Алексей Бессонов - Алые крылья (сборник) Страница 16

Двое копов, что сидели в припаркованном у обочины патрульном «козловозе», глядели на происходящее с застарелой профессиональной скукой. Все это они видели тысячи раз. Сутенеры, драг-дилеры и всякого рода жуки, высыпавшие на улицы с наступлением темноты интересовали их не более, чем прошлогодний снег. Эта смена была точно такой же, как и большинство остальных – здесь уважали порядок и не мешали друг другу…

Большой «Лэнгли», затормозивший в десятке метров позади патруля, заставил водителя зевнуть и глянуть во внутрисалонное зеркало. Из лимузина торопливо выбрался высокий сухощавый старик в расстегнутом летнем пальто, и не оглядываясь ринулся ко входу в офисный билдинг, под которым стояла патрульная машина. Коп захлопнул пасть и отвернулся. Его напарник с хрустом распечатал новую упаковку жареного картофеля и потянулся за пивом – коробка стояла у него под ногами.

Тем временем поздний посетитель стремительно преодолел контрольный пост на входе, погрузился в лифт и вознесся на один из последних этажей небоскреба. В широком коридоре царил полумрак, редкие плафоны дежурного освещения тускло отражались в полированном металле дверных ручек; пожилой джентльмен прошел в самый конец коридора и дернул на себя деревянную дверь, лишенную каких-либо табличек или эмблем. В глаза ему ударил яркий неживой свет настольной лампы.

Покачиваясь во вращающемся кожаном кресле, за широким письменным столом сидел довольно молодой мужчина в темном плаще. Несмотря на то, что плащ был застегнут под самое горло, острый взгляд пожилого джентльмена сумел различить краешек ворота темно-синего кителя, украшенный золотистой петлицей – под цивильным плащом скрывался мундир.

– Здравствуйте, доктор. Присаживайтесь, прошу вас.

Седовласый старик опустился в респектабельное кресло, придвинутое к столу, и принялся рыться в карманах. Человек в мундире смотрел на него с неприкрытой насмешкой. Старик вытащил небольшой футляр, отделанный коричневой костью аврорского орайела, извлек из него пару круглых пилюль, сунул их под язык и откинулся на спинку кресла.

– Эта дрянь погубит вас, доктор. Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения. Вы знаете, почему я настоял на немедленной встрече?

Доктор помотал головой и причмокнул – пилюли стремительно рассасывались, принося так необходимое ему облегчение. Сейчас его уже мало волновали слова человека за письменным столом.

– Дело все в том, – тот приподнялся в кресле, положил локти на столешницу и навис над своим собеседником, – что товар не пришел туда, куда должен был прийти. Расскажите-ка мне, каких уродов вы набрали в экипаж?..

– Что-о?! – старик замотал головой, отказываясь верить услышанному. – О чем вы говорите? Как это не пришел? Куда же он, по вашему, делся?

– Вот это я и хотел бы узнать! Ваши сволочи опустились на поверхность, клянясь, что бросили грузовик на высокой орбите, но когда покупатели взлетели, чтобы забрать товар, там не оказалось ни товара, ни грузовика! Куда ваши скоты дели корабль? Отвечайте, черт вас раздери!

Седовласый доктор прекратил сосательные движения и вывесил челюсть. В его расширившихся зрачках застыло недоумение.

– Но, полковник, – просипел он, – это же ужас, так ведь просто не бывает, вы понимаете? Это были самые лучшие, самые надежные люди, мне пришлось немало помучиться, прежде чем я смог на них выйти… как же они могли, как же это так…

– Ваши «лучшие люди» просрали товара на несколько миллиардов! – заревел офицер. – В какие игры они решили сыграть? Вы можете мне это объяснить? Я все понимаю, но какого дьявола они решили высаживаться? Куда делся грузовик? Если они хотели «загнуть» мой товар, то почему они высадились? Где тут, мать твою, логика? На что они рассчитывали?! Отвечай, старая развалина! Гудвин, ты слышишь меня?

Доктор Гудвин беспомощно замотал головой. В его мозгу начала разгораться яркая, хорошо знакомая ему звездочка.

– Мне нельзя волноваться! – истерически выкрикнул он. – Нельзя, нельзя, нельзя волноваться!

Его собеседник неожиданно взял себя в руки.

– Это точно, старая обезьяна, – согласился он, опускаясь в кресло. – Тебе действительно нельзя волноваться…

Сухо щелкнули пальцы.

Из полутемного угла комнаты беззвучно выплыли две широкоплечие фигуры в коротких куртках. Сильные руки приподняли дергающееся тело Гудвина и поднесли его к окну, занимавшему значительную часть стены. Офицер за столом выдвинул верхний ящик правой тумбы, что-то нажал, и поляроидное остекление поползло в сторону, впуская в кабинет прохладный воздух осенней ночи.

– Мне нельзя волноваться… – задыхаясь, прошипел доктор Гудвин за секунду до того, как его тело, получив некоторую порцию ускорения, попало в объятия ветра, раздраженно гудевшего на высоте сто двадцать второго этажа.

Тяжкий грохот, раздавшийся за их спинами, заставил полицейских стремительно обернуться. Короткая крыша «Лэнгли», десять минут назад привлекшего их внимание, в задней части была сплющена до уровня покатого багажника… бело-седая голова, обильно разукрашенная мозгами и кровью, лежала точно по центру растрескавшегося лобового стекла.

– Мать твою трижды поперек… – удивился водитель, доставая из кобуры свой бластер.

– Они же нас увидят! – выкрикнул Деметриос, судорожно озираясь в поисках укрытия.

– Уже увидели, – ответил Хикки. – В камни, живее!

Аппарат, неторопливо выплывший из-за желтых скал, ничем не напоминал тяжеловесные, наглухо забронированные имперские машины – пятнистая, сероватая юла размером с большой автомобиль замерла в воздухе и негромко загудела антигравами, готовясь к посадке.

– Стреляй! – тяжко задышал Деметриос и не без труда втиснул свое тело меж двух валунов. – Что ты не стреляешь?

Хикки не отвечал. В его шлеме, мягко мяукая, работал эфирный блокиратор, подавивший всю связь в радиусе двух километров. Он хорошо слышал, как вскрикивал связист-орти, пытавшийся вызвать базу. Разведчик тем временем дрогнул, движки загудели сильнее, и верткая машина опустилась на каменистый грунт.

– Стреляй же! – повторил Деметриос, не понимая, отчего медлит его напарник. – Ты что, уснул?

– Не спеши, – отрывисто произнес Хикки.

Теперь его внимание было приковано к опустившемуся аппарату. В борту машины раскрылся прямоугольный люк, из которого выпала короткая лесенка. Не дожидаясь, пока она коснется земли, в проеме появилась фигура человека в истасканном желтом комбинезоне. Хикки легко узнал своего пилота Терри Юслорфа – пару секунд тот озирался по сторонам, потом стиснул пальцами рукоять ортианского излучателя и спрыгнул вниз.

Хикки пошевелился. Стволы «Нокка», лежавшие в удобном разломе древнего камня, смотрели точно в темный провал люка, но стрелять он пока не собирался.

Юслорф тем временем коротко свистнул, и из разведчика появились двое орти, почти скрытые традиционными балахонами. Один из них дернул многосуставчатой рукой, указывая куда-то за спины Хикки и Деметриоса, но Юслорф замотал башкой и что-то произнес.

«Трое? – подумал Хикки, – Или больше? Четвертый – связист, пилот? Или все-таки трое?»

– Ты думаешь, они нас не заметили? – прошептал Деметриос.

– Заметили, – ответил Хикки, – но они не могут понять, куда мы делись.

В его шлеме вновь раздались взвизгивания связиста, который отчаянно повторял свои позывные на всех доступных ему диапазонах. Хикки даже померещилось, что он слышит, как орти нервно перещелкивает тумблеры на своем пульте.

Четверо, понял Хикки. Шансы высоки, и, следовательно, мы не опоздаем.

– Возьмешь на себя нашего сопляка, – приказал он Деметриосу. – Очень хочется – живым… ясно?

Майор кивнул и погладил ладонью казенник своей пушки.

– Будет… на раз-два-три?

– Уже – три!..

Они вылетели из-за валунов одновременно. Едва приземлившись, Хикки вскинул излучатель – два глухо ударивших выстрела отшвырнули обоих орти под тонкие телескопические опоры разведчика. Юслорф завертел головой, пытаясь понять, что произошло, но почти сразу же свалился на землю, сметенный могучим ударом Деметриоса. Хикки не стал смотреть, что будет дальше. Пригнувшись – люк был невелик – он заскочил в тесную шлюзокамеру машины.

Он не знал устройства этого кораблика, но подозревал, что пост связи должен находиться наверху. Хикки бросил в петли опасный здесь «Нокк» и скользнул по узенькой лесенке, которая вела в «макушку» миниатюрного разведчика.

Едва его шлем высунулся над уровнем рифленого пола, как на него обрушился тяжелый удар, способный раскроить череп быку. Хикки качнулся, но не разжал пальцев – в следующую секунду он пружиной выскочил наверх. В его руке тускло сверкнул кинжал. Сидевший в узком наклоненном кресле связист пытался уйти от удара, но ему это не удалось – длинный, сложной формы клинок вошел в его лицо, пригвоздив голову к аппаратной стойке.