Кодекс Охотника #24 - Юрий Винокуров Страница 14

Расстроенный Затупок помирал ещё пару раз, но каждая смерть делала его только злее.

После того, как големы разметали первую линию обороны, обсыкать там было нечего. Поручик негодовал. Я шёл напролом, целенаправленно, не пытаясь найти обходные пути. Мне было важно, чтобы Драконы поняли, что всё идёт по их плану. А их план заключался вот в чём.

Подойдя к последнему залу, Шнырька показал мне, что происходит снаружи. Я улыбнулся. Походу, это единственная в этом мире крепость, оружие которой расположено так, чтобы противостоять внутреннему противнику, а не внешнему. Орудийные башни, расчёты Одарённых — все находились на стенах и за ними, все они целились в большую замковую дверь, из которой я должен был выйти.

Честно говоря, первой моей идеей было выпустить туда свою иллюзию, вдоволь покрутить им факи, и собрать первый, самый мощный залп. Но было одно «но»: крепость, в отличие от «Доблести», не строили Архитекторы, её строили Галактионовы.

Да, строили тоже качественно. Но после объединённого залпа по моей иллюзии на месте главной башни останется только огромная воронка и куча битого камня. А эта крепость мне дорога как память. Но это как минимум. Также мне было жалко времени и средств на её восстановление. Поэтому я пошёл другим путём. Я оглянулся, осмотрелся, понял, что живых видеокамер вокруг меня нет, и с улыбкой стянул с себя сначала штаны, а затем уже трусы. Полюбовался на просторные белые «семейники» с красными сердечками, хмыкнул и натянул штаны обратно. Поёжился. Без трусов ходить — такое себе, но что делать? Как-то не привык я с собой, на всякий случай, белый флаг таскать.

Надеюсь, что красные сердечки врага не смутят.

— Я выхожу! — крикнул я. — Не стреляйте! Переговоры!

Я аккуратно приоткрыл створку ворот. Шнырька показывал, что защитники сильно напряглись. Я высунул в раскрытый створ ворот в руку и помахал труселями, привлекая внимание.

— Я могу выйти и поговорить?

На моё счастье, среди Драконов нашёлся кто-то инициативный. Я был в этом практически уверен. Всегда среди любых людей есть один инициативный. И даже, если тебе дана команда уничтожить врага, он думает, что умнее и хитрее всех. Что сможет захватить врага и получить за это всяческие ништяки от своего командования. Жадность и тупость. Пока существует человечество, будут существовать и эти чувства.

— Сначала выбрось оружие!

Я хмыкнул, достал Аквилу, и кинул её вперёд.

— Это всё оружие?

— Ага! — крикнул я.

— Теперь выходи сам! С поднятыми руками! Резкое движение, и ты будешь уничтожен. Нашего совокупного залпа хватит, чтобы развалить эту башню до основания, и от тебя даже воспоминаний не останется!

Напугал ежа голой жопой. Что они развалят башню, это я уже понял, но спасибо, что похвастались.

— Да понял я, понял! — хмыкнул я, и потихоньку вышел, держа над головой трусы, которые забавно начали развиваться под легким ветерком.

Я вышел и огляделся. Одно дело смотреть Шнырькиными глазами, другое — своими. В глазах у людей я увидел искренний страх. Походу, они поняли, кто я такой. А вот я не понял, почему до сих пор они молчат и не стреляют. Неужели их так поразили мои труселя, что они впали в ступор?

— Стой на месте! Сейчас спустятся мои люди. И не сопротивляйся, пока мы наденем на тебя наручники. И антимагический ошейник!

— Эй, стопэ! Мы же так не договаривались, я не сдаваться вышел!

У одного из китайских снайперов не выдержали нервы, и он нажал на спусковой крючок. Пуля прилетела мне точно в лоб, отбившись от моего доспеха.

— Не стрелять! — крикнул китаец.

А я приветственно помахал ему трусами:

— Хороший выстрел!

— А зачем ты вышел? — уточнил китаец.

— Ну я же сказал: переговоры.

— И что ты хочешь? — невидимый мне китаец, ну, как он думал, что невидимый, откровенно тупил.

Шнырька-то показывал мне этого идиота, который сидел в дозорной башне, боясь даже голову высунуть в окошко, и орал в мегафон. Причём он был достаточно сильным Одарённым. Но, видимо, мой авторитет всё-таки ходит впереди меня.

— Что я хочу? Я хочу, чтобы вы убрались отсюда. И вернули мне мою крепость.

— Ты идиот⁈ — Дракон удивился так сильно, что даже выглянул в окошко, чтобы посмотреть, действительно ли я это говорю.

— Да вроде нет, — пожал я плечами. — Душно тут что-то… — хмыкнул я. — Не стреляйте, я просто… Можно мне водички?

— Что⁈ — на этот раз уже не краем глаза, а целую голову высунул китаец наружу. Кажется, он решил, что я сумасшедший.

— Водички, говорю, хочу. Горло промочить. Там, внизу, было жарко, да и после ваших отравляющих веществ мне что-то… Плоховато. В горле пересохло.

— Ты идиот? — снова спросил меня китаец.

Я же прислушивался к своим ощущениям. Ну, нет, дебил, я-то точно не идиот. Ещё немного, ещё чуть-чуть…

— Колодец! — ткнул я пальцем в вырытый колодец, который стоял во дворе, с чистой колодезной водой. — Я подойду и попью. Не стреляйте!

Медленно я пошёл вперёд. Китайца, походу, заклинило. Я, не торопясь, спустил вниз ведро, и с лёгким скрипом поднял его обратно, с наслаждением выпив водички… Хорошая здесь вода. Немного сладковатая.

Я пил воду, а Шнырька показывал мне.

До китайца что-то дошло, он сейчас вёл какие-то яростные переговоры по рации с кем-то. Я не слышал его собеседника, но слышал его разговоры. По контексту понял, что с той стороны, походу, ему тупо не верят, что сам Галактионов вышел сдаваться. Вот китайский военачальник вытянул телефон и сделал фотку, отправив в подтверждение, что я. Но с той стороны всё равно сомневались. Решили, что это иллюзия или двойник. Самое главное, они не знали, что делать.

Ну, а я знал. Остаток воды вылил себе на голову. Холодный поток взбодрил меня. Я потряс головой, как Затупок после купания, и сказал:

— Эх,