Экзорцист. Печать Контракта - Джулия Тард Страница 12

То, как он говорил с ней и как рассказывал о себе, слегка напоминало её фамильяра, вот только в отличие от него, не вызывало у Марии даже толики дискомфорта.

– Ну и как вам компания рыцаря? – словно из ниоткуда, возник перед ней Михаэль, отрезая все пути к отступлению. Упёршись предплечьем над её головой, он впился в Марию, тяжелым, сосредоточенным взглядом. – Понравилась?

– О чём ты? – нервно сглотнула, не выдерживая его напора.

– О том, как мило вы с ним щебетали. Забыв, для чего позволили им за нами увязаться.

– Ничего подобного, – с трудом взяла себя в руки Мария, унимая дрожь. – К тому же, Франциско хороший человек и не заслуживает подобного тона.

– Ну, надо же. Какие лестные слова. Да ещё и в адрес мужчины… – ехидно потянул Михаэль. – Вижу, рыцарь и впрямь пришелся вам по вкусу.

– Пришелся или нет. Это не важно. Наш контракт – единственное, что для меня значение. Только он и ничего больше.

Слышать в его голосе тонкие нотки разочарования казалось настоящим мучением! Каждый раз, когда Михаэль говорил с ней подобным тоном, она начинала чувствовать себя предательницей.

Гадкой!

Мерзкой предательницей!

– Сколько же вы выпили, что так опьянели? – усмехнулся демон, улавливая дрожь у неё в голосе.

– Никакая я не пьяная! Просто устала! Как ни как без печати пришлось с вервольфом биться.

– А судя по аромату винограда, – взял её за подбородок Михаэль, шумно втягивая воздух: – вы едва ли должны стоять на ногах,

– Сам ведь знаешь, для чего пришлось пить! Так что живо прекрати меня обнюхивать!

– Знаю и, должен признать, что со своей задачей справились более чем великолепно. Кто бы только подумал, что у вас так быстро получится войти в доверие к ватиканскому протектору. И судя по тому, что я увидел, делали это не без удовольствия.

– Ничего подобного! К тому же, мне бы не пришлось его развлекать если бы ты не оставил меня один на один с человеком который лучше любой легавой чувствует присутствие демонов!

– Допустим, – убрав руку, мужчина вернулся к своему обычному тону, позволяя ей дышать. – И что теперь?

– Как и договаривались, мы сопроводим их до Шартра.

– Хотите лично проверить, насколько правдивы слухи? Что ж, ваше право. Но как по мне, это обычные сказки.

– Согласна, – сложила на груди руки, создавая между ними невидимую преграду. – Ведьмы – хитрые, изворотливые и коварные твари. Они всегда руководят из тени и никогда не действуют открыто. Разве что…

– … она делает это специально.

– Да.

– Ерунда, – отмахнулся Михаэль. – Обращать женщину в ведьму, а потом так откровенно подставлять под клинок инквизиции – всё равно, что прикончить племенную кобылу. В этом совершенно нет смысла. От неё живой всегда куда больше толка, чем от мёртвой. К тому же одно дело, если бы её использовали для того, чтобы заманить в Шартр именно нас с вами, но мы и близко об этом не слышали.

– В любом случае, никто бы не стал посылать в Шартр людей из ордена, будь это ерундой.

– А вам случайно не кажется, что это всё как-то уж больно подозрительно? – вздёрнул Михаэль бровь.

– Согласна. Подозрительно. И очень. Но даже если и так, разве это плохо? – продолжала всматриваться в темноту. – Кто знает, вдруг это всё не просто так. Вдруг этосудьба?

– Судьба? И что же именно: отправиться в Шартр или сделать это вместе рыцарем?

– Выбери сам, что тебе больше нравится.

Подойдя чуть ближе, он уже собирался съязвить на этот счёт, но его внимание привлёк сочащийся порез:

– Пойдёмте. Если я не приведу в порядок вашу рану, может начаться воспаление.

– Нет. Не нужно гомутры13. Я… – слегка замялась, не веря, что на самом деле собирается попросить Михаэля о том самом. – Не хочу, что бы шрам остался.

– Уверены?

– Не была бы уверена – не просила.

– Хорошо. Только придётся ждать до Анжервиля. Иначе наши спутники заметят, что она слишком быстро затянулась.

– Хорошо, – сделала Мария уверенный шаг, отходя от дерева, но алкоголь тут же взял верх над уставшим телом, лишая её равновесия.

Неспособная удержаться на ногах, она рухнула на Михаэля, уткнувшись лицом в широкую грудь.

– Ну, надо же, – снисходительно улыбнувшись, демон взял её на руки, неспешно унося к костру. – Кажется, моя боевая госпожа слегка перепила.

– Я тебя ненавижу! – раздраженно фыркнула Мария. – Ну почему ты такой? Почему всегда меня дразнишь?

– Ничего подобного.

– Врешь…

– Кому угодно, но только не вам. А теперь пора спать.

– Ты мне не хозяин, чтобы указывать, что и когда я должна делать.

– Верно, я для вас никто. Но пока вы в моих руках будете слушать все, что я вам скажу, – уложил Марию на мягкий плащ. – Спите спокойно, госпожа. Сегодня кошмаров не будет.

* * *

– Нет, ну что за мерзкое утро! – недовольно заёрзал Хавьер в седле, ещё сильнее закутываясь в плащ, прячась от дождя.

– И не только для вас, – усмехнулся Михаэль, косясь на Франциско.

Скача позади всех, да ещё и так медленно, что из-за него притормаживали все остальные, рыцарь до сих пор не мог избавиться от тяжелого похмелья.

Тряска совершенно не шла ему на пользу, а из-за дождя, не позволившего нормально позавтракать, пустой желудок издевался над рыцарем, словно разъедающая плоть язва.

– А что поделать. Такова цена вчерашнего «веселья». В любом случае, большое спасибо, что вы согласились сопровождать нас до Шартра.

– Любой каприз за ваши деньги, – беззаботно пожал плечами Михаэль.

– Уж если говорить о капризах, то я бы точно не отказался от нормальной еды. Ещё немного и у меня оскомина от яблок начнётся! – скривился Хавьер, недовольно причмокивая. – Так что, как только доберёмся до Анжервиля, обязательно закажем зажаренного гуся.

– А ведь чревоугодие – один из семи грехов, – приподнял брови демон, не скрывая насмешки.

– И почему же не насладиться вкусной и сытной едой, пока на это ещё есть возможность?

– Потому что все, что приносит нам удовольствие и радость – грех. Страдание – один из трёх слонов, на которых держится религия. Страдание. Смирение. Покаяние. Так что кому-кому, а вам уж точно не стоит нарушать эти догмы

– Почему же? Я ведь такой же человек, как и ты.

– Нет. Не такой.

– Мой сан ещё не делает меня особенным. Если меня ранят, пойдёт кровь. Если огорчат – потекут слёзы, а рассмешат – услышат смех. Так же, как и у тебя, Михаэль. Верно?

– Не могу с этим согласиться, – запрокинул