Концессия. Дилогия (СИ) - Быченин Александр Павлович Страница 136

Я машинально посмотрел в том же направлении… и успел в подробностях рассмотреть, как выскочивший из‑за гребня, словно чёртик из табакерки, трак с десантом сначала сел пузом на неестественно быстро вздыбившуюся землю – этакий след от гигантской землеройки, нёсшейся на всех парах на небольшой глубине от поверхности – и сразу после этого окутавшийся брызгами пластика и дымом. Такое ощущение, что по нему из рейл‑гана садили, причём снизу вверх… или из крупнокалиберного пулемёта! М‑мать! А ведь верно! И звук донёсся, до того несколько скрадывавшийся склоном холма… вот тебе и «нет боя»! А что это такое шипит крайне подозрительно? А откуда в небе дымные хвосты?! И какого хрена тут вообще творится?!

– Воздух!!! – истошно заорал Галлахер, и я сам не заметил, как рухнул на задницу и заскользил по склону воронки на самое её дно…

Глава 5

Там же, тогда же 

… уж не знаю, жизнь ли наконец меня приучила к соблюдению техники безопасности, или какие‑то глубинные инстинкты, записанные на подкорку, проснулись, но когда стих грохот близких разрывов, я обнаружил себя на дне воронки скрючившимся в позе эмбриона и прикрывающим голову руками. Очень рационально, да. Особенно с учётом наличия каски на этой самой голове. Или в моём случае вернее будет сказать «бестолковки»? Хотя чего скрывать, опыт для меня относительно новый. Ну да, попадал уже под обстрел, и даже под разрыв угодил однажды, но тогда я торчал в относительно защищённой кабине грузовика. А сейчас, по сути, всем ветрам открыт. Если бы они задували в воронку, конечно. Плюс новые ощущения: липкий, пронизывающий до костей страх и тотальная безнадёга. Ну вот что, скажите на милость, я могу поделать против ракет? Попробовать одну из дробовика сбить? Это даже не смешно. Вот и остаётся только торчать на дне ямы да молиться про себя всем богам и демонам вместе взятым. Несмотря на то, что я атеист.

А грохотало, кстати, будь здоров! Не знаю, зачем, но я машинально насчитал пять разрывов, практически слившихся в один. А потом ещё и треск очередей сквозь вату в ушах пробился. Вряд ли запоздалый, так что кто‑то по‑прежнему садил по нашей «легковушке». Или уже не по ней? Но выглядывать из воронки что‑то не хотелось, ищите другого дурака!

– Генри, сынок, как ты там?! – донёсся вдруг до слуха ор Галлахера, настолько мощный, что перекрыл заполошную стрельбу. И новое шипение очередного ракетного залпа тоже. – Отзовись, мать твою!!!

Ну вот чего ему надо, а?! Я же в безопасности… ну, пока. И в относительной… но хоть какой‑то! А сейчас вылезу, и чего?!

– Генри!!!

– Здесь… с‑сэр!.. – рявкнул я в ответ.

Вернее, попытался, поскольку смог извергнуть из горла только жалкий сип. Пришлось прокашляться и повторить попытку:

– Здесь, сэр!!!

– Где?!

– В воронке!!!

– Вылезай!!!

– Не‑а!!!

– Бегом, м‑мать!!! И живо за руль!!!

Ого! А что это за странный стук между словами? Как молотком по листовому пластику… точно, это же выстрелы! Только очень близкие… старина Мик из SAW палит в кого‑то? То есть главный «конвойщик», в отличие от нас, гражданских шпаков, уже вступил в бой? А я, значит, в яме прохлаждаюсь… нехорошо. Опять же, трак мордой как раз к воронке стоит, мне всего‑то и нужно, что из неё выбраться, а потом буквально несколько шагов – и в от она, кабина! Между прочим, бронированная! Ну, относительно… стёкла‑то я не стал «фольгой» обклеивать, потому что они сразу бы утратили функциональность. Но даже стандартный конструкционный пластик сам по себе довольно неплохая защита от осколков, по собственному опыту знаю. От прямого попадания, конечно, не убережёт, но какова его вероятность, прямого‑то?! Так что ноги в руки, дорогой товарищ Олег, и пошёл, пошёл, пошёл!..

Справедливости ради надо сказать, что прям «пошёл‑пошёл‑пошёл» не вышло: с первой попытки я тупо сорвался со склона, не сообразив, за что зацепиться. А вот со второй справился, ухватившись за обрывок кабеля. Ну а дальше дело техники – руками подтягиваться, ногами буксовать по осыпающейся земле. Повторять, пока не будет достигнут удовлетворительный результат. Который в моём случае выразился в неуклюжем переваливании через край ямы и спурт на карачках до водительской двери. А ещё во время короткого рывка я умудрился рассмотреть Галлахера, торчавшего в пулемётном гнезде. Главный «конвойщик» по‑прежнему куда‑то шмалял короткими очередями, куда именно – решительно непонятно. Помимо него в глаза бросилась чадящая «легковушка» на склоне холма – близкими разрывами её развернуло поперёк дороги и завалило на бок – а также броневик, ползущий к раскуроченному траку и то и дело выплёвывающий из автоматической пушки дуплеты. По крайней мере, мне показалось, что выстрелы сливались в один. Но больше всего меня поразил тот факт, что палила «коробочка» не в воздух, и даже не в район гребня холма, а прямо в его склон. Интересно, что там? Я лично ничего особо подозрительного не заметил… вернее, не успел. Ну, если не считать уже нескольких следов землероек, протянувшихся в нашу сторону. А ещё в нас опять летели ракеты, так что тормозить я, конечно же, не стал, в буквальном смысле слова запрыгнув на водительское место и моментально захлопнув дверцу.

– Готов, сэр! – доложил я уже через пару мгновений по «громкой связи». – Куда рулить?!

– Назад по дороге, сынок! – рыкнул Галлахер, выпустив попутно пару очередей. – И как можно быстрее!!!

– Есть, сэр! – Я врубил зажигание, дождался, когда двухтактник выйдет на номинальные обороты, поставил было ногу на педаль газа… и опомнился: – А как же Игараси‑сама?!

– Нормально Игараси‑сама, Генри‑кун! – донеслось ворчание того из динамика. – Я в лабораторном модуле, Мик‑сан загнал.

– Ф‑фух!.. – утёр я пот со лба и от души газанул, крутанув заодно руль.

Трак вместе с прицепом с пробуксовкой рванул с места и помчался по саванне, с хрустом приминая жёсткие стебли высокого и плотного травостоя. Осторожничать в данный конкретный момент я счёл излишней роскошью, а потому сознательно пошёл на риск, полностью сосредоточившись на контроле машины. И, надо сказать, трак взбрыкнул! Ну а как вы хотели? Крутящий момент с изрядным запасом, масса не сказать, чтобы очень уж большая, плюс длина… еле вывел из заноса. Будь у нас центр тяжести хотя бы чуть‑чуть повыше, и могли бы запросто завалиться на бок. А так бог миловал. Или все демоны ада, уж не знаю, что вероятнее. Да и плевать! Главное, что уже через несколько секунд я вырулил на укатанную грунтовку, и тут дело пошло гораздо веселее: с каждым мгновением трак ускорялся, благо сцепление с дорогой достаточное, плюс практически не раскачивался. Последнее я и на себе в полной мере прочувствовал, и наш до сих пор неизвестный (по крайней мере, лично мне) противник: Галлахер перестал стесняться и принялся садить длинными очередями. Что, согласитесь, было бы попросту невозможно, если бы трак сильно трясло и качало. Вот только в кого же он стреляет?!

Чуть ослабив контроль за дорогой, я покосился в боковое зеркало и едва сдержал крепкое словцо: как раз в этот момент броневик накрыло ракетным залпом. Кучно пошло, судя по разрывам… один, два… четыре… шесть! И последняя ракета аккурат под днище прилетела, судя по тому, что «коробочку» подбросило вверх и перевернуло на башню по приземлении… или прироксанивании? В любом случае кранты пацанам… сейчас ещё парочку «гостинцев» подкинут, или из «крупняка» засадят… у днища‑то такой брони нет…

М‑мать! Накаркал! И впрямь из мощного пулемета принялись поливать… и это вам не пукалка типа SAW нашего Мика, тут что‑то серьёзное… пусть каждое второе попадание рикошет, но каждое первое‑то пробитие! Страшно представить, что сейчас внутри броневика творилось… фарш, по сути… и как бы нам в такой же не превратиться…

– Генри, сынок, прибавь!!!

И снова «бах‑бах‑бах». Это он до сих пор первую ленту не расстрелял, что ли? Или я просто пропустил перезарядку? Не, не должен… и вот почему меня это сейчас волнует, а?! Заняться, что ли, нечем?! Гони, Олежек, гони, как в последний раз! Выжимай все соки из машины, потому что если не сейчас, то когда?!