Олег Дивов - Леди не движется Страница 14

– Хотите, чтобы я ждала вас снаружи? В толпе странных ребят, уверенных, будто они умеют делать новости?

Крюгер застонал:

– Ладно, выкладывайте, что вам нужно. Йен, потом. Она все равно не отстанет, проще разобраться сразу… Скажи там Коссе, пусть кофе принесет. Два.

Йен удалился, позволив себе одну вежливую улыбку, адресованную мне.

– И кто он теперь? – спросила я, когда дверь за Йеном закрылась.

– Кто и должен быть с самого начала. Следователь.

– О как. А почему работал младшим криминалистом?

Крюгер скрипнул зубами:

– Делла, вы зачем пришли?!

Я положила Крюгеру на стол копии договора о расследовании и лицензии Августа.

– Опять!!!

Только этого Крюгеру и не хватало для полного счастья – чтобы в дело, от которого у него уже волосы дыбом, влез инквизитор первого класса.

– Крюгер, – я подалась вперед, – давайте без этого пафоса, а? Времени нет. Вы не раскроете это дело без нас.

– Это еще с какого бо… радости?!

– С такой, что рядовой обыватель не может позволить себе слугу-эльфа.

– Всего лишь рабочая версия!

– Слушайте, ну хватит. Там отметился эльф. Держать в доме эльфа, я уж молчу – вырастить его, это привилегия знати. Значит, вам придется иметь дело с родовой аристократией. А вы сами знаете, что распоследний барон задрипанный – очень неудобный человек, когда с ним надо поговорить. В лучшем случае с вами свяжется его адвокат. Да, вам обязаны рассказать все, что может пролить свет на преступление. Только как вы докажете, что беспокоите того или иного владетельного лорда по законному и весомому поводу? Настоящие аристократы – занятые господа, у них хлопот полон рот, и трудовое законодательство не защищает их от переработки. Они планетами управляют. Им только вас не хватало!

– Ага, а вы надеетесь…

– Мне ничего и никому не придется доказывать. Уже потому, что я была замужем за одним из них и работаю на другого.

Я постучала ногтем по договору. Крюгер прочитал первые строки, глаза его полезли на лоб, он уставился на меня:

– Не понял. Вы его попросили, что ли?

– Ну вот еще. Максимиллиан ван ден Берг, чтоб вы знали, не ладит с Августом-Александером Полом Николасом-и-еще-двенадцать-имен Маккинби. И по доброй воле ни за чем к нему не обратится.

– Тогда что его заставило?

– А вы подумайте. Что заставило его, что заставило меня, что заставило Августа, который платит Максу взаимностью…

Крюгер задумался. Его секретарша подала кофе. Крюгер с отсутствующим выражением лица открыл сейф, вынул коробку конфет и поставил передо мной:

– Угощайтесь. Все забываю спросить: что вы заканчивали? У вас же не полицейская академия.

– Военный Университет, факультет тактической разведки.

Он сначала вскинул брови, потом издал изумленный возглас. Я поразила его в самое сердце.

– Два года на боевой службе, потом уже полиция, Большой Йорк. Август вел сложное расследование и искал себе оперативника в помощь. Сослуживцы решили подшутить и предложили ему мою кандидатуру – меня ненавидел весь отдел.

– А вы поладили.

– Это не так сложно, если захотеть.

– Гм. Простите за бестактность, а в армии вы служили…

– К сожалению, это закрытая информация. Не в штабе, если вы это имели в виду. Поэтому не могу назвать даже место службы.

– Да-да, понимаю. Делла… как к вам сейчас лучше обращаться? А титул?

– На людях – Офелия ван ден Берг. Титула у меня нет, я разведена. Наедине – умоляю, не надо!

– И вы, сколько я понимаю, хотите чего-то необычного.

– Полное взаимодействие.

– То есть вы будете не только брать, но и давать? Своими материалами поделитесь?

– Да, конечно, – не моргнув глазом, солгала я.

Ну, как солгала… Кое-что мы, конечно, подкинем.

– И в первую очередь вас интересуют федеральные служащие. Люди.

– Ошибаетесь. С ними проще. Расследование их смерти ведут, помимо вас, еще страховщики, налоговики и федералы. Думаю, нароют буквально все. Меня интересуют материалы, имеющие отношение к Джону Смиту, поскольку договор на расследование его смерти. Остальные, разумеется, тоже, но в ознакомительном порядке. И в первую очередь – инородцы и неграждане.

Крюгер прищурился:

– Похоже, в кои-то веки мы с вашим боссом думаем одинаково. Все-таки заговор инородцев, а? Чистенькие с виду респектабельные слуги, такие все из себя правильные ребята вне подозрений, сколотили банду…

– Мой босс еще никак не думает, у него нет пищи для его гениальных мозгов. Вот если я принесу ему в клювике – он, так и быть, подумает.

– Однако он уже высказал версию, что эльф был случайной жертвой. Хотя я бы счел случайной последнюю.

– Орк?

– Оркушка. Оказала сопротивление.

– Я бы взглянула на тело, позволите?

Меня почти тошнило от сладкой вежливости этого разговора, но Крюгеру игра нравилась. Я гадала, какими словами его взгрел комиссар за шесть убийств подряд, если Крюгер так быстро пошел на контакт. У него же территориальные инстинкты – как у крупного хищника. Дай ему волю, съел бы всех конкурентов на своей земле.

– Да, попозже, вон, выделю вам Йена в сопровождающие…

– Я польщена. Целого следователя?

Крюгер натянуто засмеялся.

– Эксперт, так что за метаморфоза с ним произошла?

Крюгер тяжело вздохнул:

– Романтик он. Чертов романтик. Легких путей не ищет, спокойной жизни не хочет. Вот вам и вся метаморфоза. У него диплом следователя. Когда он пришел, я не смог его взять. Ну нет мест. Правда, сказал – давай через год, у нас Куш на пенсию отправится, место будет. А пока – вон, на Эвересте, точно знаю, нужен специалист. Он туда съездил, через две недели опять пришел. Там, говорит, тоска смертная и учиться нечему, я все это еще студентом перепробовал. Хочу непременно у вас работать. Ну понятно: на Эвересте мало народу и дела шаблонные, бытовые. Молодому парню, жадному до интересной работы, там скучно… Ну я и ляпнул – есть место младшего криминалиста. Пойдешь? С твоим-то дипломом? Он сказал – пойду. Заодно специфику освою, в коллектив впишусь, а через год тогда, если сработаемся, вы меня на свободное место следователя переведете. И, Делла, ведь никакого высокомерия, работал как так и надо! А тут с этими убийствами… Короче говоря, Куша мы уговорили уйти досрочно. Он не очень противился, если честно. Это дело ведь он вел, ну и чувствовал, похоже, что не справляется. Йен пришел на его место. И получил, соответственно, в наследство нашу банду.

– Комиссар узнал то, что вы утаивали? Что у вас есть хороший молодой специалист, а вы его не используете?

– Ну да. У Йена первое дело, он волнуется, вы уж…

– Понимаю, – я улыбнулась. – Не буду давить харизмой.

– И не ругайтесь. Он подготовлен хорошо, но практики мало, а вы дама… В общем, по-человечески – да, я его не то что в сопровождающие вам даю…

– Под опеку, – кивнула я. – Не беспокойтесь. Я еще никого не испортила.

Крюгер почему-то побагровел и быстренько сменил тему:

– Делла, а почему вы оставили армию? Там же интереснее. Мы тут заперты в пределах штата, а у военных размах – во всю Галактику.

– Кто вам сказал, что я оставила армию?

Я улыбнулась так ослепительно, как только могла.

Крюгер был убит наповал.

– Но вы совершенно не обязаны мне верить, – добавила я легкомысленно. – Вы же не получали от своего руководства никаких распоряжений на мой счет, и вам даже не намекали. И я вам тоже ничего не говорила. Не те ставки в игре.

Я впервые видела, чтобы Крюгер реально не знал, что сказать.

Когда пришел Йен Йоханссон, ему открылась идиллическая картина: мы с Крюгером, окончательно ошалевшим, в две головы изучали досье жертв.

– Новая форма сотрудничества, – без выражения сообщил Крюгер. – Законом не запрещено. Все, кроме тех документов, видеть которые у госпожи ван ден Берг нет допуска. Но их мы обязаны показать мистеру Маккинби.

На прощание я добила Крюгера. Я развернула пакет и поставила перед ним красочную коробочку с двумя свежеиспеченными ватрушками. Крюгер растерялся так, что попробовал. Ему понравилось.

К машине нам с Йеном пришлось продираться сквозь заметно подросшую толпу репортеров. Двое патрульных расчистили дорогу, и мы выбрались почти что целыми.

– Интересно, что именно через пару минут будет в новостных лентах, – сказал Йен.

– Вряд ли они предполагают, что мы едем в морг. Это ведь так скучно.

– Да уж, – согласился он. – Вы действительно служите в разведке?

Я промолчала.

– Не беспокойтесь, это оперативная машина, она глядит по сторонам, но не внутрь. Здесь нет прослушки в салоне.

Я усмехнулась и выразительно постучала ногтем по своему чипу.

– А-а, – протянул Йен. Отвернулся к окну, с тоской сказал: – Значит, действительно дело худо. Если к расследованию подключились разведслужбы… Или вы только по внешней?.. Как это у вас называется – спецразведка?..

– Я кадровый офицер. А в Военном Университете учат на совесть.