Юрий Бурносов - Новая Сибирь Страница 13
Юрий Бурносов - Новая Сибирь читать онлайн бесплатно
— Так руками же сделано, а не роботами вашими, — усмехнулся старик. — Вон «Урал» стоит — руина руиной. Чуть без присмотра — тут же и развалилось. А вот тубаретка. — Кирила Кирилыч щелкнул большим желтым ногтем по своему трону. — Я ее сам сделал, тут даже гвоздей, и тех нету. Гвоздь он что? Он железо. Сгнил — тубаретку выбрасывай. А тут гнить нечему, дерево хорошее, крепкое… Так что вы, ребята, оставайтесь-ка у меня жить, — без всякого перехода продолжил Кирила Кирилыч. — Места вроде хватает, девке угол чем-нибудь отгородим от сраму, как-нибудь проживем. А то ведь зима скоро, куда вас несет?
Антон и Фрэнсис переглянулись. У Антона давно уже появилась мысль переговорить с лесником насчет приюта. В самом деле, место удобное, обжитое, от людей далеко, вряд ли сюда кто-то придет — хотя они же вот набрели, ну да ладно. А сам Кирила Кирилыч — кладезь знаний, которых у них нет и не будет.
— Если вы не против, мы — с удовольствием, — выразил общую мысль камерунец.
— Вот и ладно, — удовлетворенно кивнул Кирила Кирилыч и погасил самокрутку, растерев ее о широкую мозолистую ладонь.
И стали они, словно в сказке, жить-поживать и добра наживать. Все вертелось, разумеется, вокруг хозяина. А ведь Кириле Кирилычу было восемьдесят девять лет — по тем, докатастрофным меркам. Выспрашивать у него пришлось долго, но как-то вечером старичок раскололся и даже показал альбом с фотографиями. Выяснилось, что он даже успел повоевать, угодив в последний призыв — в Германии и в Японии. Бравый паренек-сержант с орденом Боевого Красного знамени и тремя медалями был весьма отдаленно похож на нынешнего старичка-боровичка, заросшего по уши седой бородою.
— А что ж вы не женились, Кирила Кирилыч? — осторожно спросила Лариса, подразумевая, что в альбоме не нашлось ни одного семейного снимка.
— Отчего же не женился? Женился. В пятьдесят седьмом году, как сейчас помню. Года полтора пожил да и перестал: баловство одно. Кому-то, может, оно и полезно, и нужно, а я человек одиночный, самостоятельный. Хочу — пойду с мужиками пиво пить в ларек, хочу — на охоту… Работал, помню, в Тогучине шофером на грузовике, хорошая машина была, «Студебеккер». Вдруг чую — надоело. За руль сажусь, а душа не принимает. Пошел, взял расчет, да и в лесники. А был бы до той поры женатый, черта с два меня жена бы отпустила.
Во время постоянных походов в лес Кирила Кирилыч показывал друзьям окрестности, учил, что можно есть, чего нельзя, где лучше ставить силки и капканы — у него их было несколько, старых и громоздких, но зато сохранившихся без потерь. Показал озерцо, в котором жили караси. Сберег старый лесник и ружье ИЖ-12. Когда проснулся, в первую очередь им занялся — перебрал, смазал, почистил.
— В шестьдесят третьем году купил, а как новое, — гордо говорил он, похлопывая ружье по затертому прикладу. — Вертикалка, шестнадцатый калибр, их тогда только выпускать начали.
Запас патронов у Кирилы Кирилыча тоже имелся внушительный: от снаряженных всевозможной дробью до пулевых «Вятка», на крупного зверя — кабана, медведя, лося. Собственно, двух лосей они как раз и завалили в своих скитаниях. Мясо закоптили, засолили и завялили на зиму, равно как и множество битой птицы и зайчатины. Насушили карасей, собрали с огорода часть урожая, выросшего самосейкой. «Остальное еще порастет малость», — рассудил Кирила Кирилыч. Попервоначалу страдали от отсутствия хлеба — все, кроме Фрэнсиса, — но потом привыкли. Труднее жилось бы без соли, но у запасливого лесника, который редко выбирался из своего домишки, в кладовой лежал целый мешок. С сахаром тоже особых проблем не было — по той же причине. Антону было удивительно, что все это не съели мыши, но Кирила Кирилыч объяснил, что против мыши толк надо знать, и показал прослоенные толстой жестью стенки кладовки.
Антон понимал, что к зиме они подготовились более чем качественно. Он не представлял, что бы они делали без доброго лесника, даже если бы нашли избушку наподобие этой. Все планы типа «смастерить лук» казались глупыми и смешными, хотя идею насчет лука Кирила Кирилыч, кстати, одобрил и даже помог Фрэнсису выбрать несколько подходящих заготовок. В итоге камерунец сделал несколько луков и регулярно их пристреливал. Из ружья он тоже стрелял неплохо, как и Лариса, а вот у Антона получалось так себе.
Никто не беспокоил компанию, кроме любопытного медведя, повадившегося как-то приходить по ночам и бродить вокруг домика. Кирила Кирилыч объяснил, что пугать зверя не надо — походит и сам уйдет. Главное — не приваживать, не разбрасывать объедки, потому что медведи очень любят человеческую еду.
— Собачка бы еще не помешала, — говорил старичок, печально глядя на добротную будку рядом с банькой. — Мой-то Буян умер месяца за два до катаклизмы, я все собирался в деревню съездить, щенка взять, да не успел. Оно, конечно, можно сходить, да одичали они, пустое…
День проходил за днем. Наступил октябрь.
Рано утром Антон проснулся и обнаружил, что за окном все засыпано снегом. Он чувствовал себя бодрым, свежим и решил почистить дорожки к сарайчику и баньке, но, когда встал, обнаружил, что Фрэнсиса уже нет. Кирила Кирилыч уютно похрапывал, задрав к потолку бороду, Лариса тоже сопела за своей занавеской, а вот камерунец куда-то делся.
Одевшись — к зиме из шкур добытой дичи всем пошили зимние кухлянки и штаны, страшненькие, но зато, как говорится, функциональные, — Антон вышел на крылечко. Следы в глубоком снегу уходили за домик, и он пошел по ним.
Фрэнсис стрелял из лука. Самодельные стрелы у него были двух видов — с обычными заостренными, опаленными на огне кончиками и с более внушительными каменными наконечниками. Изготовляя их, футболист шутил, что возвращается к первобытным временам, хотя, по сути, так дело и обстояло.
— Привет, — сказал камерунец, подходя к сплетенной из травы мишени и выдергивая впившуюся в нее стрелу.
— Доброе утро, — сказал Антон. — Что-то ты сегодня рано.
— Хорошо, что ты встал. Я хотел с тобой поговорить.
Фрэнсис выглядел очень серьезно, и Антон тут же заволновался, не обидел ли он чем товарища.
— Что ты думаешь о Ларисе?
«Вот оно что», — подумал Антон.
— Мы же с тобой договорились, помнишь?
— Да я не об этом, — досадливо поморщился камерунец. — По-моему, она себя плохо чувствует.
— Э-э… Я вроде не замечал. Ну, располнела немного, так это на свежем воздухе, хорошей пище…
— Ее постоянно тошнит.
— Я не замечал, — растерянно повторил Антон.
— А я заметил. Ты знаешь, что означает, когда женщину часто тошнит?
— Ты хочешь сказать, что Лариса беременна? — дошло до Антона.
— Да. Ты умеешь принимать роды?
— Офонарел?! Я в театральном учился! Какие роды… А ты?
— Откуда?
— Может, Кирила Кирилыч умеет… Он ведь все умеет! — с надеждой сказал Антон, но камерунец покачал головой:
— Кирила Кирилыч почти всю жизнь жил один, детей у него нет. Вряд ли.
— Я думаю, для начала надо поговорить с самой Ларисой. В конце концов, мы можем ошибаться, придумываем себе черт знает что, как будто других проблем мало.
— Хорошо, — просто ответил камерунец. — Пойдем и поговорим. Я думаю, Кирила Кирилыч тоже должен знать, если это так.
Когда они вошли в домик, Кирила Кирилыч и Лариса уже собирали завтрак, растапливали медный самовар.
— Что это вы, вдвоем до ветру, что ли, ходили? — улыбнувшись, спросил лесник.
— Да нет, просто не спится… Лариса, мы хотели с тобой поговорить, — сказал Фрэнсис.
Девушка удивленно повернулась к ним, держа в руках миску с вареньем из ягод на меду.
— Что-то случилось?
«А ведь она и в самом деле поправилась, — подумал Антон. — И из домика в последнее время часто выходит — типа, подышать».
— Лариса, ты беременна? Скажи нам, пожалуйста, честно. Все равно скрывать это бессмысленно.
Кирила Кирилыч присвистнул и уселся на табурет, с интересом глядя на собравшихся.
— Да, — сказала Лариса и поставила миску на стол. — Я беременна.
— Сколько месяцев?
— Было три… то есть до того, как мы все уснули. Сейчас, наверное, пять. Может, ты хочешь знать, от кого я беременна? — с вызовом спросила она.
Фрэнсис пожал плечами:
— Да какая разница.
— Вот именно. Этого человека здесь нет, и я даже не знаю, жив ли он.
— Что ж ты, девка, не сказала-то? — пожурил Ларису Кирила Кирилыч. — Чего боялась?
Лариса открыла рот, чтобы что-то сказать, но потом повернулась и бросилась за свою занавеску. Оттуда послышались глухие рыдания.
— Идемте, ребята, — Кирила Кирилыч встал и взял Антона за плечо. — Подышим, подумаем, чего девке мешать.
На крыльце они задымили самокрутками. С горя приобщился и Фрэнсис.
— Чего делать-то будем? — спросил Кирила Кирилыч. — Я вам не фершал, не умею.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.