Мария Котикова - Святая Инквизиция Страница 16

       За всю свою жизнь ты ни с кем не сходилась настолько близко, чтобы пригласить его в свой дом. Я первый. Да и то не по твоей прихоти! А по воле моей... Потому что отказать и выставить меня за дверь ты не посмеешь... Если хочешь жить.

       - Прошу вас, сюда... Не споткнитесь о порожек!

       Твой дом - твоя крепость. А это... что-то безликое и мертвое. Как твои картины... В единственной комнате нет ничего лишнего... Кровать, стол, компьютер, стул да мольберт, стоящий у самого окна... А еще - картины... Незаконченные в большинстве своем, но попадаются исключения... Например, вот та с городским пейзажем. Дома, высотки, желтый свет атмосферы, огромный лунный диск да яркие уличные огни. А на самом краю крыши углового дома не заметная с первого, второго и третьего взгляда обычным людям - кошка. С острыми ушками и зелеными глазами...

       И в этом звере я вижу тебя... Скованную, привязанную к своему дому-крыше, но мечтающую попасть на эту сырную луну...

       А в остальном в этой квартире все абсолютно обыкновенное...

       Пусто. Тихо. Серо.

       - Симпатичное у вас место жительства...

       Особенно вот те яркие желтые тапочки, которые смотрятся во всей этой мечте аскета, как фальшивая нота в идеальной игре мастера. Потому что они единственное, что говорит о твоем характере...

       - Спасибо. Чай, кофе?

       Ты хочешь казаться вежливой... А сама думаешь как бы поскорее от меня избавится. Пусть. Не нервничай. Я уже увидел и заметил то, что хотел и скоро уйду.

       - Ничего не надо. Я уже ухожу.

       Ты подходишь нам, художница. Ты нарисуешь ту картину. Великолепную. Живую.

       Шедевр.

       Картину, которая сделает тебя великой. И что самое главное - с твоей стороны предательства Инквизиции ждать не придется... Потому что ты слишком слаба. И слишком сильно цепляешься за свой привычный и устойчивый мирок... .

***

     Возвращаться домой, когда уже и не чаял - счастье! Настоящее и удивительное... Нежданное, негаданное. Не только для того, кто вернулся, но и для тех, кто тебя уже похоронил.

       Спокойно идти по черной земле и серому гравию, наблюдая за тем, как по небу бегут желтые облака...

       Будет дождь со снегом.

       Настоящей зимы уже нет. Как и многого другого. Слишком изменился климат. Слишком много земли оказалось затопленной растаявшими ледниками. А еще больше - не пригодны для жизни из-за уровня радиации на ней. Потому что была война...

       Идеологическая.

       Без разбору уничтожались все, кто думал не так, как та, еще молодая Инквизиция. Жестокая и беспощадная. Не знающая сострадания...

       Хотя, она и сейчас такая же.

       Но тогда... на города и людей были сброшены атомные бомбы. Просто потому, что кто-то чего-то не хотел. Просто потому, что кто-то оказался другим.

       И ночь стала днем. И в небе расцвели огненные цветы. И земля оплакивала своих детей. И многие ушли туда, откуда не возвращался никто. И для нормальной жизни на Земле осталось не так уж много места...

       Пришлось смириться. Принять требования победившей Инквизиции.

       Потому что люди устали от войны. От смертей. От боли. Они просто хотели жить. Как и все на этой планете. И двух других - тоже.

       Вот и расплачиваемся мы сейчас, закрывая глаза на убийства, гонения и жестокость этой славной и доброй Инквизиции, которая когда-то протянула людям, которых сама чуть не уничтожила, руку помощи.

       Вот такая она высокая политика. Делай то, что выгодно для тебя. Достигай своих целей любой ценой. Даже иди по головам.

       Что они и делают.

       А мы... пытаемся бороться. И уничтожить их основные силы. Особенно это Чудовище по имени Полоз... Ведь на его руках так много крови невинных! Простых людей, чья вина была лишь в том, что они посмели усомниться в общепринятом порядке...

       Да, это - жестоко и страшно. Но что поделать, коли так распорядились жизнь и судьба?

       И мы ведем свою войну. Тайную. Молчаливую. О которой не знают простые люди. Потому что им не позволяют этого знать. И понимать то, во имя чего мы боремся.

       А я... Я вернулся с задания. С вылазки. Живым. Что почти невозможно...

       Потому что из лап Инквизиции не возвращаются. Никогда.

       Только если на твоей стороне не стоит кто-то еще, кто готов поступиться общепризнанным мнением. Как та художница, которая приютила меня и спасла. И это именно ей я обязан тем, что сегодня у меня есть возможность войти в свой дом.

       Увидеть и обнять всех тех, кого я люблю и защищаю. Свою семью. Большую! Очень... Но крепкую и дружную!

       Потому что у нас есть только мы сами. Потому что мы - сироты. Отказники. Потому что мы не нужны этому миру.

       И я рад. До безумия. И счастлив.

       Ведь я снова выжил. Спасся! Чудом...

       А все думали, что я... мертв. Убит этими чудовищами. И оттого мое возвращение стало праздником. Потому что стало понятно, что в этом мире не перевились те, кто готов протянуть руку ближнему своему в тяжелую для него минуту. Пойти против Инквизиции просто промолчав и укрыв у себя дома того, за чью поимку назначена почти баснословная награда...

       И не будет сказано роковой фразы - "Он не вернется".

       И не появится на старом кладбище еще одной серой плиты... По крайней мере - в ближайшее время.

       - Господи! Леха, вернулся! Живой!

       Мои друзья уже не верили в мое возвращение. Во всяком случае - живым. Но не зря же меня называют счастливчиком! И говорят, что я родился в рубашке. Я всегда выкарабкиваюсь. Даже когда кажется, что все! Конец... Но тут судьба вместо двери приоткрывает форточку. И остается только одно - воспользоваться представившимся шансом! И чужой помощью... Такой редкой в эти дни. Почти нереальной. Невозможной.

       На мне виснут. Поздравляют. И отводят глаза. Потому что кто-то не вернулся. Снова.

       Ничего. Я знал это. Догадывался.

       Ведь не все из нас, как и я, бойцы невидимого фронта. Снайперы, у которых есть всего пара пуль в винтовке. И главная задача которого - ждать.

       - Леша!!!

       Изабель. Мое сердце, моя половинка! Что случилось с тобой? Почему твои глаза покраснели и потускнели?

       - Не надо. Не плачь. Ты же видишь - со мной все в порядке!

       Не плачь! Я так не люблю твои слезы...

       Я зарываюсь лицом в твои черный волосы, в которых уже блестят тонкие нити седины, как следы о перенесенных испытаниях... Тебя судьба все-таки щадила, мое солнышко. Как, впрочем, и меня....

       Потому что в мои двадцать два года я уже белый, как снег.

       - Изабель, мы, конечно, понимаем, что ты девушка Седого, но дай и нам обнять его! Или если ты совсем не хочешь уступать свое сокровище нам, то может, Отец Михаил сможет заставить тебя разжать объятья?

       Отец... Тот, кто показал мне чудо родительской любви. Всем нам, отступникам из сопротивления... Потому что ты вырастили всех нас! Приютил и дал дом... Пусть такой неказистый и полуразрушенный, но дом! Настоящий и теплый. Уютный. Где любому всегда будет рады!

       - Алексей! Подойди сюда. Дай мне обнять тебя, сынок!

       Ты слеп, мой отец. Уже почти десять лет. С того самого дня, как тебя объявили во всех мыслимых и немыслимых грехах. С того самого мгновения, когда тебя нашел Полоз, у которого был приказ - убить. Тебя, отче...

       Не вышло! Ты жив. Ты с нами.

       И я не устаю каждый день благодарить Господа за твое чудесное спасение! Потому что ты - наша опора. Без тебя нас уже не будет... Во всяком случае, таких как прежде...

       - Я здесь. Я жив.

       Твои объятья сильные и теплые. Надежные! В них никогда не бывает страшно... Все грозы и бури обходят нас стороной... Ведь ты - рядом. И твои советы и утешения - тоже! Они ведь нам так нужны!

       От тебя пахнет ладаном и миртом. Простой деревянный крест врезается мне в щеку. Ведь ты выше меня. Почти на полторы головы! А ведь я не маленький! Во мне почти метр восемьдесят! Без трех сантиметров...

       - С возвращением...

       Вокруг меня вся моя семья! Ребята и малыши. Даже маленькая Алена здесь! А ведь ей только-только спраздновали два годика! А уже вон какая! Самостоятельная и красивая... А уж умная!

       Если и стоит ради чего-то жить и бороться, то только ради них! Самых дорогих и любимых! Своей семьи... Даже если у вас разные биологические родители...

    * * *

       Я люблю выходить на охоту. Безжалостную. Беспощадную. И такую манящую. Своей кровью. И чужим страхом, плещущимся на самом дне темных зрачков.

       Я люблю чувствовать власть над чужими жизнями. В этом есть что-то... завораживающие. Чужая жизнь, такая хрупкая, что достаточно одного движения руки, чтобы оборвать ее... И необходимо много больше, чтобы оборвать мою. Потому что для меня те раны, которые для человека смертельны лишь царапины. Надоедливые и зудящие. Неизбежные.