Игорь Чубаха - Цепные псы пантеонов Страница 14

— Вставайте, фон, вас ждут великие дела, только они вам вряд ли понравятся, — раздался над ухом насмешливый голос.

Эрнст узнал чей: единого в трех лицах начальника разведки и контрразведки восточной инферн-группы войск «Старшая Эдда» штурмбан-вампира Дэмиена-Эдварда-Ральфа, и от такого открытия настроение Зигфельда не улучшилось. Эрнст продрал глаза и сел в гробу-ложе на пятую точку.

— Извините, что я перед вами в спальном ансамбле, — нашелся он, хотя особых поводов шутить не узрел. — Кстати, который час?

Окна апартаментов были наглухо задраены тяжелыми портьерами. Крышку гроба терпеливо держали на весу четыре одноразовых голема, рожами очень похожие на Дэмиена-Эдварда-Ральфа в сегодняшней его ипостаси: штурмбан для визита избрал личину Эдварда — заплечных дел мастера в аппетитно заляпанном кровью и комками костного мозга мясницком клеенчатом переднике. Дешевый маскарад, но Эрнст признался себе, что впечатлен. И истраченное гостем усердие просто обязано б4ыло породить в холодном сердце преждевременно разбуженного вампира Зигфельда гаденький страх. Мышцы так и подмывало вывернуть тело наизнанку и перепончатокрылой птахой шастнуть подальше отсюда, пусть ищут ветра в поле. Но разве от судьбы сбежишь?

Свой любимый приборчик «Детектор правды» палач с подлым коварством замаскировал под бьющий пучком света фонарик, ясен пень, где-то там, с обратной стороны, детектор сигнализировал, врет или не врет тот, кому луч шибает в радужку.

Еще четыре голема, такие же дебелые, скуластенькие и лысые, как попки, что не оставляло сомнения, кто их автор, успели вдоволь похозяйничать в апартаментах Эрнста. Телевизор, компьютер и музыкальный центр оказались вскрыты и разобраны на составляющие до последнего винтика, интересно, неужели ищейки предполагали там найти микстуру для тайнописи? Вывернутые из шкафа книги лохматыми стопками громоздились на мозаичном полу, и сразу становилось заметно, что каждую персонально пролистывали — небось искали шифры и коды. Рядом мятым комом пузырился богатый гардероб Эрнста, ешкин кот, со вспоротыми швами. Однако постарались.

На электронном циферблате высвечивалось «21:16», заход солнца должен был произойти еще только минут через тридцать, перепончатые кожаные крылья пока отдыхают.

— Ну и как, нашли в моем воротнике ампулу с концентрированным чесночным соком? — лучезарно улыбнулся Эрнст, не спеша покидать уютный гроб.

И получил небрежный тычок в нос, только алые брызги оросили шелк китайской пижамы.

— Шутить изволите, глубокоуважаемый гражданин Зигфельд, или как вас там по-настоящему? — улыбка на фасаде Эдварда плавно превращалась в хищный оскал. По краям рта вымахали клыки формата, до которого Зигфельду еще служить и служить. — Признавайся, жук колорадский, как твое настоящее имя?! В каком звании ты числишься в волхв-дивизионе «Ярило»? Капитан, майор, подполковник?! Кто еще на тебя работает в «Старшей Эдде»?! Кого ты успел завербовать?!! — Фонарик-детектор чуть не выдавил глаз.

Вершившая обыск четверка оторвалась от удовольствия копаться в чужом барахле и с равнодушными рожами выскребла Зигфельда из убежища. Его поставили на ноги, и он тут же согнулся, получив удар кованым сапогом в пах: совершенно не больно, но очень унизительно. У Эрнста с ходу появились три версии, зачем косящий сегодня под палача штурмбан балуется руко- и ногоприкладством. Наверное, проверяет, не укрылся ли под вампирской личиной простой смертный, прецеденты имели место. Очень может быть, отвлекает, не дает сосредоточиться, в расчете, что под горячку Эрнст сболтнет лишнее. И, конечно, вводит себя в соответствующее кровожадное состояние, этакий мышечный «аутотренинг». Ситуацию трудно было считать подходящей для демонстрации чувства юмора, но что еще оставалось?

— Если бы вы заблаговременно предупредили о своем визите, я бы подготовил достойные ответы по всем беспокоящим вас пунктам, — как ни в чем не бывало, ерничал, обливаясь кровавыми соплями, Эрнст, хотя холодок животного страха слюнявил и слюнявил босые пятки. С другой стороны, Эрнсту жизненно важно было проверить, насколько далеко готов зайти в экзекуции штурмбан. Широки ли его полномочия, или это лишь очередная штатная провокация-проверка на лояльность? Жаль, обожженные электрическим светом зрачки теряли нюансы общей картинки.

— Пациент не сознается и усугубляет... — прикусил губу серьезным клыком палач, — переходим к водным процедурам. — Он с ловкостью фокусника извлек из кармана пузырек прозрачного стекла и оглянулся на равнодушно держащую домовину гроба четверку. — Эй, олухи царя небесного, оставьте крышку и держите пациента по форме «Шива».

Големы перестроились и, храня постные рожи, распяли истекавшего слезами и кровью из расквашенного носа Зигфельда, аки на дыбе. По двое на каждую ногу, двое за руки, и один намертво вцепился в прическу, чтобы головой ни-ни. Последний внес из прихожей обшарпанный, всем в «Старшей Эдде» известный чемоданчик, щелкнул замками и деловито стал выкладывать на столик стерильно блестящие инструменты, очень похожие на хирургические.

Эдвард, чтобы беспрепятственно орудовать «фонариком правды», отдал пузырек ассистирующему голему. Тот осторожно, дабы ненароком себя не закапать, вскрыл склянку. Фон Зигфельд и до того чувствовал себя, словно жаба в лаборатории, а уж теперь... Сами по себе пытки хромированным железом он бы вытерпел, не моргнув, но если предварительно инструменты окропить освященной водой...

Будто паралитик, Зигфельд забился в напрягшихся руках големов.

— Проняло? — с одобрением зевнул палач и грозно потряс фонариком. Но от былого азарта остался пшик, не любил начальник, когда подозреваемые так сразу сдуваются:

— В чем меня обвиняют? — Кровавые усы малость подсохли, свое чувство юмора пленник благоразумно свернул в трубочку и засунул поглубже, чтоб не провоцировать развитие конфликта.

— Отпустите моего приятеля, — разрешил начразведки големам. Теперь его физиономия лучилась ванильным сочувствием и радушным вниманием. Сам себе голова поиграл в «злого следователя», теперь побудет «добреньким».

Зигфельду и палачу услужливо пододвинули стулья. Голем номер восемь — тот, что с пузырьком освященной воды, — бдительно отошел к занавешенному окну: вдруг отчаявшийся подозреваемый попытается в прыжке отнять флакончик, дабы причинить себе ущерб, не совместимый с жизнью...

А в это время в кабинете начштаба началась другая многообещающая беседа.

— Всегда остаются несущественные на первый взгляд мелочи, и я очень бы хотел, уважаемая Екатерина Кондаурова, чтобы мы сейчас с вами вместе повспоминали события последнего месяца и попытались вычленить эти реперные точки. Посмотрели бы эти мелочи на свет и на мрак и попытались их интерпретировать. — Джи-Джи прикрыл зевок ладошкой, бессонный день давал себя знать. — Отриньте ненужный страх, подобные беседы мне предстоят еще с минимум тридцатью сотрудниками «Старшей Эдды» самого различного ранга. — Джи-Джи поленился уточнять, что побеседовал уже с четырнадцатью работниками. — Это — в преимущественной мере рутинный труд, но именно так вычисляются и неумышленные просчеты, и недобрые замыслы. Вы готовы? — Гном сидел за столом, и даже в его родном кабинете мебель не давала ему дотянуться ногами до пола. Но это на сегодня была самая меньшая из проблем начальника штаба «Старшей Эдды» Моргана Джи-Джи-Олифанта.

Девушка стояла, нервно шелестя непрозрачным полиэтиленовым мешком, на входе ее, конечно же, обыскали, в мешке не было оружия. Заурядный человеческий череп, точно такой же, как на столе под носом у начштаба, такие папье-маше были нынче по «Эдде» в моде. Только не надо подозревать начштаба в дурном вкусе, за интерьер кабинета отвечал адъютант.

Джи-Джи приготовился к тому, что минут пятнадцать угробит на приведение рядового сотрудника в подходящее психологическое состояние, и только потом появятся шансы на конструктивность. Но девушка удивила мудрого гнома:

— Мне есть что доложить в этом или каком другом начальственном кабинете. У меня возникли серьезные сомнения в лояльности моего начальника антииеромонаха восточной инферн-группы войск «Старшая Эдда» Эрнста фон Зигфельда, — глубоко вздохнув, произнесла невольнонаемная Екатерина Кондаурова. — И сомнения основываются не на мелочах. — Решившись на поступок, она преобразилась, ну просто валькирия чистой воды.

Черт побери, она закладывала своего начальника с видом героини. Жертвенность, горящие фанатизмом глаза и все такое. «Я хочу занять место моего начальника», — мысленно перевел многомудрый Джи-Джи, но с языка в ответ на реплику у него слетело только скупое:

— И?..

— По собственной инициативе я настроила череп на столе своего непосредственного начальника на негласное наблюдение.

— Разве уровень подготовки невольнонаемного сотрудника позволяет работать с магией такого уровня?