Берс-1. Берс в ребро - Дмитрий Анатольевич Гришанин Страница 15

К счастью, Проведение оказалось на моей стороне, и все облепившие стопу и подошву спайки сгинули в изумрудных всполохах, наградив меня очередной серией желтых искр.

Я тут же повторил стойку, и новым ударам топора начисто срубил вторую волну из десятка почти подобравшихся к ногам паразитов.

Последовавший через несколько секунд третий удар, увы, вышел уже в полсилы, с половинным, соответственно, результатом. Моя выносливость снова просела, и наступила пора очередной болезненной передышки…

Глава 15

Глава 15

Непрерывная круговерть истребления набегающих, как бесконечный морской прибой, волн белесых паразитов растянулась на целый день. Бесконечно длинный, полный боли и отчаянья, хмурый дождливый день. Несмотря на бесконечное напряжение и ни разу не экономные выплески сил в повторяемых снова и снова рубящих ударах, я удивительным образом все это время практически не уставал, и не испытывал так же ни жажды, ни голода.

Ну по поводу жажды — тут все было более-менее понятно. Беспрестанно льющийся с неба дождь в любой момент легко позволял напиться, нужно было лишь высунуть язык и слизнуть струи дождя с подбородка и щек. Отсутствие же естественной потребности в еде и отдыхе (короткие передышки для отката выносливости, разумеется, не в счет — это был чисто игровой момент, и переживаемые мною во время этих невольных пауз страдания выматывали еще почище исполняемых из стойки ударов) для себя я поначалу объяснял переизбытком в крови адреналина. Но где-то на втором часу затянувшегося противостояния с белесыми паразитами Псих растолковал мне, что адреналин здесь вовсе не при чем, а естественное восполнение растрачиваемых в бою сил происходит благодаря повышенному поглощению организмом игрока живы — благо стабильный приток ее, благодаря пачками умертвляемым спайкам, налажен был уже крепко. И, кстати, обогрев тела под ледяным дождем (ярким свидетельством которого был исходящий, не взирая на мокрую одежду, от рук и ног пар) тоже осуществлялся подпиткой организма дополнительными единицами живы.

Что же касаемо непрерывно накатывающихся волн спаек — поток сползающихся с округи белесых паразитов, несмотря на все мои отчаянные усилия отбиться, и давно перевалившее за сотню число жертв славного топора, не только не ослабевал, а даже от часа к часу определенно увеличивался. Отчего у меня начало складываться устойчивое впечатление, что окружающая грязь была для спаек чем-то вроде инкубатора, и паразиты здесь плодились просто с неимоверной скоростью. Потому на место каждого разрубленного топором ублюдка вскоре претендовало уже двое, а то и трое белесых черве-колобков.

Несложно подсчитать, что неизменно увеличивающиеся количественно волны осаждающих меня паразитов должны были довольно быстро задавить одинокого низкоуровневого игрока числом. И все так бы и стало, если б не одно «но» — я развивался в затянувшейся схватке пропорционально с ростом числа атакующих меня паразитов.

Первый абсолютно неожиданный для меня (но давно ожидаемый, как выяснилось чуть позже, Психом) системный бонус прилетел мне примерно на десятом по счету вынужденном перерыве. Скрипя зубами, я терпел последние секунды пытки разрядами «шокера» по уже буквально облепленным паразитами ступням, насчитав на этот раз рекордные двенадцать вспышек боли, как вдруг очередной тринадцатый по счету «удар током» оказался неожиданно гораздо слабее предыдущих, а перед глазами загорелась непривычно жирная зеленого строка разъяснительного лога:

Внимание! За стойкое противодействие на грани конечного обнуления совокупного Давления подавляющих сил противника, вам начисляется +1 к параметру Сопротивление.

Еще через некоторое время таким же макаром прилетела бонусная единица и к параметру Выносливость. После чего воевать с белесыми паразитами стало значительно проще…

Вообще-то, мне сильно повезло оказаться, после провала в Изнанку, в относительно безобидной локации с неторопливо наползающими белесыми паразитами — но об этом я узнал гораздо позже. Тогда же, как заведенный механизм, повторяя бесконечное количество раз единственную освоенную стойку Изумрудного берса, я с нарастающей, как снежный ком, злостью на главу рода, следил за колебаниями значений двух чисел внизу:

483/18289

Это были выведенные по совету Психа на периферию зрения величины, соответственно, моего текущего запаса живы и остаточной виры (тоже в единицах живы, разумеется).

Первое число, как несложно догадаться, периодически рывками росло, подпитываемое прилетающими за убийство спаек зачислениями живы. Вот только все остальное время запас живы удручающе проворно крутился в обратную сторону, фиксируя непрерывный отток живительной энергии на поддержание организма в критических условиях длительного боя и неблагоприятной внешней среды, плюс необходимое для техники воспроизводство маны, сгорающей при проведении ни разу не простого удара из стойки Изумрудного берса. В дополнение к расходам, буксующим рост живы, удручающе слабое пополнение запасов бонусными зачислениями объяснялось автоматической переброской львиной доли премии за убийство паразитов на погашение назначенной главой рода виры. Текущие остатки которой, собственно, и отражало второе число.

И эту пятизначную громадину мне надлежало обнулить, чтобы вернуться обратно под родное солнышко с враждебной всему живому Изнанки. Насколько я понял из сбивчивых объяснений Психа, «душка»-папочка провернул со мной на алтаре какой-то хитрый ритуал, с помощью которого решил разом списать с меня все скопившиеся за время нашего знакомства долги (и за ритуал астрального двойника, и за членовредительство Тверда, и еще хрен пойми за что) — на нереальную для неумехи жалкого второго уровня сумму в двадцать тысяч единиц живы. Частично долг сразу был сокращен на имеющиеся у меня перед ссылкой на Изнанку запасы живы, потому в задании я прочел указанный размер виры не в двадцать тысяч, а в девятнадцать семьсот… Теперь же, наблюдая за тем, как счетчик виры лихо сбрасывает по нескольку десятков единиц живы за раз (обогащая на них где-то там в неведомой дали резерв родового алтаря), и как эти отчаянные потуги каплей в море отражаются на моем непомерном пятизначном долге, и, в параллель подмечая, как за тот же временной отрезок мои личные запасы живы (необходимые, к слову, для активации хранилища, и спасения там хотя бы на время от вымывающего душу дождя Изнанки) подрастают на какие-то жалкие единицы, я просто сатанел от бешенства.

А когда один из таких спонтанных приступов ярости случайно совпал в нанесенным из стойки рубящим ударом, мало того, что за раз мне удалось неожиданно сразить на одного паразита больше намеченного при изумрудном озарении перечня целей, еще и живы за каждого паразита, на этот раз, в мой запас капнуло гораздо больше, чем обычно (практически в равных пропорциях с отчислением на виру).

Я, разумеется, сразу попытался разобраться в случившемся, и засыпал Психа вопросами. Но, вероятно ограниченный какими-то обязательствами дух системного оружия, тогда почему-то ушел от прямого ответа. Из-за дефицита времени, дорос тут же пришлось прервать. Я попытался повторить тот же фокус, направляя топор на следующую партию паразитов, и вроде вполне искренне вновь испытал в момент рубящего удара приступ ярости, но, лишенный видимо предыдущей спонтанности, на этот раз он никак не повлиял на вполне обыденный итог.

Наряду с вышеозначенными светлыми улыбками Проведения, увы, периодически случались и досадные происшествия. Из-за склизкой жижи под ногами, я неоднократно поскальзывался, терял равновесие и шлепался на задницу или колени. Разумеется, информированность о паразитах внизу каждый раз заставляла меня вскакивать обратно на ноги, как ошпаренному. И недостаточно проворные черве-колобки ни разу, к счастью, не успевали ужалить меня в подставленные в момент падения филейные части. Однако, перемазаться из-за этих досадливых падений мне пришлось с ног до головы, как черту, и к исходу последнего часа нашего с паразитами чересчур затянувшегося противостояния разило от меня, как от деревенского нужника.

За многочасовое непрерывное рубилово еще дважды лучами радости загорались у меня перед глазами жирные системные уведомления о дополнительных бонусных единицах к Выносливости и Сопротивлению.

Лишь под вечер, когда затянувшие небо тучи из темно-серых превратились в практически такие же чернильно-черные, как слизкая грязь под ногами, и вокруг в прямом смысле слова стало не видно ни зги, нанеся после очередной ослепительной изумрудной вспышки отточенный до миллиметра удар с круговым оборотом аж по семнадцати подползшим