Константин Калбазов - Феникс Страница 14

Тем не менее в первую очередь важен результат, а он есть. Несколько фигурок выпали из строя, и мины тут совсем ни при чем. Что ж, это не может не радовать. Приклад привычно уперся в плечо. Рассмотреть отдельных солдат нет никакой возможности, строй предстает перед взором в виде сплошной синей линии. Ладно, значит, будем целиться в эту линию. Выстрел! Вроде есть. Показалось или действительно одна из фигурок выпала из общего строя? Вот же! Когда смотрел на результаты стрельбы других, то видел падающих, а как дошло до себя, ни черта не разобрать. Ну и бог с ними. Кресало на место, взвести курок, посадить строй на мушку. Выстрел!

Поначалу все шло просто замечательно. Гульды добросовестно изображали из себя стойких оловянных солдатиков и, разумеется, несли большие потери. Потом их командующий попытался рассредоточить воинов, но добиться существенного уменьшения потерь ему не удалось. Слишком большое количество людей сосредоточено на сравнительно малом участке. Если эффективность стрелков быстро упала, то мины продолжали собирать обильный урожай смертей. Поэтому совсем скоро части начали отходить. А вслед за отступившими появились разрозненные группы, и, как сумел рассмотреть в подзорную трубу Виктор, они не были вооружены, зато в руках держали носилки и лопаты.

Понятно. Противник ограничивается обстрелом из тяжелого вооружения, а из стрелкового может бить только по большим скоплениям солдат. Гульды и вовсе лишены возможности вести хоть какую-нибудь стрельбу. Брячиславцы врага обстреливают, но никаким иным способом себя не проявляют, а после отвода войск дальше от речушки прекратился и артиллерийский огонь. Наметилось затишье. Славенские мортиры не в состоянии добить до противника, войска себя никак не обозначают, единственная переправа разрушена. Сейчас командующий гульдов лихорадочно обдумывает варианты решения возникшей проблемы. Пока суть да дело, необходимо собрать раненых и похоронить павших. Сначала на своем берегу, а если не встретят противодействия, то и на противоположном.

— Не стрелять! Пусть собирают своих, — не отрываясь от окуляра подзорной трубы, отдал команду Виктор.

Опушка находится на некотором возвышении, а поэтому видно все довольно хорошо, за исключением тех мест, где стелется дым от загоревшихся крайних домов. Неплохо поработали. Потери вполне сопоставимы с тем, как если бы на этом поле гульды столкнулись с гарнизоном Обережной, причем встреча должна была закончиться не в пользу первых.

Пора привести оружие в порядок. Дело это немаловажное. Исправный и почищенный мушкет или пистоль вполне способен спасти твою жизнь, загаженные же могут дать осечку в любой момент. Как известно, по закону подлости это происходит в самое неподходящее время, когда мгновение определяет грань между жизнью и смертью. Громкие слова? Возможно, вот только откуда взялась поговорка об этом своеобразном законе, причем в различных интерпретациях она имеется у многих народов. Так что есть там мистика или нет, лучше содержать оружие в порядке, а тогда уж и шансов нарваться на неприятности будет куда меньше.

Виктор быстро раскидал карабин и принялся за чистку. Он давно уже установил такое правило: даже если ты произвел один выстрел, почисть оружие и подойди к этому столь же серьезно, как и после дюжины выстрелов. С другой стороны, это уже настолько въелось в его натуру, что не отнимало много времени. Пока руки быстро и сноровисто, сами по себе делали привычную работу, голова была занята совсем иными вопросами.

Прошло минут пятнадцать, не больше, когда оба карабина были почищены и снаряжены для боя. А повоевать отряд все еще вполне способен. У бойцов оставалось по десять надствольных и по шесть ручных гранат. Как же все-таки хорошо иметь под седлом крепкого коня, а еще заводных и вьючных лошадей, потому как такое количество снаряжения унести на своих плечах на сколь-нибудь дальнее расстояние просто нереально, а уж воевать, будучи навьюченным, словно мул… Минометы также могли сказать свое веское слово, у них оставалось еще по десятку мин на ствол. Гульды слишком быстро сориентировались и отвели свои части. Можно было, разумеется, обстрелять и разрозненные группы, однако каждая мина влетала в копеечку и требовала определенных затрат труда, так что просто разбазаривать их не хотелось. Имелись и картечницы, но их время придет, когда гульды продолжат-таки движение, а они непременно продолжат поход, потому как заставить их развернуться обратно у Виктора сейчас нет никакой возможности.

— Господин полковник, какие будут приказания?

Барон Мартинсонс не без самодовольства приподнял подбородок и, напустив на себя самый деловой и глубокомысленный вид, осмотрелся. Командование экспедиционным корпусом, включавшим в себя два полка, на него свалилось совершенно неожиданно. Не сказать, что он считал это неверным. Он давно уже полагал, что представитель такого древнего и славного рода, как Мартинсонсы, достоин генеральского чина и несправедливо позабыт. Конечно, его задевал тот факт, что командование ему было пожаловано не королем, а перешло по старшинству в результате гибели прежнего командующего. Тот неосторожно полез на передовую, когда мост взлетел на воздух. Ему, видите ли, понадобилось лично разобраться в диспозиции, чтобы принять решение. Идиот схлопотал славенскую пулю, едва подъехал к разрушенному мосту, причем не один, а вместе со своим заместителем. Хм… два идиота. Настоящему командующему вовсе нет необходимости самому лезть на передовую, для этого есть целый сонм адъютантов и иных офицеров, которые должны поставлять сведения.

Вот он, даже будучи командиром полка, никогда не лезет вперед, потому как является и сердцем, и головой своей части. Лиши организм любого из этих органов — и он умрет, так и полк попросту погибнет без руководства. Потеря даже половины личного состава не может считаться фатальной, тогда как гибель командира станет катастрофой. Он не раз слышал высказывания офицеров, в особенности молодой поросли, что войны выигрываются солдатами. Что за чушь! Войны выигрываются полководцами, но никак не этой серой скотиной. Конечно, гульды, даже крестьяне, стоят куда выше, чем бояре этих славен, но ведь он-то — представитель древнейшего гульдского рода. Что ж, если его не сумел по достоинству оценить король, то провидение само расставило все по своим местам.

— Майор Лиепиньш, вы являетесь знатоком фортеций. Думаю, восстановить мост для вас не будет неподъемной задачей.

— Если славенские мортиры позволят, то, разумеется, нет.

— Превосходно. Сколько вам потребуется времени?

— Трудно сказать. Необходимо обследовать оставшуюся часть моста и опор. После этого я смогу говорить о каких-либо сроках. Хорошо уже то, что с материалом проблем не возникнет, эти дома вполне подойдут.