Игорь Пронин - Пираты. Книга 1. Остров Демона Страница 15

— Я — капитан! — кричала она, уже порядком захмелев. — А капитан без корабля — это смешно! Я капитан и мне нужен этот бриг, пока я не присмотрю что-нибудь получше!

— Ну да, да… — чернокожий Араб Фред поцокал губами. — Ты же выросла на корабле, как тебе без корабля? Тебя же коза вскормила.

— Язык прикуси! — вдруг прикрикнула на него Кристин, оторвавшись от пересчитывания полученных за губернаторшу монет.

— А что такое? — поднял брови Араб. — Все знают, что твоя мама умерла, и капитан Ван Дер Вельде кормил тебя молоком козы.

— Я тебя по-хорошему прошу! — еще сильнее взъярилась Кристин. — Или хочешь сказать мне что-нибудь? Давай, если жизнь не дорога!

— Эй, да мы все козье молоко пьем! — испугался делец. — Корову на корабль не посадишь! Что такого я сказал?

— Что я коза, вот что ты сказал! Все, мол пьют, а я им вскормлена — тут, знаешь ли, есть разница, Араб! Вот что — проваливай, пока цел.

Кристин смотрела на него так зло, что Араб не решился ничего сказать и поднялся из-за стола. Уже отойдя на шаг, он вдруг обернулся.

— Знаешь, ты вся в отца, вся! Только, конечно, бороды такой нет и вообще волос светлый! Но… — темное лицо Фреда вдруг посерело, что, видимо, должно было означать бледность. — А вот он и пришел, мой большой друг, твой отец.

После этих слов Араб исчез, словно фокусник. Хмельная Кристин, уже вытащившая пистолет, обернулась и ойкнула. Прямо перед ней оказался огромного роста широкоплечий чернобородый мужчина. Меня поразили его толстые пальцы, заросшие черным волосом почти также густо, как и щеки. Казалось, он весь — одна сплошная борода, из-под которой смотрят на мир два маленьких, злобно вращающихся глаза.

— Ты… Это… Это — ты?! — пробасил наконец, огромный пират. — Кристин?!

— Привет, папа… — пролепетала Кристин, но тут же опомнилась и вернула себе капитанскую осанку. — Капитан Ван Дер Вельде? Какими судьбами?

— Какими судьбами? — растерянно переспросил бородач. — А знаешь… Да я тебя придушу сейчас! — загремел он на всю таверну и музыка смолкла. — Ты против кого прешь, малявка?!

— Не смей на меня кричать! — у Кристин даже губы побелели от злости. — Я рождена пиратом и останусь им! У меня свой корабль, я тоже капитан, как и ты!

— Что? — переспросил Ван Дер Вельде. — Кто капитан? Ты — капитан?! Да я тебя вот на эту ладонь положу, а вот этой прихлопну!

Продемонстрированные голландцем ладони не позволяли сомневаться в реальности его замысла. Туда, казалось, поместился бы и теленок средних размеров.

— Капитан Ван Дер Вельде, сэр! — Мерфи, чуть покачиваясь, встал и миролюбиво улыбнулся. — Давайте сперва выпьем за встречу! Все же, вы не виделись года два.

— Да чуть больше года я не виделся с этой чертовкой! — закричал Ван Дер Вельде. — Я потратил кучу денег, чтобы отправить ее в Англию и купить ей нормальную жизнь! Я хочу, чтобы она вышла замуж и нарожала мне внуков! Вот чего я хочу, и так и будет! И никто не посмеет мне… Черный Мерфи, старый бродяга, а ты как сюда попал?

— Я решил вернуться, — пояснил старик. — Не вышло мне ж °-ни на родине. А Кристин совершенно случайно попала на. корабль… А потом взбунтовала его и захватила.

— А ты как мог это допустить, старый идиот?! — Ван Дер Вельде сгреб Мерфи в охапку и поднял воздух. — Как ты посмел?!

— Что мне было делать? — Мерфи даже не пытался сопротивляться. — Она подняла бунт, не мог же я сдать ее капитану? Кроме того, нашего капитана убили… Второй раз уже…

— Проспись! — посоветовал ему голландец и отпустил. — Молодец, дочка, ничего не скажешь! Значит, пока я думаю, что ты ходишь в церковь и присматриваешь себе мужа, ты поднимаешь бунты на кораблях? А где, между прочим, золото, которое я отправил с тобой?

— Ну, ты же приказал передать его дяде? Я и передала, с ним разбирайся, — Кристин взяла стакан Роба, наполовину полный, и одним махом его выпила под негодующим взглядом отца. — Какое мне дело до твоих денег? Я уже выросла и на твоей шее висеть не собираюсь. У меня свой корабль, своя команда.

Ван Дер Вельде обвел нас тяжелым взглядом. За его спиной стояли несколько зловещего вида мужчин, которые, судя по всему, никак не могли на что-нибудь решиться: то ли перебить нас всех, то ли усесться за стол.

— Значит, не желаешь меня слушать? — наконец спросил голландец. — Ты, моя дочь, не желаешь меня слушать? Да еще и ром на моих глазах хлещешь, как матрос. Я ведь тебе шею сверну.

— Попробуй! — к моему немалому ужасу, Кристин направила на отца пистолет, который все еще держала в руке, и взвела курок. — я тоже Ван Дер Вельде!

— Глядите, она сейчас пальнет в меня! — капитан обернулся, призывая всех наблюдать это удивительное событие. — Дочь пальнет в родного отца! А знаете, отчего она такая? Оттого, что ее вскормила коза!

— Заткнись! — завизжала Кристин и вдруг вскочила на стол, став одного роста с отцом. — Заткнись и убирайся!

Дуло пистолета уперлось прямо в грудь капитана Ван Дер Вельде. Несколько мгновений они в упор смотрели друг на друга, а потом голландец вдруг расхохотался. Я впервые видел человека, смеющегося в тот момент, когда дочь приставила к его груди пистолет, готовый выстрелить. Однако Ван Дер Вельде хохотал, причем хохотал так заразительно, что улыбнулся даже я. Засмеялись пришедшие со своим капитаном пираты, несколько подобострастно хихикнул Мерфи, а спустя минуту хохотала уже вся таверна. Роб, не в силах стоять, ткнулся мне в плечо и я тоже разразился хохотом с ним за компанию. Наверное, слишком много мы пережили за последнее время, и давно не смеялись от души. Краем глаза я заметил, что не смеется только Моник — она с искренним изумлением разглядывала капитана.

— Ну хватит! — крикнула Кристин и снова ткнула в отца пистолетом. — Посмеялись, и хватит. Папочка, ты признаешь, что я капитан?

— Конечно, — кивнул Ван Дер Вельде, утирая слезы. — Моя девочка — капитан! Только и мечтал об этом, ха-ха! Хорошо, убери эту штуку и обнимемся.

Кристин, улыбаясь, отвела пистолет от его груди. Отец шутя шлепнул ее по руке и взведенный курок сорвался. Раздался выстрел, смех в таверне смолк и кто-то застонал.

— Дайте бедняге денег! — приказал голландец и обнял дочь. — Как ты выросла, красавица моя!

— Я скучала! — пискнула Кристин из глубины отцовских объятий.

Тут уж всем стало не до смеха. Наоборот, у многих навернулись на глаза слезы. Мы, смущенные, расселись по местам и принялись копаться в тарелках. Родственные объятия продолжались долго, никак не меньше четверти часа. Мы уже успели порядком заскучать, когда голландец наконец выпустил дочь и утер глаза.

— Так говоришь, у тебя есть свой корабль?

— Бриг… — сказала растроганная Кристин. — Не то чтобы прекрасный, но сойдет на первое время.

— Бриг! — растроганно повторил Ван Дер Вельде. — У моей дочери собственный бриг! Ну вот, продадим его — и будут деньги на обратную дорогу и жизнь в Англии. Дяде скажешь, что если он тебя еще раз упустит, я сам его навещу. И хоть он мне и брат, встреча будет несладкой. Пошли!

Кристин еще не успела сообразить, что происходит, а отец схватил ее и легко взвалил на плечо, словно куль. Толпа расступилась и Ван Дер Вельде пошел к выходу. Роб вскочил, положив руки на рукояти пистолетов, но люди голландца уже целились в него.

— Может быть, вы позволите нам пройти вслед за нашим капитаном? — спокойно спросила Моник. — Мы члены команды, а Ван Дер Вельде, вроде бы, хочет продать наш корабль. Мы имеем право на долю.

Эти слова показались пиратам разумными, они переглянулись. Как я узнал позже, Береговое Братство удивительно щепетильно в отношении денежных расчетов между собой.

— Да, идемте с нами! — решил, наконец, плотный лысый моряк с покрытым разноцветными татуировками черепом. — Такие вопросы надо решать сразу, чтобы не было сплетен. Мы своих не грабим.

Все вместе мы с трудом нагнали капитана Ван Дер Вельде, который, не обращая внимания на писк полузадушенной Кристин, тащил дочь к причалу. Корабль голландца пришел уже вечером и пришвартовался бок о бок с нашей «Устрицей». Но как он был красив! Ни один корабль из виденных мной прежде не шел ни в какое сравнение с этим трехмачтовым красавцем, по размеру раза в два больше нашего брига. На крутых бортах красовалось имя корабля — «Ла Навидад», и я вспомнил, что по-испански это означает «Рождество».

Матросы, дежурившие у трапа, пропустили нас с провожатыми на борт. Здесь оказалось просторно и очень чисто. В отличие от «Устрицы», имелась даже большая кают-компания, где лысый моряк по прозвищу Янычар нас и разместил. Возможно, это было даже не прозвище, а настоящая его фамилия, но в среде пиратов никакого значения это не имело.

Я присел рядом с Моник на удобный диван, обитый коричневой кожей, и почувствовал, что начинаю терять всякий интерес к происходящему. Прекрасная Моник любезничала со всеми, много смеялась, расспрашивала пиратов об их подвигах… А мне было все равно. Усталость и выпитый ром сделали свое дело — как я ни старался бороться со сном, он оказался сильнее. Я еще слышал разговоры и даже встрепенулся, когда разгневанный чем-то Ван Дер Вельде требовал срочно кого-то разбудить и привести на корабль… Я даже немного удивился, когда осознал, что наша «Устрица» продана. Но проснуться уже не мог.