Сэнди Митчелл - Последний рубеж Страница 14

— Если мы рассредоточимся в проходах за ангаром, мы сможем создать засады и огневые мешки.

Затем, если зеленокожие пройдут первую линию, мы сможем по частям перестрелять их, когда те разделятся.

Это было достаточно хорошим предложением, я частенько такое проделывал в подулье и под городами, но должен признать, сама идея применить такое в коридорах брошенного корабля была чем-то новым для меня.

Броклау глубокомысленно кивнул.

— Может сработать, если у нас будет время все организовать. Но без командного подразделения для координации, мы понесем столько же потерь от обстрела своими, сколько и от орков.

— Хорошее замечание, — признался я; хотя как раз рассчитывал лично обосноваться в лабиринте проходов. Если бы у нас была хорошо функционирующая связь, ауспекс, и пикт-экран чтоб отследить сигналы ото всех комм-бусин, не говоря уже о командной «Химере», в которой все это было, мы могли бы превратить брошенное судно в высокоэффективную скотобойню для орков. Но в этих обстоятельствах, зажать несколько сотен напряженных и нервных солдат в замкнутом пространстве с инструкциями стрелять в первого же увиденного врага, запросто облегчит работу оркам. В конце концов, видя все это в таком свете, я смирился.

— Есть еще идеи?

— Организовать перекрестный огонь, — сказала Кастин, указывая на путаницу галерей и подиумов, прилипших к стенам зала высотой с кафедральный собор [44].

— Снарядить столько оборонительных линий, сколько сможем, и поместить остальных на периферии, с пересекающимися огневыми рубежами. Любого прорвавшегося орка, расстреляют резервы сверху, пока остальные линии будут держаться.

По ее выражению лица я мог сказать, что она не была особо счастлива от этой перспективы, но это был лучший план, чем мог предложить любой из нас, так что нам просто придется придерживаться его.

— Великолепно, — сказал я, пока рота Суллы карабкалась, следую приказам полковника, и, несмотря на мою естественную предосторожность, поднялся на баррикады, чтоб предстать в лучшем виде.

Вас могла поразить моя нехарактерная опрометчивость, но в тот момент риск, вроде был минимальным; орки были слишком далеко с их грубым вооружением (хотя это в любом случае не останавливало их от пальбы, просто из удовольствия производить громкий шум), и, конечно же, не повредит для боевого духа или моей фальшивой репутации, когда меня увидят на передовой.

Кроме того, до сих пор я видел нашу позицию изнутри ангара и должен признаться, что во мне было полно почти ребяческого нетерпения лично выглянуть наружу из потрепанного судна.

Конечно же, я видел внешний вид кораблей из иллюминаторов шаттлов несчетное количество раз, но перспектива увидеть его без вакуума, казалась, привлекательно новым ощущением.

Соответственно я проскользнул через одну из щелей, которую еще не заставили и неуклюже вскарабкался на горку высотой по колено из разорванного и скрученного металла, где отвалилась метровой толщины дверь и окружающий ее корпус на уже твердый лед в десятке метров под нами.

Я невольно задержал дыхание и задрожал под шинелью, когда в меня вцепился, словно злобный эльдар-разбойник [45], терзающий кости холод, который я столь хорошо помнил. Помня, сколько бойцов смотрят на меня, я поднял цепной меч, намереваясь, хотя бы частично соответствовать своей роли и направил его на совершенно гладкую равнину, так чтоб казалось, что я дрожу исключительно от холода. (Хотя это было и неправдой, не повредит, чтоб они так считали).

Вид был определенно впечатляющим, хотя в данных обстоятельствах, у меня не было времени насладиться им. Не сдержав искушение, я быстро взглянул на металлический откос позади, на секунду задумавшись о том, как что-то такое здоровенное вообще взлетает в небеса. Даже когда большая часть была под поверхностью, корабль все равно казался невероятно огромным, вырисовываясь надо мной словно жилой квартал или мануфакторий, обожженный и покрытый пеплом от прохода через атмосферу. Некоторые части слегка колыхались, там металл размягчился и оплыл от чудовищного жара, и не в первый раз, я удивлялся чуду нашего избавления от неминуемой смерти.

Побег, который выглядел так неприятно, был только отсрочкой. Теперь ветер доносил грохот приближающейся орочьей орды, и я посмотрел на нее, у меня появилось зловещее предчувствие, словно темнеющие облака на небе опустились по мою душу.

— Похоже, пойдет снег, — заметил Юрген, глядя в их направлении, как будто это была наша самая насущная проблема. Он так тихо взобрался на металлический склон вслед за мной, что я не заметил его появления, пока он не заговорил; затем, не в первый раз, его флегматичное выражение лица странным образом воодушевило меня, так что я ответил спокойно, как мог.

— Много? — спросил я. Буря не смущала валхалльцев, возможно она даже даст нам преимущество, учитывая их способность эффективно управляться в экстремальных погодных условиях, но это мало чем поможет мне, как и все что снижает видимость, орков, несомненно, это тоже мало волновало. Они точно знали, где мы и то, что они не видели куда стрелять, в любом случае, не сильно ухудшит их обычную, прискорбную меткость, но нам нужна была возможность скосить их как можно больше, пока те не приблизились.

Юрген покачал головой.

— Достаточно слабо, — бесполезно ответил он и посмотрел на наступающую орду, которая уже достигла берегов озера и не замедлилась, — хорошо, что сразу всем хватит.

— Думаю, да, — сказал я, стараясь вспомнить последний раз, когда его беспокоило численное преимущество врага и как всегда у меня не получилось, — лучше вернуться в укрытие.

Зеленокожие вряд ли были самыми наблюдательными существами, и мы могли использовать некий элемент неожиданности, если они не ожидают найти выживших.

— Верно, сэр, — согласился он, с явной неохотой потащившись вслед за мной за баррикаду, без сомнения разочарованный тем, что не выстрелит первым, как надеялся.

— Не стрелять, — порекомендовал я [46], занимая позицию за самым здоровым, который мог найти, и на первый взгляд крепким ящиком, доставая свой лазпистолет, — дадим им подойти поближе, чтоб ни один выстрел не пропал.

— Так и сделаем, — уверил меня знакомый голос, и я развернулся, увидев невысокую женщину с красной челкой, которая ухмылялась мне с радостной жаждой крови в глазах. Если бы она не нашла своего призвания в Гвардии, (я чувствовал, что лучше не расспрашивать ее о том, как она сюда попала, так как был справедливо уверен, что к этому приложил руку магистратумом ее родного мира), то социапатические наклонности Маго нашли бы менее продуктивную отдушину. Но поскольку все было, как есть, она превратила свой пылкий нрав в полезный инструмент, большую часть времени, сдерживаясь и с шуточками принимая неизбежные последствия редких взрывов характера. Несколько лет назад мы вместе прошли через гробницу некронов, выйди относительно целыми и, сохранив рассудок, в полку было всего лишь несколько бойцов, которых я хотел бы иметь рядом со мной, если все будет плохо, так что я со слабым чувством облегчения ответил ей улыбкой.

— Я уверен, что так и будет, капрал, — ответил я.

К сожалению зеленокожие думали по-другому. Я надеялся, что наш массированный огонь остановит их безумный забег по льду и принесет достаточно повреждений переднему ряду, чтоб вся толпа, задрожав, остановилась. Хотя более реалистично, что он разобьет их на меньшие группы, пока те будут пробираться через преграду из трупов, и даст нам возможность с легкостью перестрелять их. Это была тактика, которая отлично работала на Перлии и в большинстве других случаев, когда я обнаруживал, что стою на пути у неистовствовавшей «баивой банды» орков. Но в этот раз о наступлении авангарда было объявлено внезапным лязгающим ревом, когда горстка грубых летательных аппаратов прорвались через окружающую орду муть и устремились к нам.

Нисходящий поток от трещащих роторов взбил под ними завитушки и вихри снега.

Игнорирую огромную массу машин позади, которая все равно еще была далеко от эффективного огневого рубежа (хотя с такой скоростью это не займет много времени), мы сконцентрировали наш огонь на летящих разведчиках, надеясь сбить их до того, как они смогут передать какую-то полезную информацию.

— Стреляйте! — заорала Кастин сквозь лязгающий рев автожиров зеленокожих, которые по всему небу уклонялись от попаданий и старались избежать внезапного шторма заградительного огня с земли. Конечно, большая часть нашего оружия был стрелковым, которое не сильно стесняло их, лазерные лучи бесполезно барабанили по металлу фюзеляжей и инородных бронеплит, видимо в случайном порядке прибитых по всему корпусу. Их единственным слабым местом был открытый кокпит, из которого торчали пилоты, несомненно, смакующие величайшую возможность так сильно разогнаться, как жаждали; этот фатальный недостаток вскоре проявил себя в виде поврежденной пары, заходящей по спирали к краям ледяного поля, экипаж был убит еще до столкновения с землей.