Имперский колонист. Том 3 - Владимир Кощеев Страница 12

Подполковник приподнял бровь, но всё же кивнул.

— В таком случае включайте, ваша милость.

На то, чтобы отсмотреть заснятый материал, у безопасника ушло втрое больше времени, чем мы потратили в реальности на те события. Просто по причине того, что Сергей Валентинович делал паузы, рассматривая ситуацию в мельчайших деталях. Однако Охотский сумел меня крайне удивить, когда мы, наконец, досмотрели.

— Что же, Ярослав Владиславович, — заговорил он, складывая руки на коленях. — Судя по тому, что вы мне показали, я могу с уверенностью сказать, что дело приобретает крайне неприятный оборот.

Я приподнял бровь, и подполковник пояснил:

— Ваш конфликт — всего лишь маленький камешек, который стронет лавину, ваша милость. Бароны Российской Империи и так практически не подконтрольны Москве. А сейчас, без портала, вы все здесь станете бороться за то, чтобы возглавить русских людей в Аэлендоре. Какими бы правильными мотивами ни руководствовались, результат один — междоусобица.

Я не прерывал его, давая сотруднику государственной безопасности высказать всё, что он пожелает.

— Моих полномочий достаточно, чтобы не дать этому пожару распространиться, — подводя итог, закончил речь Охотский. — Но проблема в том, что реальной силы за мной с исчезновением портала не осталось. Вы понимаете, к чему я клоню?

— К тому, что нам нужно работать вместе, — легко кивнул я.

— Именно, барон, именно, — подтвердил он. — Однако обеспечение порядка и законности не означает, что вы получите право стать царём, как о том мечтал Брылёв. Собственно, и его бы мы призвали к порядку, если бы он перешёл от голой агитации среди своих к активным действиям.

Свежо предание, да верится с трудом. Раз уж даже Александр Фёдорович Булатов был в курсе, что Антон Васильевич хочет увеличения своей власти, государственная безопасность обязана была вмешаться. А как только я убрал мятежника, Охотский тут же примчался, чтобы присвоить себе заслуги по устранению Брылёва. Выставить всё так, будто это подполковник проблему решает.

И не надо тут сказок про отсутствие силы, за подполковником стоит несколько дивизий, переброшенных в Аэлендор. Так что это всё — попытка пристроиться к моему успеху, ничего не делая. В бой-то с мятежниками он не полезет, будет отсиживаться так же, как отсиживался сейчас, когда Брылёв уже открыто собирался вербовать себе вассалов.

Впрочем, ничего удивительного. У победы много отцов, поражение — всегда сирота.

Усмехнувшись, я покачал головой.

— Знаете, Сергей Валентинович, — начал я и положил руки на столешницу, — схема, которую вы придумали, прекрасна. Вот только вы не учитываете в ней главное.

— Что же? — приподнял бровь он.

— Мой интерес.

Охотский отчётливо хмыкнул.

— Вы отказываетесь выполнять мои распоряжения, барон? — переспросил он. — Думаете, вам сойдёт это с рук? Стоит мне щёлкнуть пальцем, ваших людей растерзают военные, которые уже заняли все необходимые позиции возле особняка.

Я улыбнулся и вновь покачал головой.

— Вы плохой лжец, подполковник, — ответил я. — Только что вы утверждали, что за вами не стоит никакой силы, а теперь угрожаете мне армией. Да только представляете, какая проблема? Командует армейскими подразделениями в Аэлендоре комендант форпоста, а не подполковник государственной безопасности. И сейчас вы возьмёте свой табельный пистолет, застрелитесь из него, а я сообщу армейским, что вы не вынесли позора из-за мятежа, который просмотрели у себя прямо под носом. Что будет дальше, по-вашему? Всё просто, вас похоронят за оградкой вместе с Брылёвым и его людьми. А жизнь будет идти своим ходом.

— Я служу императору! — рывком поднявшись с кресла, Охотский действительно вытащил оружие.

Я спокойно смотрел в дуло пистолета, приподняв бровь.

— Вот теперь вы мне угрожаете, хотя у вас нет никаких оснований наводить оружие на аристократа Российской Империи, — проговорил я. — К тому же, очевидно, вы не только решили погреть руки на моих достижениях, но и не снизошли до моего личного дела. Иначе бы знали, что у меня имеется особенный дар. Видите ли, Сергей Валентинович, я управляю металлом.

На его лице промелькнуло удивление, а в следующее мгновение его рука потянулась вслед за пистолетом. Подполковник пытался остановить это движение, но ствол всё равно оказался у него под подбородком.

— Вы не посмеете! — вскрикнул он.

Я улыбнулся чуть шире.

— Не переживайте, господин Охотский, вас не услышат. Вы же сами включили глушилку, — напомнил я, кивнув в сторону аппаратуры безопасника. — Впрочем, прощайте.

Пистолет щёлкнул, и подполковник зажмурился от страха. Его трясло, но он продолжал сжимать рукоять. Прошло несколько секунд, прежде чем Охотский открыл глаза, с удивлением глядя на меня.

— Я не люблю тех, кто нарушает законы Российской Империи, Сергей Валентинович, — не сводя с него спокойного взгляда, сообщил я. — Но ещё больше я терпеть не могу тех, кто пытается за счёт рода Князевых обустроить свою жизнь. Вы хотели заставить меня удовлетворять ваши хотелки. И это меня бесит. Ведь вы нарушили все положения, какие только возможно, при разговоре с аристократом Российской Империи. И я отправлю доклад куда положено. Посмотрим, как долго вы останетесь не то что в Аэлендоре, а вообще на этой службе.

Тяжело дыша, Охотский выплюнул, всё ещё пытаясь оторвать пистолет от собственной головы:

— Чего вы хотите?

— Это, так полагаю, взятка? — усмехнулся я. — Не забывайте, подполковник, что ваше оборудование всё пишет до сих пор. А значит, и эту попытку подкупить меня — тоже. Не думайте, что я просто так отпущу вас. Сейчас вы напишите чистосердечное признание о том, как наплевали на угрозу со стороны Брылёва и позволили мятежу зайти так далеко, что это привело к вооружённому столкновению с другим бароном. После вы укажете, как планировали воспользоваться ситуацией для своего блага. Ну и, разумеется, всё, что сейчас здесь пишется, будет скопировано и отправлено в наше облако. На всякий случай, чтобы у вас не возникло соблазна стереть доказательства.

— Ты пытаешься на меня давить, какое признание⁈ — чуточку осмелев, воскликнул подполковник.

— Не хочешь — не пиши, — пожал плечами я. — Уже того, что мы здесь записали, вполне хватит, чтобы я от тебя избавился. Мне ведь нет никакой нужды лить кровь. Я аристократ, а ты хоть и подполковник, но липовый. Таким, как ты, не место в государственной безопасности. И твоё начальство выпишет мне, разумеется,