Виталий Романов - Чужие в доме Страница 14

«А вот я после второй отсидки никому не был нужен, — вдруг с горечью подумал Хитроу. — Ни родителям, ни агентам по персоналу. Ни одна сволочь не хотела дать мне работу… И протекции никто не оказывал…»

— Правда, там я проработал недолго, — воскликнул Бишоп, взмахивая руками. — Всего пару-тройку лет. Больше не выдержал.

— Почему? — коротко спросил Хитроу. Он наконец увидел то, что долго пытался найти. Небольшую забегаловку со скверным освещением, где можно было устроиться в темном углу, будучи уверенным, что никому нет дела до пары тихо беседующих мужиков.

— Джулиус! Они…

— Боб! — резко прервал его Хитроу. — Пожалуйста, называй меня Боб.

— Хорошо, Боб. — Фрэнк споткнулся, в сумраке не разглядев ступенек. Крепкая рука Хитроу поддержала его. — Спасибо. Они все такие тупицы, Боб! Начиная от ведущего программиста. И при этом у каждого, слышишь, у каждого непомерные амбиции. Как-то, разозлившись, я решил доказать, что система защиты, которую они всем отделом проектировали несколько лет, не стоит ломаного гроша. Я вскрыл ее за десять минут.

— Систему защиты банка? — уточнил Хитроу, оглядываясь по сторонам и выбирая самый темный угол.

— Не знаю, банка или не банка, — нетерпеливо отмахнулся Бишоп. Его глаза радостно заблестели, когда на столе возникли бутылка дешевого пойла, два стакана и какая-то сомнительная закуска, к которой Хитроу боялся притронуться.

— Как не знаешь? — спросил Боб, разливая жидкость по стаканам.

— Ну, — чавкая от удовольствия, промямлил Бишоп. — Та компания, где я трудился, проектировала системы защиты, а потом продавала их клиентам. Клиентами были банки, торговые фирмы, и правительственные учреждения… Давай!

Фрэнк Бишоп осушил стакан, в то время как его собеседник едва пригубил скверно пахнущую жидкость.

— С тех пор они меня жутко невзлюбили, — продолжил Бишоп, уплетая закуску. — Только искали повод, чтобы уволить.

— И нашли, — угадал Хитроу, так как угадать было нетрудно.

— Ага, — согласился приятель, вновь наливая себе. — Будешь?

Депутат отрицательно покачал головой.

— Уволили, — выпив, сообщил Бишоп. — Из-за какой-то мелочи. Но тогда у меня была неплохая репутация, вскоре я снова устроился на работу, к конкурентам той фирмы.

— Однако там все оказалось примерно так же, как и на первом месте, — вновь угадал Хитроу. Для него история жизни былого подельника уже раскрылась, как открытая книга, и нужно было только перелистывать страницы.

— Во даешь! — изумился Фрэнк. — Проницательный! Так оно и было. В офисе сидели такие же безмозглые идиоты и целыми отделами разрабатывали софт, в котором грамотный человек мог отыскать десятки дыр.

— И ты им это доказал.

— Да, но не сразу, — третий раз наливая себе, сообщил Фрэнк. — Слушай, — вдруг остановился он. — Ты совсем не ел второе блюдо. Может, отдашь мне, а? А то… чертовски… в брюхе…

— Да бери, о чем речь! — сказал Боб и тут же пододвинул к нему свою тарелку. — Спасибо, друг! — Бишоп принялся жадно уплетать порцию Хитроу.

Где-то в глубине заведения, за небольшой сценой, подсвеченной красными фонарями, послышалась музыка. Немолодая стриптизерша с усталым лицом и слегка отвисшим задом принялась танцевать для немногочисленных зрителей.

— Ух ты! — облизнулся Фрэнк. — Какая сладенькая… Тебе нравится, Боб?

Хитроу чуть повернулся, чтобы рассмотреть женщину получше. Его наметанный глаз сразу различил и толстый слой «штукатурки» на поблекшем лице, и безнадежность в глазах танцовщицы.

— Знаешь, — вдруг всхлипнул Фрэнк. — У меня сто лет не было классной девчонки… Одни дешевые шлюхи.

Хитроу только незаметно улыбнулся.

«Вот ведь как бывает в жизни, — подумал он. — Тогда я остался на зоне и мотал срок, а Бишоп уже сидел в приличном офисе, получая хорошую зарплату. Я жрал тюремную пайку и вкалывал на правительство, а Фрэнк пил кофе, откладывая деньги себе в карман. Но прошло полтора десятка лет, и как все поменялось! Фрэнк мечтает о дешевой шлюхе из грязного кабака, а я…»

Боб самодовольно ухмыльнулся. У любого известного политика был целый штат помощников и помощниц, ассистентов и секретарш. Не говоря уж о журналистках, которые домогались у Боба эксклюзивного интервью, или посетительницах, осаждавших его приемную, готовых на все, лишь бы он согласился уладить их проблемы.

Недостатка в красивых женщинах у Боба не было. Послушных красивых женщинах, готовых удовлетворить любое желание политика. Хитроу всегда мог выбирать, в любой день. Блондинку или брюнетку, худенькую и узкобедрую или, наоборот, с полными сочными грудями и такой же задницей, за которую приятно подержаться. Боб мог предпочесть опытную женщину, для которой в сексе не было никаких тайн, или, если захочется, молодую и наивную, которой еще предстояло узнать тысячи секретов…

Но он не сказал всего этого Фрэнку. Хитроу лишь потребовал еще одну бутылку пойла и, как только Бишоп расправился с едой, вытащил того из-за стола. Старый приятель едва держался на ногах.

— Они увольняли меня снова и снова… — пробормотал небритый худой неудачник в мятом костюме. — Гады…

— Так ты сейчас работаешь или нет? — осведомился Боб, озираясь по сторонам. Они брели по темной улице, фонари здесь стояли редко, а свет в окнах невысоких домов вычерчивал причудливые тени вокруг.

— Нет, — всхлипнул Фрэнк, — Два месяца назад уволили… Больше не смог найти работу…

— Это плохо, — совсем без сожаления вымолвил Хитроу. Он уводил собутыльника подальше от трактира, в котором бывшие приятели провели время. Боб уже все обдумал и решил, что осторожность не помешает.

— Да, — пожаловался Фрэнк, который уже едва волочил ноги и не падал только потому, что его крепко обнимала рука Хитроу. — А вчера кончились деньги. Меня выселили из дома, Джулиус…

— Боб! — на миг теряя выдержку, рыкнул Хитроу. Впрочем, вокруг никого не было. Они отдалились от убогого бедняцкого квартала и теперь двигались параллельно трассе скоростных поездов.

— Помоги мне, Джулиус, — заныл Бишоп, вдруг оживившись. — Дай какую-нибудь работу, а? Я видел, у тебя много людей — ассистенты, помощники… Старина Фрэнк тоже может быть полезен. Он еще не разучился «ломать» системы…

— Это хорошо! — задумчиво протянул Хитроу. Навыки Бишопа, конечно, могли пригодиться. Но он знал слишком много о прошлом Боба-Джулиуса, и эта мысль перевешивала все остальное.

— Я отведу тебя на квартиру, — сказал политик. — У меня тут есть небольшая комнатка, ну, для всяких амурных дел…

— Ой, Джулиус! — Фрэнк остановился, на его помятом лице нарисовалась глупая улыбка. Он поднял палец и, раскачиваясь из стороны в сторону, погрозил собутыльнику. — Тайком молоденьких девочек трахаешь, да?

— Идем. — Боб нетерпеливо подхватил пьяного Фрэнка под руку. Они приблизились к трассе поездов почти вплотную, и теперь Хитроу лишь выбирал нужное место.

«Пожалуй, здесь!» — решил он, оценивая обстановку. Магнитные подушки плавно изгибались, уходя за поворот. Неподалеку от трассы располагалось старое полуразрушенное здание.

— Странное место для квартиры, — пробормотал Фрэнк, мутным взглядом обводя темные окрестности.

— Потерпи, — успокоил Хитроу, рукой, обернутой в платок, засовывая полупустую бутылку в карман Бишопа. «Не оставить отпечатков…» — Скоро придем. А вот тебе и выпить на ночь.

— Спасибо, Джулиус… — расчувствовался Фрэнк. Он попытался высвободиться из объятий Хитроу, чтобы встать прямо и прижать руки к сердцу. — Я так рад, что ты не забыл нашей дружбы…

Вдали послышался сильный шум ветра. Поезд отошел от станции и приближался к повороту.

— Я ничего не забыл, — холодно ответил Хитроу, разворачивая старого приятеля спиной к трассе.

— Правда? — как-то глупо спросил Фрэнк и икнул.

— Правда! — Боб резко толкнул пьяного Бишопа на магнитные подушки.

— А-ай! — вскрикнул Фрэнк, падая. Его так развезло, что он не сумел ни сгруппироваться, ни подставить руки и потому опрокинулся на спину. — Джулиус, какого…

Плотный вихрь налетел неожиданно. Хитроу, хоть и знал, что произойдет, все же был захвачен врасплох. Он едва успел отступить в тень полуразрушенного строения, чтобы яркий свет прожекторов не выхватил из ночи его фигуру.

Поезд на магнитной подушке стремительно надвигался. Он плавно и быстро скользил над землей, мощное поле удерживало его в полуметре от трассы.

— Джулиус! Джулиус! — закричал Бишоп, пытаясь перевернуться на бок, чтобы подняться. Но было поздно.

Яркие столбы света пробежали по земле, чиркнули по ржавой трубе котельной, выхватили небольшое строение с разбитыми стеклами. Затем локомотив повернул, и в лучах возникла фигура человека, барахтавшегося на путях. Даже если бы у машиниста была феноменальная реакция, он не успел бы остановить состав, набравший полный ход. Взревел гудок, предупреждая несчастного, что надо убираться с дороги как можно скорее.