Александр Авраменко - Тевтон Страница 14

Готфрид цу Лансдорф не колебался ни мгновения, когда предложил командованию Крестового Похода свой план операции: точечным ударом уничтожить вуку-вуку, вождей похода и самое главное – жутких животных с рукой вместо носа. После короткого колебания ландмейстер Фобоса одобрил мероприятие, и через сутки полностью укомплектованная и снаряженная группа специального назначения двинулась в путь.

Курт уже не был Грюном, то есть «зеленым», заработав себе новое прозвище Дестроер, что значило – «уничтожитель». Хотя такое название носил класс космических кораблей Тевтонии, а до выхода в космос – обычных морских броненосцев, в отношении к молодому человеку это слово имело именно первоначальный смысл. Как правило, после встречи с лойтнантом живых чернокожих не оставалось. Иногда даже коллеги по подразделению пеняли ему за излишнюю, по их мнению, жестокость к коренным шрехтам планеты. Но фон Вальдхайм никак не мог пересилить себя: при виде фобосийца у него перед глазами вставала жуткая трапеза людоедов в погибшем форте…

В отсеке щелкнуло, и алый светофильтр всплыл из переборки, меняя цвет масляного светильника, горящего в блоке, солдаты поднялись со своих мест, в последний раз проверяя снаряжение. Через мгновение в полу открылся квадратный люк, и сам Лансдорф первым шагнул в мрачный проем. Затем сделал шаг в пропасть следующий боец, еще один и еще…

Курт нырнул вниз, и его сразу обдало сыростью – десантирование проходило за кромкой облаков, которые по сравнению с родной планетой всегда располагались намного ниже. В ушах засвистел рассекаемый воздух, и парень дернул кольцо у себя на груди. Мощные пружины рванули в стороны штанги дельтаплана, и через мгновение падение упорядочилось, а затем и прекратилось. Полет стал управляемым. Курт поправил специальные очки и увидел чуть впереди светящиеся зеленым точки. Это фосфоресцировали в особом спектре специальные метки, предназначенные именно для таких дел, а также опознания друг друга в ночном бою.

Ни сами очки, ни какой-либо другой прибор или аппарат на каждом члене команды не имел никаких электрических либо электронных деталей. На горьком опыте пришлось убедиться, что энергию вуку-вуку чувствуют издалека и умудряются высасывать ее отовсюду, заодно и оповещая своих воинов. Так что в случае наличия даже обычного фонарика о внезапности пришлось бы забыть, что означало бы полный провал операции и несомненную гибель спецгруппы. Поэтому все имели обычные автоматы, пистолеты, те самые волшебные штатные ножи, попросту имеющие сверхтонкие лезвия с толщиной острия в одну молекулу, ну и, естественно, гранаты и взрывчатку. Кое-кто из ветеранов мог похвастаться закрепленным в ножнах за спиной мечом. Но это уже были асы, имеющие за плечами не один год службы. Новички обходились огнестрельным оружием. Впрочем, при случае молодые члены подразделения могли неплохо постоять за себя и с помощью штатного тесака. А физическая подготовка любого гражданина Тевтонии являлась обязательной с того момента, когда человек начинал ходить…

Вальдхайм чуть изменил положение тела, заставив дельтаплан увеличить скорость, чтобы догнать основную группу, десантировавшуюся раньше. Шестым чувством уловил, как над головой проскользнула туша цеппелина, идущего на сжатом воздухе, поскольку двигатели, как и все другое оборудование на его борту, было заглушено в целях скрытности. Наконец Курт занял свое место в строю сослуживцев, послушно следуя за командиром. На эту операцию ягд-команда вышла в полном составе, все двадцать шесть человек.

Лансдорф чуть помахал светящейся перчаткой в воздухе, и клин послушно изменил курс. Того, что свет заметят с поверхности, можно было не опасаться. Обычным глазом его не было видно. Только через хитрые очки с поляризованными стеклами, имевшиеся у каждого члена команды. Через мгновение Курт уловил восходящий поток и восхитился чутьем командира – тот хотел облететь поселение, чтобы выяснить обстановку внизу.

А там расположилось стойбище. Впрочем, даже поселения аборигенов на Тевтонии были чище и больше этой кучки глинобитных сараев. Узкие, хаотично извивающиеся улочки, загаженные экскрементами аборигенов и животных. Сотни костров, возле которых потрясали копьями и ружьями фобосийцы. Кое-где виднелись толстые коротконогие фигуры, ритмично подпрыгивающие в воздух под гулкие звуки больших барабанов.

Отдельно на площади на сооруженном наспех возвышении в большой круг собрались вуку-вуку, местные колдуны, которых легко можно было узнать по совсем уж неимоверной толщине и почтению, которое им оказывали окружающие. Рука тевтона сама потянулась к поясной сумке со взрывчаткой. Еще бы – ее содержимого хватит, чтобы от всего скопища сараев не осталось ничего, но… Готфрид, словно прочитав мысли парня, не оборачиваясь, показал за спиной кулак.

Вот командир вновь помахал перчаткой, и дельтапланы послушно пошли на снижение немного в стороне от городка, прямо на вершину небольшой горы. Спутники обнаружили там достаточно просторную площадку, где можно было организовать временную базу.

Под ногами хрустнули мелкие камешки, несколько шагов пробежки, чтобы погасить скорость, тут же сбросить дельтаплан, быстро его сложить, затем сменить предыдущего бойца, который в этот момент охраняет остальных с оружием на изготовку. Тихий щелчок языком – пора!

Все собрались в круг возле командира. Генерал-фельдмаршал быстро осмотрел всех, затем подтвердил цели каждого бойца. Изменений в разработанном на базе плане не было. Чернокожие слишком неторопливы и ленивы, чтобы что-то изменилось в их дислокации за четыре часа с момента последней передачи данных со спутника. Тросы взметнулись в воздух, и через мгновение по ним заскользили солдаты, спеша вниз, на землю.

Две мили до выбранной заранее точки бегом, вытянувшись цепочкой. Вот и городок, раскинувшийся в долине. По-прежнему ярко пылают костры, но это – ерунда. Еще час-полтора, и вскоре останутся только часовые, да и то не везде. Основная толпа местных обитателей завалится спать…

Время тянулось медленно, но бойцы этого не замечали. Глаза автоматически фиксировали подступы к заранее распределенным целям, пути отхода, караулы и случайных прохожих. Все были готовы к бою, но предосторожность и осмотрительность еще никогда не вредили, если ты собираешься жить и после боя.

Наконец шум собравшейся толпы и равномерный гул барабанов начали стихать. Перестали скакать возле затухающих костров прыгуны, кое-где на расстеленных ковриках, сплетенных из травы, уже вытянулись несуразные нескладные фигуры, погрузившись в сон, подстегнутый местным алкоголем. Наконец, выждав еще тридцать минут, Готфрид поднял руку, сжатую в кулак, и одетые в маскировочные хаки фигуры призраками бесшумно заскользили к городку…

Миновать цепь охранения оказалось до изумления легко. Черные были заняты не несением службы, а, собравшись в кучки, яростно жестикулируя, вели оживленные беседы на своем мяукающем наречии. Иногда Курт даже улавливал так запомнившееся ему слово «мганга». Тогда его глаза прищуривались еще больше, а руки крепче стискивали автомат.

Внезапно навстречу ему вышла парочка воинов с копьями в руках, и он едва успел распластаться в траве и откатиться в сторону от их ног. Негеры прошли совсем рядом, едва не наступив на тевтона, оживленно разговаривая между собой. Переведя дух и успокоив зазвеневшие от напряжения нервы, юноша двинулся дальше. Оставалось совсем немного, еще пара домов, и он достигнет своей цели – местного арсенала с запасом пороха для ружей.

На удивление, часовые возле него не спали. Впрочем, это ерунда. Нащупав в нагрудном кармане небольшую трубочку, Вальдхайм вытащил ее из держателя, вставил в отверстие крошечный оперенный дротик, затем приложил к губам и дунул. Один из охранников схватился рукой за шею, удивленно посмотрел на оказавшуюся в руке иглу с тонкой нитью у конца и тут же, закатив бессмысленные глаза, рухнул на землю, прямо лицом в чье-то свежее дерьмо. Через несколько секунд также упокоились и остальные четверо охранников.

Курт аккуратно убрал духовую трубку и, пригнувшись, метнулся к складу. Только оказавшись в тени крыши, парень замедлился, и его движения утратили стремительность, вновь став обычными. Быстро, но без лишней суеты отточенными сотнями раз движениями извлек квадраты пластиковых мин и установил их вдоль стен. Это были так называемые «стеклянные» мины – противопехотные. Теперь настал черед фугасных.

Они были больше по габаритам и хранились в ранце за спиной. Сбросив его с плеч, Курт пролез внутрь арсенала, аккуратно раздвинув кое-как связанные веревками жерди, переплетенные еще зачем-то и широкими листьями.

Изнутри туземное сооружение впечатляло. Большие деревянные бочки, выдолбленные из цельных стволов, до краев засыпанные черным порохом. Груды пустотелых тыкв, в которых хранились запасы огненной смеси другого сорта, более тонкого помола, для запальных кремней. Плетенные из веток корзины с пулями и дробью. Ухмыльнувшись, тевтон аккуратно разложил по намеченным местам фугасы, затем активировал механические запалы.