн телепортационного моста бойцы, роняя возбуждённые реплики, вертели головами, стараясь подробно рассмотреть механизмы, выводящие похожую на огромный ангар палубу из разряда привычных.

— Помните, — ворвался под шлем, вещающий на батальонной частоте голос комбата, — мостик и машинное отделение берут первый и второй батальоны. Наша задача — зачистка жилых и технических палуб. Каждой роте определённый сектор, лезть в зону чужой ответственности только по моему приказу.

По колоннам прошлись всполохи электрических разрядов. Взвилась первая двадцатка приданных каждому батальону ос. Бесшумно взмыв на полутораметровую высоту, узкие, метр в длину, полметра в ширину, роботы, клацнув затворами подвешенных с боков короткоствольных орудий, заняли место между колоннами и первыми рядами пехотинцев.

Находящиеся палубой ниже накопители сбросили энергию, и между колоннами телепортационной оплётки заплясали электрические разряды, вскоре сменившиеся одной из носовых палуб захваченного вахнами транспорта. Осы устремились вперёд. Колонна шевельнулась, и вскоре первый батальон растворился на том конце моста.

Одновременно с этим четыре линкора произвели по одному-единственному выстрелу. В миллионах километрах в ту же секунду вспыхнули и опали четыре огненных султана, отметившие гибель конвоировавших республиканский транспорт вахновских крейсеров.

— Да с какой стати? — услышал за спиной знакомый голос. — Старый, — возмущённо обращался к бывшему командиру невзлюбивший Алексея лейтенант, — почему не ты, почему нами опять командует штабная крыса, нам что, одного раза мало?

Палуба под ногами мелко завибрировала. Алексей живо представил, как где-то в машинном отделении камеры распада, перерабатывая килограммы топлива, отправили потоки энергии в накопительные установки. По уже остывшим колоннам вновь заметались всполохи. Взвизгнув силовыми установками, приданные второму батальону осы заняли место в строю. По рядам батальона прошлось движение. Видя, что пехотинцы опускают забрала шлемов и перехватывают оружие, Алексей понял, что энергии достаточно и с минуты на минуту второй батальон вступит в драку за попавших в беду соплеменников.

Колонна вновь шевельнулась, и через секунды на палубе линкора остался укомплектованный штрафными ротами третий батальон.

— Ты как хочешь, Старый, — слышался за спиной недовольный голос, — но я этому халлову выродку подчиняться не собираюсь.

Всё больше распаляясь, лейтенант завышал тон, в соседних рядах начали оборачиваться.

— Да я скорей сдохну, чем выполню его приказ, — шипел он, — или сдохнуть придётся ему.

В следующий миг стоящий впереди майор резко развернулся. Лейтенант, открывший рот для очередного крепкого словца, сперва ощутил в собственном рту чужие пальцы, а только потом заметил прилетевшую с невероятной скоростью руку. Инстинктивно отпрянул, но находящиеся во рту пальцы превратились в крючья и пребольно дёрнули обратно. Кусая причиняющие боль пальцы, лейтенант до хруста в ушах сжал челюсти, но тонкую, невероятно прочную перчатку пехотного костюма не удалось даже промять. Целя в незащищённое откинутым забралом лицо майора, махнул рукой, но тот с лёгкостью уклонился, а зацепившиеся за зубы нижней челюсти пальцы надавили сильней, и лейтенанту показалось, что челюсть вот-вот оторвётся. Из глаз брызнули слёзы.

— Руки опусти, — услышал он голос майора.

Заглянув Алексею в глаза, встретив в них взгляд удава, лейтенант поспешно опустил руки. Выполнив требование, ждал, что рвущие челюсть пальцы ослабят хватку, но этого не произошло. Уперев ладонь в нижнюю обводку шлема, майор потянул руку вниз, заставив лейтенанта опуститься на колени.

Держа лейтенанта словно бычка на привязи, Алексей присел напротив и притянул его голову вплотную к своему лицу.

— Говорю один раз, — тихо, почти шёпотом, произнёс он, — повторять не буду. Так вышло, лейтенант, что ты в моём подчинении. Тебе это не нравится, я тоже далёк от восторга. Здесь, к сожалению, ничего не поделаешь, поэтому если я скажу бежать, значит побежишь, скажу не дышать, то ты, сука, замрёшь и не шелохнёшься. Если нет, церемониться с тобой не буду, уверен, о понятии «по законам военного времени» ты слышал.

В ответ получил полыхнувший ненавистью взгляд.

— Слышал, спрашиваю? — Алексей слегка поджал пальцы. Лейтенант замычал, захлопал слезящимися глазами. — Это во-первых, — расценив трепет век как согласие продолжил Алексей, — во-вторых: ещё хоть раз из твоей пасти в мою сторону вылетит хоть что-то, кроме обращения по форме, голову расколочу так, автодок заплачет. Сомневаешься, продемонстрирую прямо сейчас.

С этими словами он вынул изо рта лейтенанта пальцы, отёр о его же костюм с них слюни и поднялся на ноги.

— Вставай, — поторопил он.

Лейтенант не спешил. Сняв шлем, он аккуратно щупал вывихнутую челюсть. Былой спеси как не бывало. Во всём виде лейтенанта читались растерянность и унижение. Подождав несколько секунд и не дождавшись от лейтенанта движений, Алексей занял место в строю.

— Краус, — не скрывая ехидства, окликнули лейтенанта из задних рядов, — ты всё-таки допросился, — хохотнул говоривший. — Смотри, в следующий раз наш майор перепутает и вместо челюсти ещё чего схватит, сожмёт разок, и будешь до кончины фальцет маскировать.