Андрей Амельянович - Зона навсегда. Гладиаторы поневоле Страница 16

Прогрохотавшая со стороны блокпоста автоматная очередь выдернула Борова из водоворота фантазий. Словно рой маленьких пчел, пули стальными жалами забарабанили по броне «Феннека», отчего по корпусу прошла легкая дрожь, будто бронеавтомобиль мог чувствовать боль. Водитель резко дал по тормозам, развернув машину левым бортом к атаковавшим.

– Они что, совсем сдурели? – взвился стрелок, схватившись за гашетку с красной кнопкой. – Ща, я по ним разок шандарахну! Будут знать, волки позорные…

– Подожди, – приказал главарь и поднес ко рту рацию, надеясь, что ее мощности хватит, чтобы на таком расстоянии пробиться сквозь фон Зоны. – Кисляк, это Боров, мы у вашего блокпоста. Твои солдафоны ниче не попутали, не? Какого хрена шмаляете?

– Въезд свободен, – послышался сквозь шум помех далекий голос полковника, и на этом связь прервалась.

У сложенных штабелем мешков, набитых песком, бандита встретил Кисляк и, после крепкого рукопожатия, увел внутрь одного из зданий. Водитель и стрелок остались в «Феннеке», на который местные вояки смотрели с нескрываемой завистью.

– Ты прости за стрельбу, – до омерзения бархатным голосом сказал полковник, как только они вошли в кабинет. – На посту совсем зеленые пацаны стоят, а ситуация явно неуставная.

Последние слова Кисляк произнес, усаживая свою тощую задницу на потертый диван из кожзаменителя. Боров расположился в кресле напротив, без интереса оглядывая небольшую комнатенку, в которой с момента его последнего визита ничего не изменилось: тот же слой пыли на старых настенных часах, постоянно спешащих на пару минут. Тот же истоптанный множеством ног паркет, тот же шкаф, набитый бесполезным хламом. На столе с резными ножками беспорядок, а помещение будто в тумане от дыма, что столбиком поднимался от окурка, одиноко дотлевавшего в грязной пепельнице.

– Так это, по поводу чего аудиенция? – спросил полковник, поправляя съехавшие на кончик носа очки.

Следующие двадцать минут бандит во всех подробностях описывал события последних нескольких месяцев, связанные с Грачом. Боров сильно нервничал, хоть и старался всячески это скрыть, но дергающаяся щека выдавала его. А Кисляк, казалось, был совершенно спокоен: не обронив за все время ни слова, он лениво откинулся на спинку дивана, сквозь приоткрытые веки глядя на рассказчика. В какой-то момент бандиту даже показалось, что полковник его не слушает, но останавливаться он не стал.

– Пацаны его почти нашли, в натуре отвечаю, – закончил историю Боров. – За Периметр не выпустим.

Наступила тишина, отчего бандиту стало совсем неуютно. Он выжидающе смотрел на Кисляка, которого рассказ, судя по всему, даже не тронул. На лице военного не дрогнул ни один мускул, бесстрастные глаза уставились в одну точку не моргая. В томительном ожидании прошло несколько долгих минут, и тут полковник сделал то, чего Боров никак не ожидал: схватился за живот и захохотал. Ржал он долго и раскатисто, будто бы побег «крота» был не серьезной проблемой, требующей немедленного решения.

Отсмеявшись, Кисляк утер рукавом выступившие слезы и сказал:

– Ох, какие же вы муфлоны.

Крайне удивленный неадекватной реакцией полковника на известия и вопреки внезапно накатившей волне страха, тугим комком застрявшей в горле, бандит не опустил глаза, продолжая смотреть оппоненту в лицо.

– Вот скажи, Боров, как? Как можно так лохануться? – полковник поднялся и заложил руки за спину, нервно расхаживая по комнатке от стенки к стенке.

– Да кто ж знал? – сделал неловкую попытку оправдаться бандит. – Если СЗО в курсе наших с тобой дел, значит, утечка произошла еще раньше, и теперь им нужны лишь доказательства нашей с тобой причастности. Догоняешь, полковник? «Крыса» где-то у вас сидит.

Кисляк резко замер и перевел взгляд на Борова.

– То есть, ты считаешь, что виноват я?

– Нет, я этого не говорил, – пошел на попятную бандит. – Я лишь считаю, что следует как можно быстрее найти стукача и «крота», выведать, где все документы с доказательствами, а после уничтожить их. И документы, и предателей. Иначе в один прекрасный день из-за Периметра прилетят вертушки, разнесут мою базу к чертовой матери, а ты пойдешь под трибунал.

– Не прилетят, – возразил полковник. – Над Периметром сплошное аномальное поле, ни один вертолет сюда не попадет. Их в Зону исключительно наземным транспортом доставляют. Но под трибунал я пойду, да. Однако и тебе несладко будет: через Периметр вертолеты не летают, да, но в самой Зоне вполне себе вольготно. Поэтому, если вдруг утечка информации все же случится, перед тем как бросить все и сбежать в Зону, я подниму в воздух свои вертушки и сравняю твой НИИ с землей, ты меня понял?

Боров кивнул, не сводя глаз с военного. Он был уверен: Кисляк не врет, и если сталкер Грач выберется за Периметр – его, Борова, бизнесу придет конец. Да и ему самому, скорее всего, тоже.

– Вот, прекрасно, – едва слышно хлопнул в ладоши полковник. – А для дополнительного стимула я дам тебе трое суток на поиск и поимку беглеца. Не уложишься – пеняй на себя. И не вздумай меня обмануть.

Боров поднялся, дав военному понять, что разговор окончен. Направился к выходу.

– Три дня. Время пошло, – донеслось в спину.

Выйдя на крыльцо, Боров вдохнул свежий, влажный воздух, тяжело посмотрел на серое небо, с которого до сих пор не перестал моросить дождь, и направился к «Феннеку». Завидев начальника, сидевшие внутри бандиты завели двигатель, открыли дверь.

Лишь за броней машины Боров почувствовал себя в безопасности и немного расслабился.

Ходок, добровольно вызвавшийся проводить Горду, был совсем молод и чересчур говорлив. Весь недолгий путь до медпункта он болтал как заведенный, ни разу не заткнувшись. Мало того, парня вовсе не смущало, что сталкер пропускает его треп мимо ушей, с интересом разглядывая базу.

Прямо за воротами, через которые Горда с проводником и попали на территорию бродяг, на небольшой, явно искусственного происхождения насыпи, располагалась пулеметная точка, свободно простреливавшая дорогу к базе, тем самым сводя к нулю любые попытки вероятного противника забраться на территорию тихо и незаметно. Слева от точки шел длинный ряд смежных зданий производственного типа: сквозь разбитые окна были видны разнообразные станки. Напротив этих строений, в сотне метров от сталкера, находился огромный цех из огнеупорного кирпича. Его покатая крыша из зеленого цвета шифера, который не выцвел даже спустя десятки лет, служила пунктом наблюдения для двух караульных. Справа, в стороне от цеха, стоял внушительный ангар, похожий на увитый лианами черепаший панцирь, который огибал проходящий через всю территорию неширокий ров, выкопанный для сточных вод. Недалеко впереди, за нагромождением отсыревших и прогнивших досок, виднелись несколько корпусов цеха поменьше, из-за которых выглядывала двухэтажная административная пристройка. Ведущий Горду парень шел именно туда.

– Не, ну ты реально крут, чувак, – распинался проводник, глядя на сталкера. – Не отмалчивайся, скажи, как Бражника-то из «пузыря» вывел?

Грязный, голодный, измотанный Горда совершенно не хотел поддерживать пустой разговор с новоявленным почитателем его отсутствующего таланта, поэтому в ответ промычал что-то невразумительное, надеясь, что тот отстанет.

Но фиг там. То ли паренек был словоохотлив по молодости, то ли туп от природы, но затыкаться даже не думал, клешнями вытягивая из сталкера каждое слово.

– Вот были бы здесь Связист с Шурупом, вам бы нашлось, о чем поговорить, – восхищенно вещал ходячий патефон, заставляя Горду молиться, чтобы путь до медпункта закончился как можно скорее.

– Кто такой Связист этот? – спросил сталкер, второй раз за день услышав загадочное прозвище.

– О, толковый мужик. Он на нашу базу давно пришел, еще до меня, и не один. Как на подбор компания: Связист – бывший военный, Шуруп – бывший наемник, а Васильев – бывший проводник бандитов. Такие вещи рассказывали, что дух захватывало. Что-то про бронепоезд правительственный, про ученых, про плен у Хантера, временные аномалии… Им сначала не верил никто, но когда Васильев отвел наш отряд к останкам бандитского тепловоза, на котором Хантер по Зоне рассекал, все встало на свои места.

– Тепловоз? Здесь? – скептически ухмыльнулся Горда.

– Да, представь себе! Бандиты по Зоне на нём катались, а мы ни сном ни духом об этом! Нет, ходили, конечно, легенды о поезде-призраке, мол, кто его увидит, тому не жить больше, но это на уровне местного фольклора, не более. О настоящем поезде никто и не думал… А фонил он, что твой реактор. Те, кто внутри него находились, были настоящими смертниками. Но не суть. Вояки, после того как бронепоезд, на котором Связист охранником был, выбрался за Периметр, нашли базу Хантера и вместе с его тепловозом разнесли в пух и прах. Правда, труп Хантера никто не видел потом. Так что не факт, что он погиб тогда.