Станислав Травкин - Последние судьи. Сильнее льва и слаще меда. Книга первая Страница 14

Сначала Олаф уговаривал меня присоединиться к отряду каких-то наёмников, обещая кучу веселья и шальных денег, затем плакал и орал во всю глотку, одну фразу: «Я не успел! Слышишь, Марко! Я не успел…»

Проснулся я достаточно поздно, когда уже совсем рассвело. Потянувшись и стряхнув с себя остатки сна, я сел на кровати и стал одеваться. Полог палатки отодвинулся, и внутрь заглянула Катарина.

— Уже проснулся? — улыбнулась она. — Пошли есть.

— Что у нас на завтрак? — зевнув, спросил я.

— Омлет с тушенкой. Не знаю, как получилось, я толком не готовила никогда, так что не суди строго…

Мы вышли из палатки и подошли к костру, у которого уже сидели Василис и Ариа.

— Ну, наконец-то ты проснулся, мой друг! — воскликнул антиец. — Ещё полчаса, и моя нубийская женушка прикончила бы весь завтрак. Я защищал его как мог.

Ариа захохотала и ткнула мужа в плечо.

— Не верь ему, Марко, омлета на всех хватит и даже останется.

Я улыбнулся: — Это хорошо, что хватит. Знали бы вы, как я проголодался… Омлет был великолепен. Толстый, воздушный, с кусочками мяса — настоящее произведение искусства.

— Ты точно никогда не готовила или обманываешь меня? — подмигнул я своей спутнице. — Я его раньше каждый день жарил и всё равно был на вкус, как дерьмо, а твой — просто сказка.

— Скажешь тоже, сказка, — смутилась Катарина.

Я рассмеялся и, обняв девушку за плечи, чмокнул в щеку.

— Что сегодня будем делать, друг мой? — поинтересовался антиец.

— Отдохнуть бы денек, одежду постирать… — задумался я. Ариа широко улыбнулась: — Уже постирала с утра, сушится.

— Как же ты успела, там ведь много всего было.

— Пустяки, — отмахнулась нубийка, — должна же и от меня какая-то польза быть. Да и запах от ваших сумок такой стоял, что… в общем, лучше было постирать, чем задохнуться, — Ариа заразительно расхохоталась, и мы с удовольствием к ней присоединились.

После завтрака Василис прочитал нам первую главу своего эпоса о нас, которую он написал в третью и четвертую стражу, пока стоял на часах. Мой друг достаточно точно описал меня и Катарину, хоть и добавил нам немного антийского позерства. Я, например, перед финальным сражением, обращался к врагам:

Смерть к нам сегодня зашла и крови взалкала,Наша, быть может, наступит, но ваша — настала!Пей же, клинок мой, черную кровь.Пой же, клинок мой, смертную песнь.Овцы, летящие с кручи, служители зла,Лучше наивная вера, чем та, что давно умерла!Пей же, клинок мой, черную кровь.Пой же, клинок мой, смертную песнь!

А Катарина, сражаясь вместе со мной, вдохновляла меня словами:

Пусть твой клинок свистит соловьем,Клянусь, я ему подпою,Выхвачу свой, и мы вместе споем,Кровь проливая в бою.

Читал стихи Василис поистине бесподобно. Временами его голос становился ниже, создавая напряжение, а затем устремлялся ввысь, как спущенная тетива боевого лука. Это было красиво.

Когда антиец закончил своё представление, мы в буквальном смысле слова оглушили его аплодисментами.

— Браво, мой друг, браво, — я похлопал Василиса по плечу.

— Да, муженек, и правда недурно, — поддержала меня нубийка.

— Красиво, — согласилась Катарина.

Спокойный день, без забот и тревог, тянулся невероятно долго. Ариа готовила, Катарина чистила и проверяла оружие, а мы с Василисом разбирали завалы.

— До землетрясения у нас было всё, — рассказывал Василис, — а теперь только пара палаток да полсотни кур. Ну, ещё погреб откопали перед вашим приездом. Так вот, друг мой, нам не повезло.

— Взгляни на это с другой стороны, вы остались в живых после апокалипсиса…

— Наверное, ты прав, мой друг, — задумался антиец, — остались в живых — это раз, встретили вас — это два, у нас есть еда и вино — это три! Как ты смотришь на то, чтобы зарезать курицу и приготовить ее сегодня вечером в земляной печи?

— Хорошо смотрю, — улыбнулся я, — правда, никогда не пробовал.

— Вот и попробуешь, — Василис бросил лопату и, вытерев руки какой-то ветошью, направился за курицей, — пошли!

В курятнике нас ожидал неприятный сюрприз, все сорок семь кур были зарезаны. Мы с антийцем переглянулись.

— Волки? — предположил я и тут же сам ответил на свой вопрос: — В ваших краях они не водятся…

— Если бы это были волки, собаки или прочая живность, то и потеряв полсотни кур, я вздохнул бы с облегчением, но сдается мне, не обошлось тут без чертовщины.

— Кровь ещё не успела впитаться в землю, — пробормотал я, — значит… тот, кто это сделал, всё ещё на ферме.

Мы выскочили на улицу и опрометью бросились к палаткам. Жена Василиса сидела у костра и смотрела на огонь. Катарины нигде не было видно.

— Ариа! — позвал её антиец. — На ферме кто-то есть, женушка. Бери ружьё и смотри в оба.

Нубийка подняла глаза на мужа и широко улыбнулась: — Зачем? Вы и без него неплохо вчера справились.

— Ты никак нубийских грибов обкурилась, принцесса? Я говорю на ферме чужие. Кто-то всех кур порезал.

К костру подошла Катарина с оружием и остановилась рядом со мной.

— И вас скоро порежут, — захихикала Ариа и провела пальцем по горлу.

— Нет, ты все-таки не в себе! — воскликнул антиец и сделал шаг к жене.

— Стой Василис, не подходи к ней! — я остановил поэта.

— Почему?!

— Это не Ариа, — сказал я и, посмотрев на нубийку, обратился к ней: — Так ведь?

— Так.

На мгновение вокруг костра воцарилась тишина. Катарина отступила на шаг назад и направила ружье на Арию. Василис застыл на месте, не до конца понимая, что происходит. А я снова обратился к нубийке:

— Как тебя зовут?

— Меня зовут, «та, кто приходит без приглашения», — был ответ.

Глава 14

Демоница смотрела на нас с любопытством.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

— Спросив меня, чего я хочу, ты, видимо, подразумевал «Зачем ты пришла», потому как что я хочу, тебе известно. А вот зачем я пришла… Что ж… А почему бы собственно и не прийти? Вы, кажется, собирались приготовить курицу? — обратилась демоница к Василису. — Я взяла на себя смелость предположить, что одной будет маловато, и прикончила всех…

Василис побледнел: — Кто бы ты ни была, оставь мою жену в покое, слышишь?

— Прости, но ты мне не можешь приказать, так что, хочешь ты или нет, а я пока побуду в твоей милой женушке. Должна заметить, весьма сильное у нее тело, — демоница потянулась и размяла шею. — Может быть, мы с вами подеремся, а? Стрелять в Арию вы не станете, а без оружия я бы поставила на себя, хотя… двое на одну… Будет интересно. Марко, отойди в сторону, ты в другой весовой категории, — демоница встала и картинно надув губы приняла боксерскую стойку.

— Кончай кривляться, — перебил я демоницу. — Он, возможно, и не сможет тебе приказать, но вот я смогу.

— Верно, малыш. Ты сможешь, — улыбнулась та, кто приходит без приглашения. — Но пока ты будешь это делать, я всё-таки повеселюсь, — нубийка сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула. В тот же момент из темноты появились одержимые. Мы были в кольце.

— Сдерживайте их, пока я разберусь с ней, — крикнул я и сразу же получил хороший удар в солнечное сплетение от нубийки. Оттолкнув меня, демоница всадила кросс в переносицу Катарины и бросилась на Василиса.

Моя спутница поднялась с колен и, почти не целясь, от бедра прикончила четверых. Затем бросила пустые двустволки на землю и, прыгнув на Арию сзади, сомкнула пальцы на шее нубийки.

Я подхватил мачете и… на мгновение река времени остановилась, а затем потекла невероятно медленно, как в прошлый раз. Нырнув под чей-то удар, я рубанул по диагонали сверху вниз, сделал шаг в сторону и подрубил колено второго нападавшего, ударом рукоятки пробил голову третьему.

Рядом, едва сдерживая натиск одержимых, отчаянно рубился Василис. Ария лежала на спине и, извиваясь, как ящерица, пыталась сбросить с себя душившую её Катарину.

Я бросился на помощь антийцу, и через мгновение ещё трое врагов упали на землю под ударами моего клинка. Двое одержимых бросились к девушкам. Одному из них я раскроил голову ещё на подходе, второй проскочил мимо и прежде, чем я его достал, успел столкнуть Катарину с Арии. Нубийка тут же подмяла мою спутницу под себя.

Мачете антийца намертво застряло в теле врага, и Василис остался без оружия. Другой одержимый сразу же сбил поэта с ног и наносил удар за ударом, пока я не снес ему голову.

Опустившись на колено, я положил руку на затылок Арии и властью, данной мне Всевышним, приказал той, что приходит без приглашения, покинуть тело нубийки. С коротким оглушительным криком, от которого, казалось, дрогнула земля, демонесса оставила жену Василиса. Ария отпустила горло Катарины и села на землю рядом, с ужасом взирая на происходящее.