Дмитрий Старицкий - Лишние Земли лишних Страница 16

— Ну что ж, вовремя расставить точки на «ё» — это решить половину проблемы, — согласился я с ней. — Не будем ходить вокруг да около, танцы с бубнами тут никому не помогут. Перейдем на язык фактов. Настолько я понимаю, наша ситуация для вас казуальная, не предусмотренная никакими спущенными сверху инструкциями и правилами. И вы сами пребываете в полной растерянности.

Светлана напряглась, готовая моментально отрицать такой огульный поклеп на ее самость. Пришлось слегка сдать задним ходом. Все же не она сама — мой враг, а как средневековый герольд,[128] говорит устами своего сюзерена. Всего лишь.

— Точнее, не вы, Света, а ваша мисс Майлз. Решать нашу проблему на более высоком уровне ей не хочется, так как в этом случае именно она и понесет всю административную ответственность за случившееся. Я прав?

Светлана машинально кивнула, но потом, спохватившись, попыталась напялить на свое лицо маску непроницаемости.

Я же продолжил развивать мысль:

— В таком случае у вас должны быть новые предложения к нам. Те, которые сегодня утром озвучивала Майлз, мы даже слушать не будем. Лучше всего было бы вам отправить нас назад. Можно даже без автобуса, хотя лично мне он мне и дорог как память.

— Я вас слушаю, продолжайте. — Светлана даже подбородок положила на ладонь и поставила локоть на столешницу. Вся из себя примерная отличница на лекции по марксизму-ленинизму, блин. Типа приготовилась слушать меня терпеливо и долго. Манипулятор недоделанный.

— Нет, Светлана, это я вас слушаю. Вы готовы нас отправить назад?

Она ответила очень ласковым голосом медсестры клиники для душевнобольных:

— Вы же знаете, Георгий, что это невозможно. Правда невозможно. Так что этот вопрос мы даже не будем рассматривать. Бесполезно так бездарно тратить время.

— А что будем рассматривать? — подтолкнул ее раскрыть их планы в отношении нас.

Однако Светлана молчала, улыбаясь, как Мона Лиза с тополиной доски Леонардо да Винчи, и по-мхатовски[129] держала паузу.

Чтобы не выглядеть дураком, пришлось продолжить диалог самому, хотя я предполагал, что мяч уже на ее стороне.

— Но если действительно фишка так легла… Если мы останемся здесь, причем навсегда, то я готов обсудить, к примеру, размер компенсации за потерянный бизнес, оставленные мною имущество и недвижимость в Москве.

— Не получится. — Светлана откинулась спиной на стену и приняла более расслабленную позу. — Начнем с того, что Орден выдает каждому из вас по благотворительной программе только тысячу экю на нос. И все. И это немало. По крайней мере, добраться до анклава своих соотечественников хватает всем. Больше никому ничего не предусмотрено. И то это деньги не Ордена, а таких же переселенцев, как вы, которые, в отличие от вас, платят за свою переброску сюда. Часть этих средств идет на помощь неимущим переселенцам. А сам Орден — не Армия спасения.[130]

— Да хоть церковь «Гомосеки[131] Судного дня», — перебил я ее, может быть, даже более резко, чем требовалось, — нам от этого ни холодно ни жарко. Просто перпендикулярно.

— И все же такой возможности у нас нет. Совсем. Примите мое сочувствие, чисто по-человечески, — и сидит, изображая из себя само сострадание.

Какой талант пропадает. Вот интересно, а почему такие красивые и умные девочки идут в бухгалтеры, а не в актрисы?

— А вот тут, милочка, вы сознательно лукавите, — пошел на нее в атаку. — Может быть, это у ВАС конкретно на ЭТОЙ Базе такой возможности нет, но у Ордена в целом такая возможность должна быть. Думаете, мы не собрали информацию и не обработали ее? Зря надеетесь. Дураки в России давно повывелись. С Перестройки двадцать лет прошло.

Светлана тут же выставила щит.

— Как вы это себе представляете?

— Да уж не как карликового негра… — оборвал на полуслове любимую поговорку и усмехнулся слегка глумливо. Самое чуть-чуть.

Светлана неуловимо улыбнулась, одними уголками губ. Вспомнила.

— Орден заплатит нам, — продолжил я. — Пусть даже по вашему грабительскому курсу, но заплатит.

— Откуда Ордену знать, что у вас там было. — Светлана пожала плечами. — Принципиальная политика Ордена заключается в том, что каждый имеет второй шанс. И пройдя через «ворота», здесь, на Новой Земле, как бы рождается заново. Можете взять себе новое имя. Сочинить любую биографию. Никто не ведет никаких жизнеописаний ваших похождений в Старом Свете. Даже тех людей, кого сагитировали сюда переселиться вербовщики Ордена.

— А вот отсюда подробней, пожалуйста, — невольно напрягся, как в детской игре «жарко-холодно», когда сказали «теплее». — У вас там, в Старом Свете, насколько я понял, есть разветвленная организация с большими связями и возможностями.

— Это так, — подтвердила Беляева.

— Вот пусть она и занимается нашей проблемой, — как всегда, от найденного решения задачи у меня поднялось настроение.

— Как вы себе это представляете?

— Как представляю, я уже сказал. Повторить? — Но это так, фигура речи риторическая. Знал же заранее, что повторить она не попросит. — А как это осуществить на самом деле — это уже ваша забота. Связь со Старой Землей у вас есть. Я это точно знаю.

Светлана слегка надула губы. Взгляд ее потемнел. Да и ответила она мне с некоторой задержкой. Большей, чем требовал сам ход переговоров. Все же опыта у нее меньше, чем у меня.

— Вы слишком много успели узнать за столь короткое время. Как вам это удалось? — Вот тут интерес у нее был неподдельный.

Я не стал размазывать манную кашу ровным слоем по столу и решил сразу зайти с козырного туза:

— Светлана, я не всегда был политтехнологом. Родом я из разведки Северного флота СССР. Что и как прикидывать к носу, обучен там на совесть. У вас есть наш список с паспортными данными и адресами проживания. Ваши люди ТАМ, как я выяснил, не нуждаются в наших заверенных нотариусами подписях. Они могут очень быстро все проверить, провести предварительную оценку нашего имущества и сообщить вам сюда. А реализовывать его уже не торопясь. Потом. И деньги за него переслать вам позже, через те же «ворота» простой посылкой, хоть в долларах, хоть в золоте, хоть в бриллиантах, хоть лунным грунтом. И вернуть таким образом все издержки вашего пресловутого Ордена на компенсацию наших потерь, потраченные вами сейчас. С прибылью. И это будет справедливо. Иначе мы будем устраивать такой флеш-моб в каждом поселении этого мира. И имя Майлз, а вместе с ней и Ордена, будут трепать все кому не лень.

Я замолк. Просто все уже сказал.

И Светлана молчала, делая вид, что внимательно меня слушает и ждет продолжения таких увлекательных речей.

Некоторое время так и сидели, молча, каждый потягивая свой напиток. И в эту молчанку Беляева меня переиграла. Первым опять заговорил я. Только теперь уже слегка обнажив клинок угроз из ножен возможностей, как говорят на Востоке.

— Света, как вы думаете, сколько времени нужно, чтобы видеоролики нашего сегодняшнего флеш-моба достигли вашего большого руководства? Почта же исправно функционирует. И, насколько я понял, Банк Ордена также является не зависимой от вашей Базы организацией. Вряд ли все, кто там работают, являются поклонниками мисс Майлз, — к концу этой фразы я просто приковал Светлану к скамейке взглядом победителя.

— Наше общение вышло за пределы моей компетенции, — сказала Светлана усталым голосом и встала из-за стола. — Мне надо проконсультироваться с мисс Майлз.

— Не смею задерживать, — ответил, поклонившись со всей возможной галантностью, правда не делая даже попытки встать, и уже практически в спину ей добавил весьма грубовато: — Кстати, Светлана, вам никогда не говорили, что вы чертовски красивая баба?

— Говорили. Даже неоднократно, — холодно ответила, как отрезала, повернулась и пошла к выходу.

Хорошо так пошла: нога от бедра, попочка вправо-влево, почти незаметно, но чертовски привлекательно. Вот что значит вовремя бабе комплимент сделать. И не хочет, ведь, а соблазняет. На голом инстинкте, мимо мозгов.

Как только она вышла из бара, ко мне сразу подскочил встревоженный чем-то Арам.

— Жора, надеюсь, ты не обидел Свету? Она очень хорошая девочка. А сегодня к тому же проводила своего любимого человека. В никуда. И ей плохо. — Ресторатор был сама сердобольность.

Я же был очень удивлен проявлениям его сентиментальности.

— Арам, ты ничего не путаешь? — спросил его, и тут же констатировал: — Это железный дровосек, а не баба.

— У каждого железного дровосека есть тоска по любящему сердцу, — грустно ответил ресторатор.

— Все хорошо, Арам, — успокоил я заботливого армянина. — Я ее не обижал, если ты хочешь знать именно это. Просто были довольно жесткие переговоры между мной и руководством Базы, которое представляла Светлана. Ничего личного…