Алексей Оверчук - Блуждающие огни Страница 15

Я не стал спрашивать, как он вошел. И не стал тыкать его лицом в подарочное издание Конституции, которое лежит у меня на столе. Не стал напирать на неприкосновенность жилища, забыл на время о частной собственности. У человека в руках был пистолет, а это напрочь отменяет всякие права и правила.

— Поднимите, пожалуйста, руки вверх, — все так же вежливо попросил незнакомец. — Не сочтите за оскорбительное недоверие, Алексей, но мои товарищи вас обыщут на всякий случай.

У меня за спиной выросли двое внушительных типов, затянутых в кожаные куртки. Наверное, прятались в соседней комнате. Их я причислил к молодому поколению чекистов.

— Чист, — сказал после скоротечного обыска первый кожаный.

— Даже документов нет, — добавил второй.

— Хм, этого, впрочем, и следовало ожидать. — Незнакомец убрал пистолет и предложил мне сесть. — Чувствуйте себя как дома, — он дружески улыбнулся.

— Спасибо, — я опустился на диван-кровать и всем своим видом изобразил бесконечную благодарность.

— Извините за обыск. Но это вынужденная предосторожность. Итак, представлюсь: Трофимов Сергей Николаевич.

— А ваше настоящее имя?

— Не ерничайте, Алексей. Мы из Федеральной службы безопасности. Как вы уже догадались.

— Да, только эти ребята везде чувствуют себя как дома, — согласился я. А сам подумал: уж больно вежливо он разговаривает.

— Мы шли к вам по делу. Как человек порядочный, вы бы не стали ведь нас держать под дождем, правда? Наверняка предложили бы нам свое гостеприимство? Но поскольку вы немного задерживались, мы решили войти.

— Забавные у вас извинения, — сказал я. — Может, пивка?

— Это то, что в холодильнике? — проявил он потрясающую осведомленность.

— Вы его, что, уже выпили?

— С вашего позволения, — чуть поклонился Сергей Николаевич.

— А то, что в ящике под вами? — спросил я.

Трофимов привстал и вытащил из кресла ящик.

— Добрые люди хранят там постельное белье, — прокомментировал я. — А вот мне больше нравится держать там пиво.

Сергей Николаевич с укоризной посмотрел на кожаных. Явная промашка со стороны сыщиков.

Мы откупорили баночное пиво и продолжили.

— Что вы делали в Таджикистане? — спросил Трофимов.

— Как будто вы не знаете.

— Хорошо, зайдем с другой стороны. Куда подевались все ваши вещи? Почему погранслужба провела вас через две границы без документов? Кем вы работали на тринадцатой погранзаставе?

— Э-э, отвечать на вопросы строго по порядку? Документы украли. Пограничники, видимо, чувствовали себя в долгу перед нами, поэтому и провели через границу. На заставу мы приехали, чтобы сделать репортаж.

— Вы были свидетелем разгрома второй заставы?

— Свидетель — это человек, который сидит на трибунах, как в амфитеатре, и наблюдает в свое удовольствие. А нас там чуть самих не убили. И вообще, Сергей Николаевич, к чему все эти дурацкие расспросы? Вы же и так все знаете. Давайте по существу.

— Хорошо, — легко согласился он. — Как вам угодно. Что вы знаете о «Блуждающих огнях»?

— Здрасьте! А вы-то откуда про это знаете?

— Вопросы задаю я.

— Ах, ну да, ну да… Узнал во время разгрома. Капитан сказал, что это «Блуждающие огни». Потом видел парочку этих бойцов через щелку. Мы прятались в укрытии.

— Кто эти люди? Откуда? — спросил Трофимов.

— А мне почем знать? Пограничники сказали, военная тайна. И дальше мы, понятно, не продвинулись.

Сергей Николаевич понимающе кивнул:

— И что вы намерены предпринять? Будете писать об этом?

— Судя по вашему выражению лица, писать об этом не стоит. Я правильно ответил?

Трофимов кивнул:

— И вообще я советую вам забыть о «Блуждающих огнях». Исключительно для вашего же блага. А мы обещаем, что забудем об оружии, с которым вы ездили встречать маневренную группу. Кажется, это против журналистских правил?

Быстро же они работают!

Вслух я сказал:

— Я-то их забуду. Но вот беда, они у меня документы сперли. Записные книжки и все такое. Если «Блуждающие огни» захотят меня найти, то сделают это. И тогда мне каюк. И найдут мое тело на мусорном пустыре в смешной позе и со стеклянными глазами.

— Мне очень жаль, — сочувственно произнес Сергей Николаевич, точно меня уже придушили. — Но тут мы вам помочь вряд ли сможем.

— Вы, что, сами не знаете, кто такие «Блуждающие огни»?

— В том-то и дело! Но вот вам на всякий случай мой телефон, — он протянул визитку.

На карточке только имя-фамилия и номер телефон. Судя по цифрам, явно не с Лубянки.

— Сергей Николаевич, а почему вы вдруг заинтересовались этим делом?

— Нашу контору всегда интересуют загадочные вещи. — Он поставил пустую банку пива на журнальный столик. — Тем более когда речь заходит о государственной безопасности. Вы сами-то служили, Алексей?

— Да. Пограничником на Дальнем Востоке, — машинально соврал я. У журналистов это происходит на автомате. Таковы уж издержки профессии.

— Вот видите! Сами должны прекрасно понимать, что такое военная тайна. Пограничники чего-то там нафурычили, а мы пытаемся разобраться. Но это так, к слову… — Трофимов встал. — Увы, рад бы с вами поболтать подольше, но дела, знаете ли, не терпят отлагательств, — неопределенно махнул рукой, показывая круговерть государственных забот. — Пойду…

И они исчезли из моей квартиры так же тихо, как и проникли в нее.

Глава 10

Через два дня мы встретились с Сашкой возле редакции. Я сразу рассказал ему о встрече с эфэсбэшниками и показал визитную карточку Трофимова.

Покрутив картонку в руке, Колчин горестно хмыкнул:

— Ну вот, теперь мы на крючке. Сегодня это дело не нравится мне еще больше, чем два дня назад. Хорошо, что они ко мне не ввалились.

— По-моему, они знали, что я живу один, а ты с семьей. Так что их выбор вполне очевиден.

— Нет, ну как быстро они работают! Не успели прилететь — и на тебе!

— Ты разузнал что-нибудь о медальоне?

— Надписи там слегка сходятся с одним древним восточным наречием. Это может быть или набор имен, или цитата из какой-нибудь священной древней книги.

— Ни хрена, в общем, — подытожил я.

— Дай мне сперва в себя прийти! Куда ты гонишь? Я ведь только вчера приехал вместе с тобой. Забыл? А у меня дети, жена. То да сё. Я глянул так мельком. Потом займусь твоим медальоном основательно.

— Очень тебя прошу, не затягивай. Ладно?

Колчин скорчил недовольную рожу, но все же кивнул.

В этот день нам предстояло пережить два значимых события — отчет в бухгалтерии и общую редакционную летучку. Раз в месяц на таких собраниях журналисты газеты голосовали за лучший материал месяца, и победитель получал солидную денежную премию. Наш материал из Таджикистана имел большие шансы на первое место. Никто и ничего более яркого за это время не написал. Реализмом своих статей мы сразили читателей наповал. Даже из Федеральной пограничной службы звонили, поздравляли и уверяли, что таких геройских парней (подразумевая: гражданских идиотов) по всей России даже с фонариком не сыскать.

Полные медовых надежд, мы перешагнули порог редакции.

Игоря Владимировича Седова в редакции называли бухгалтером от Бога. На месте Господа я бы обиделся. Более жадного, недоверчивого, сухого человека в жизни своей не видел. Чтобы купить собственным детям мороженое, этот тип наверняка требовал от них составить подробный письменный отчет с указанием веских причин такой покупки.

Игорь Владимирович посмотрел наш отчет и задумчиво заметил:

— Колчин, вы, кажется, востоковед по образованию?

— Да, Игорь Владимирович. Имею научные работы, между прочим.

— А я всего лишь историк-любитель, Саша, — с грустинкой сказал Седов. — По-моему, даже завоевание всей Средней Азии стоило Александру Македонскому значительно дешевле, чем вы тут мне написали. Откуда такие чудовищные цифры? Вы что, снабжали оружием и горючим всю российскую группировку в Таджикистане? Просто офигительный перерасход!

Я замялся.

Но Сашка быстро сообразил:

— Понимаете, гостиница, туда-сюда.

— Ресторан, девочки, — подхватил бухгалтер.

— Какие девочки! — возмутились мы. — Там война настоящая! Кругом пули, фугасы, пидарасы!

— А что? Где пули и пидарасы — там не может быть баб?

Мы явно говорили на разных языках. Кажется, бухгалтер нам завидовал и был стойко убежден, что всю командировку мы провалялись пьяные на продажных бабах, сочиняя свой геройский опус.

— Ваше пагубное предубеждение, — заметил мой напарник, — плохо отразится на нашей доброй репутации. Мы работали там, а не веселились. Можете почитать наш репортаж.

— Это вы главному редактору будете рассказывать. Я ваш репортаж в отчет налоговому инспектору пристегнуть не могу. Ему по фигу ваши похождения. Тоже мне, принцы Рашиды-аль-Гаруны! — Бухгалтер встал из-за стола, прихватив наши бумаги, и бросил уже на ходу: — Ждите меня здесь. Я скоро.