Галина Громова - Бухта надежды. Задача – выжить Страница 14

Хотя какое там! Даже без выстрела пэпса вряд ли мужик с объеденной до костей шеей мог бы выжить. Хотя бомжу вон артерию перегрызли, а он ручонки-то свои тянул через решетку. И снова лужи крови, вывалившийся человеческий ливер, белесые потухшие глаза и следы укусов на телах. А невдалеке из-за гаражей показалась одинокая фигура…

– Опа! Смотри, еще только утро, а он уже назюзюкался… – тыкнул пальцем в сторону Олег, уже пришедший в норму.

Виктор присмотрелся: человек был далековато – глаз не рассмотреть, но его походка и какие-то прерывистые движения не понравились мужчине. Ой, не понравился он Виктору. А почему? Да шут его знает! Просто привык капитан доверять своему внутреннему голосу или интуиции – зовите как угодно.

– Давай в машину – в поликлинику съездим. Да и дежурному нужно доложиться.

На известия о еще трех трупах Миха никак не отреагировал. Сказал, чтобы возвращались в отдел, а за трупами потом приедет машина. Голос у него был нервный, и даже по рации слышались усталость и раздражение.

– Ладно, мужики, давайте сначала к доктору, а потом уже в отдел. Нужно про этих людоедов доложить.

Володин надавил на газ, и «бобик», рыча движком на весь двор, медленно двинулся вдоль дома. Этот район был водителю хорошо известен, поэтому особо петлять между домами не пришлось.

– Щас, аккуратнее, колдобина на всю дорогу… – под нос себе пробурчал Володин, сбавляя скорость и аккуратно проезжая яму. – Ну вот, щас уже будем на месте.

На улицу Бориса Михайлова свернули в полной тишине – говорить после всего увиденного не хотелось абсолютно, да и радио тоже не включали – не до слащавых песенок сейчас, а хеви-метал на радиостанциях не ставили. Водитель проехал до кольца, что соединяло три основные улицы этого района: Бориса Михайлова, проспект Героев Сталинграда и улицу Борисова, там развернулся, предварительно пропустив автобус, и направился в сторону портовой поликлиники.

– Тормози! – рявкнул Виктор, как только заметил непонятно откуда взявшуюся фигуру в белом, которая выскочила из-за серого ларька. Володин был отменный водитель – и мгновенно ударил по тормозам, по инерции завалившись грудью на руль.

– Дура! Тебе жить надоело? – одновременно выскочили из машины сержант и капитан, который больно приложился лбом о торпеду, не успев выставить вперед руки.

– Помогите! Там такое творится!!! – запричитала босоногая молодая девушка в замусоленном медицинском халатике и порванных колготках. Колени у нее оказались содраны, руки в крови, хоть видимых ран и не было заметно, да и подол халата заляпали бурые разводы, похожие на кровь.

– Что случилось?

– Не знаю! – начала рыдать та, размазывая тушь по лицу. – Я ничего не поняла. Я была в кабинете, ждала врача – Алину Петровну, когда услышала крики о помощи, визги и грохот. Я вышла, спустилась на второй этаж и заглянула в коридор, а там… Там был просто ужас! – Девушка зарыдала еще громче. – Я и еще две пациентки, что ожидали своей очереди, закрылись в кабинете… вернее, там такой предбанничек для ожидающих… и это я их закрыла. А потом одна из пациенток начала скандалить, кричать, что по судам меня затаскает за то, что я не даю ей выйти, но она-то не видела того, что видела я. Я пыталась ей объяснить, честное слово! Но она как будто и не слышала меня! Я и открыла ей двери – лишь бы заткнулась…

– Ничего не понял… кто кого закрыл-открыл? – покачал головой Вэ Вэ.

– Так, садитесь в машину и спокойнее, пожалуйста. И без вас голова кругом, а тут еще вы со своими «открыл-закрыл».

Девушка торопливо села на заднее сиденье, продолжая шмыгать носом. И без того не шибко длинный халатик и вовсе задрался, оголив стройные ноги в разодранных колготках. Олег заценил ноги и удовлетворенно хмыкнул. В другое время девчонка точно сказала бы какую-нибудь колкость, как обычно осаживала незадачливых ухажеров и желающих познакомиться, но сейчас она даже не заметила взгляда пэпээсника.

– Ну так что там произошло? – потирая ушибленный лоб, поинтересовался Виктор.

– Они… произошли… – Медсестра дрожащей рукой показала в сторону приближающихся фигур. – Я от них убегала.

Парни глянули туда, куда указывала девчонка, и обалдели – в их сторону медленно плелись окровавленные люди, среди которых легко угадывались медработники в форменных халатах и костюмах, на которых еще более явно была видна кровь. Но среди них встречалось много и обыкновенных граждан, посетителей клиники… Виктор разглядел в толпе даже сгорбившуюся старушенцию, которая хоть и медленно, но для своего возраста довольно бодро вышагивала с неестественно вывернутой шеей.

– Ох… блин! – прокомментировал картину водитель. – Вот и не верь после этого фильмам…

– Володин, заткнись и дави на газ, а вы, барышня, рассказывайте все по порядку. Что у вас там в поликлинике случилось? Вас как зовут?

– Аня, – прошептала медсестра и начала сбивчиво рассказывать…

Прошло около получаса после того, как она открыла двери взбалмошной пациентке, крики и шум не умолкали еще около двадцати – тридцати минут, а потом все стихло. Пациентка – молодящаяся женщина в сером костюме с довольно откровенным декольте и профессионально наложенным макияжем – оказалась разумным человеком. И словам перепуганной медсестры поверила сразу же. Ну даже если и не поверила, то виду не подала и, в отличие от второй пациентки, сразу бучу поднимать не стала, а сама постаралась понять, что могло случиться. Ведь глаза у медсестры Ани были такими дикими, да и крики внизу долго не смолкали… поэтому у нее не возникло желания лично проверять правдивость истории, рассказанной медсестрой.

Две женщины тихонько сидели за закрытой дверью. Аня пыталась дозвониться в милицию, но было постоянно занято, телефон ее парня тоже не отвечал. А у пациентки, как назло, с собой мобильника не оказалось. Что делать, женщины не знали. Аня выглянула из предбанника, но на лестнице никого не было, а двери на этаж оказались закрыты – вход находился в другом конце коридора.

Осторожно ступая, медсестра спустилась на пролет второго этажа. Металлические двери, покрытые белой краской, на фоне которой так явно виднелись кровавые следы от ладоней, будто кто-то, проходя мимо, мазнул ладонью, были распахнуты. Но Аня помнила картину, которую наблюдала на втором этаже, когда один из врачей впился в горло женщине и откусывал куски плоти, а из артерии хлестала кровь, заливая все вокруг. Анну тогда вырвало прямо на лестничной клетке.

Стараясь не ступить в дурно пахнущую лужу и не прикасаться к пятнам крови на перилах, медсестра заглянула на этаж и тут же отпрянула. Стулья, те, что раньше стояли возле кабинетов, валялись перевернутыми. На полу в луже собственной крови лежала женщина – это было понятно только по виднеющемуся платью, потому как над телом на корточках сидела целая толпа людей, которые кто зубами, кто руками отрывали куски мяса и запихивали себе в рот. Те, кто мог дотянуться зубами, вгрызались в тело женщины, остальные пытались руками вырывать куски плоти. По направлению к этой толпе медленно ковылял завхоз Петрович, показавшийся из соседнего кабинета. Хотя он всегда отличался бодренькой для семидесятилетнего пенсионера походкой – подрабатывал завхозом при поликлинике, потому как на нищенскую пенсию прожить было невозможно.