Руслан Мельников - Хэдхантер. Книга 1. Охотники на людей Страница 16

Не понимая, в чем дело, Борис остановился перед командиром. Тот вперился в него тяжелым взглядом:

— С дикими говорил?

— Когда? — Борис сделал вид, что не понял. — Где?

— В тресовозке.

— Никак нет, — соврал Борис.

— Точно? — Стольник не отводил глаз. — Никакой лапши тебе на уши навешать не успели?

— Не было такого, — замотал он головой.

Ну, если не считать, что его пообещали убить. Правда, убить быстро и по возможности безболезненно.

Секунду-другую Стольник еще вглядывался в его лицо. Потом махнул рукой.

— Ладно. Догоняй группу.

Борис догнал.

— Слушай, Ухо, что за беда такая? — спросил он сержанта. — Чего Стольник так взъярился?

— А хрен его знает! — сплюнул сержант. — Раньше ему до фонаря было, кто в контролерах сидит — хоть салага, хоть дед. А теперь как муха какая-то укусила. Ну, находит иногда на него. Ладно, не бери в голову, салага. Сейчас о другом думать надо.

Это было правдой. Сейчас следовало думать о новой охоте.

Глава 9

Хутор располагался в широкой котловине, со всех сторон окруженной холмами. Деревьев — совсем немного, зато полно высокой травы и густого кустарника… Если уметь, можно было спрятаться и здесь. Хэдхантеры умели.

Группа Уха залегла на одном из холмов. Отсюда хутор хорошо просматривался вдоль и поперек, благо у каждого охотника имелся бинокль с мощной оптикой.

Это был довольно большой хутор. Когда-то был.

Раньше — до первой волны кризисов — здесь жил своей спокойной несуетной жизнью крупный провинциальный поселок. Возможно, райцентр.

Потом жизнь начала уходить. Причины — известные. Те же, что и везде. Безработица, нищета, отчаяние, повальное пьянство, бандитский беспредел, бегство молодежи — той ее части, что нашла в себе силы сбежать.

Позже, когда на месте таких вот оказавшихся не у дел селений появились сельскохозяйственные общинные хутора, агония умирающего поселка растянулась еще на некоторое время. Но даже самых упертых хуторян в конце концов выдавило опасное соседство с дикими.

Оборвалась связь с большой землей и оживленными торговыми путями. Участились набеги голодных банд. И все… И — конец.

Безымянному населенному пункту (кто помнит сейчас прежние имена и названия таких вот провинциальных дыр?) не повезло оказаться в расширяющейся буферке.

Только и всего…

Тоскливо было смотреть на это. Тоскливо было об этом думать. Борис вздохнул. Очень скоро и его хутор постигнет та же участь. И ничего с этим не поделать. Такие процессы не остановить.

Это был непостижимый парадокс: чем дальше проникали за буферку хэдхантерские группы, тем яростнее становился натиск диких на приграничные хутора. Словно состязались две силы. И если в чем-то выигрывала одна, то она же в чем-то обязательно и проигрывала.

Заброшенный хутор опоясывал покосившийся забор внутреннего ограждения. Бетонные блоки в шапках ржавой колючки стояли неровно. Кое-где между плитами зияли щели.

Единственный въезд в хутор — ворота с отсутствующими створками — был тем не менее надежно перекрыт. Дорогу преграждала широкая канава-ров с крутыми стенками, за ней — оплетенная колючей проволокой баррикада, разобрать которую не так-то просто. Кирпичи, куски бетона, столбы, бревна, груды камней и земли с торчащей во все стороны арматурой.

Всюду — во рву, на баррикаде и за баррикадой — были разбросаны доски с длинными ржавыми гвоздями. Ни пройти ни проехать, одним словом. Даже на хэдхантерских вездеходах такую преграду не одолеть. Машины только колеса пропорют. Кто-то очень постарался, чтобы обезопасить себя от атаки через главный въезд.

За бетонным забором виднелись уцелевшие дома. Некоторые — так вполне себе еще ничего домики. Ближе к центру, вдоль широкой главной улицы, сохранились добротные постройки в два-три этажа. А в самом центре — на небольшой площади, заросшей сорняком, пробившимся сквозь трещины в асфальте, — высилась блочная коробка пятиэтажки с пустыми глазницами окон. В прошлом, судя по всему, административное здание. Хуторская контора, надо полагать.

И центр, и центральная улица располагались ближе к въезду в хутор. Ближе к их группе. Дальше тянулись непролазные трущобы, которые, слава богу, придется зачищать другим. А в том, что будет от кого зачищать хутор, Борис не сомневался.

Из трубы небольшой серой развалюхи поднимался слабый-слабый, едва различимый дымок. Где бы ни находился человек и как бы он ни был напуган, а пищу готовить нужно. Впрочем, хэдхантерские бинокли позволяли видеть не только слабую дымную струйку.

Вон — движение. Хуторскую площадь опасливо, с оглядкой, перебежал человек. Еще один быстро пересек улицу на окраине.

— Здесь они, голубчики, здесь, — оскалился Ухо — разведка не ошиблась.

— Чего-то мало их, — поморщился Гвоздь. Он тоже не отлипал от бинокля.

— Попрятались, — отозвался сержант. — Осторожные какие! Дозорного видишь?

— Где? — Гвоздь водил биноклем по сторонам. — Не вижу никого.

— Потому что не туда смотришь. Ты не на хутор пялься. И не на забор. Холмик перед въездом видишь? Справа от дороги?

— Ага.

— Дерево видишь?

— Ну?

— А кусты под деревом?

— Вижу.

— Теперь под кустами смотри.

— О, точняк! — хмыкнул Гвоздь. — Охранничек, мля…

Борис тоже пошарил биноклем в указанном направлении. Увидел…

Неприметная кочка под кустами. Но у кочек не бывает глаз. У этой — были. Значит, не кочка. Значит, голова, прикрытая листвой и измазанная грязью.

Да, дикий замаскировался неплохо. Но разве спрячешься от хэдхантерской оптики и глаза опытного охотника?!

— Надо бы еще холмы с той стороны проверить, — озабоченно пробормотал Гвоздь. — Может, там тоже…

— Это уже не наша забота, — отозвался Ухо. — Ту сторону проверят другие группы. Меня больше смущает пятиэтажка в центре. Я бы на месте диких посадил бы туда стрелков и наблюдателей. А если стволы есть — дал бы им самые лучшие. С пятого этажа просматривается весь хутор.

— Слышь, Ухо, — Гвоздь отнял бинокль от лица, — дай дозорного мне, а?

Сержант ответил не сразу. Задумался.

— Ну, будь человеком, Ухо! — шептал Гвоздь. — Ты же снял с меня два балла. Мне наверстывать нужно.

— Ладно, валяй, — кивнул наконец сержант. — Дозорный в кустах — твой. Только чтоб без шума. Облажаешься — десять баллов потеряешь. Я предупредил.

— Не боись, Ухо, все сделаю в лучшем виде, — оскалился Гвоздь.

Неприметной пятнистой ящерицей он юркнул в извилистую ложбинку, промытую сильными дождями. Хэдхантерский камуфляж растворился в густой растительности.

Борис, потеряв Гвоздя из виду, вновь направил бинокль на дозорного. Заросшее русло высохшего ручья подходило почти к самому холму, на котором тот оборудовал себе укрытие.

В последний момент дикий, похоже, что-то заподозрил. Чуть приподнялся, вглядываясь в качнувшуюся траву под холмом. Но тут же дернулся и без крика упал мордой в землю.

Сполз за кусты.

На месте головы-кочки теперь остался косо торчать над землей ружейный ствол. Какая-то старая двуствольная фузея. Но в руках дикого это не самое безобидное оружие.

Все прошло быстро и, главное, тихо. Пневматический подствольный ампуломет метает шприцы негромко.

Пятнистая тень, укрытая холмом от поселка, ловко вскарабкалась по крутому склону наверх. Это заняло некоторое время. Тревоги никто не поднимал.

Гвоздь залег на вершине, чуть в стороне от подстреленного дикого. Замер, осматриваясь.

— Гвоздь, доложи, — потребовал Ухо.

Сержант говорил по общей внутригрупповой связи, так что Борис услышал ответ.

— Клиент готов, — раздался в шлемофоне довольный шепот Гвоздя. — Счет, типа, открыт. Первый трес — наш. Первый трес-балл — мой.

— Он там один? — спросил Ухо. — Дикий этот? С той стороны холма больше никого нет?

— Не-а. Никого не вижу.

— Ладно, не светись лишку. Пакуй давай клиента и жди нас.

Борис видел в бинокль, как Гвоздь засуетился. Отцепил от пояса наручники. Вполз в кусты, за которыми лежал дикий.

Через пару мгновений в шлемофоне раздался сдавленный мат.

— Что там?! — насторожился Ухо.

— Труп, мать его! — Раздосадованный Гвоздь говорил, словно плевался словами. — Я ему, оказывается, шприцем в глаз засадил! Наверное, игла до мозга достала.

— Идиот! — процедил Ухо. — Зачем в голову стрелял!

— Так у него голова одна только и торчала! — не то оправдывался, не то возмущался Гвоздь. — А у шприцев, сам знаешь, какой разлет. Точно в цель никогда не ложатся.

— Ладно, хватит ныть, — одернул подчиненного Ухо. — Свое еще в поселке возьмешь.

— Внимание, общий эфир! — неожиданно вклинившийся голос Стольника заставил хэдхантеров замолчать. — Доложить о готовности к операции.