Александр Афанасьев - Период распада Страница 16

Одного взгляда на лежащего на площадке Али Насера Мухаммеда хватило, чтобы понять — готов. Совсем — готов.

Всё…

— Выйдите на связь с теми, кто осаждает город, — сказал подполковник, ни к кому конкретно не обращаясь, он знал, что такая связь существует, и кто-то уже обсуждает по ней возможность перехода на другую сторону, — не сообщайте о произошедшем. Просто скажите, что мы готовы выдать им Али Насера Мухаммеда в обмен на прекращение огня и безопасную эвакуацию военных и гражданских лиц, пожелавших эвакуироваться. Исполняйте!

Это был Йемен. Был город Аден. Был тринадцатый и последний день правления президента Арабской Республики Йемен Али Насера Мухаммеда. Всего лишь — один из дней подступающей к миропорядку катастрофы.

20 февраля 2014 года

База-8 ВВС Израиля

Эскадрилья 69

За прошедшие пять суток подполковник Эгец, командир одного из лучших подразделений ВВС мира, без всякого преувеличения, поспал где-то около двенадцати часов. Все остальное время он напряженно работал.

Первым делом он, не обращая внимания на коллективное возмущение пилотов, прихватизировал общественный кофейный автомат — перетащил его в свой кабинет и сменил патрон. Вместо «Максвелл-хаус Регуляр», дешевого и дерьмового кофе, отдающего по приготовлении жженой резиной, он поставил дорогой «Чибо Голд», специально съездив за ним в Тель-Авив. Таких патронов он прикупил несколько — понимая, что сидеть придется долго. Там же он купил несколько баллонов хорошей минеральной воды, и все это привез на базу. Потом он съездил домой и привез целый багажник самой разной литературы — россыпью. Все это он сам, никому не доверяя, затащил в кабинет.

Потом приехал Миша, пэвэошник из главного штаба ВВС с таким странным именем. Его имя здесь никого не интересовало — Миша так Миша, в эскадрилье тоже были русские. Другое дело — что летчики начали проявлять повышенный интерес к тому, что должно происходить в здании штаба, а потому комэск Эгец назначил старшего и определил для истребителей-бомбардировщиков, ему подчиненных, интенсивную программу тренировок на неделю. Самые опытные из пилотов уже начали кое-что понимать — полет на предельно малых, тренировки в применении высокоточного оружия по защищенным целям, как апофеоз всего — операции типа Wild weasel, «Дикая ласка». Уничтожение систем ПВО противника при активном противодействии последних. Среди пилотов эскадрильи, в основном молодых, не было опыта именно в таких операциях, последние операции такого рода были в начале восьмидесятых, в жестокой войне с Сирией, а заодно — и с Советским Союзом. У Эгеца же подавляющее большинство пилотов в те времена благополучно ходили в школу и мечтали стать летчиками, до дыр зачитывая газеты и журналы, где рассказывалось о героических подвигах израильских асов над Голанскими высотами. Девяностые, когда они начинали служить, не были отмечены сколько-нибудь серьезной войной «не в одни ворота», когда самолеты должны не только максимально точно сбросить свой бомбовый груз — но и умудриться выжить, не попасть на прицел зенитных ракет или сирийских асов, большей частью во время атаки матерящихся последними словами на великом и могучем. Подполковник Эгец вполне трезво оценивал свое воинство и знал, что долгие годы без настоящей войны не пошли израильским ВВС на пользу. Больше всего он хотел бы сейчас заместить этих желторотых, по сути, юнцов — условные тренировки над своей территорией не в счет — теми асами, с которыми он летал на штурм противовоздушной крепости Феба. Но это было невозможно — кто списан по здоровью, кто не пойдет обратно даже на аркане, и все, абсолютно все не имеют практики на F-15I. Он мог назвать нескольких, кто летал на первом варианте этой машины F-15A, только-только поступившей на вооружение к началу Мира Галилее[21], — но и их пришлось бы серьезно и долго переучивать. Поэтому основной упор в программе обучения подполковник Эгец сделал на уничтожение расчетов ПВО и пообещал через неделю устроить зачет.

Миша приехал на базу к вечеру первого дня — с водой, кофе, переносным холодильником, небольшим вентилятором и ноутбуком. Как видно, мысли двух офицеров относительно того, что им понадобится во время вынужденного затворничества, совпадали.

Заперев на ключ дверь и взяв для себя три дня на подготовку, офицеры приступили к составлению плана операции. Один с точки зрения истребителя-бомбардировщика, другой — с точки зрения офицера ПВО страны. Как минут эти три дня — они сравнят то, что у них получилось, попробуют отстоять свой план и доказать несостоятельность другого. Два офицера отлично дополняли друг друга. Потом они внесут коррективы, объединят два плана — нападения и защиты — в один и представят его на утверждение генералу Ядлину.

Прежде всего подполковник Эгец, используя Интернет и свои записи, не пожалел нескольких часов для того, чтобы ознакомиться с такими же или схожими операциями, которые имели место в прошлом. Историю надо знать, чтобы не допускать допущенных ранее ошибок. Записав на листе бумаги короткий список операций, подполковник вышел в Интернет и погрузился в его бездонные воды.

Таких операций он вспомнил четыре. Первая — «Удар грома», операция, проведенная в тысяча девятьсот семьдесят шестом году ВВС Израиля по доставке группы спецназа — батальона Сайарет Маткаль в полном составе в Уганду, за четыре тысячи километров от Израиля, чтобы освободить израильтян, находившихся в ранее захваченном террористами самолете. Самолет находился на территории Уганды, в аэропорту Энтебе и помимо четверых террористов охранялся солдатами угандийской армии. Диктатор Уганды Иди Амин относился к Израилю враждебно.

Интерес представляло то, как была организована доставка спецназа. Четыре транспортных самолета типа С-130, в которых находились сами спецназовцы, их техника, в том числе черный «Мерседес», такой же, как у диктатора, и было место для заложников. Этим самолетам предстояло проследовать через территории сразу нескольких государств, а потом совершить посадку на аэродроме, возможно, прикрытом зенитной артиллерией — они не знали точно, как прикрыт аэродром. С-130 — это тяжелый и неповоротливый самолет, от очереди ЗУ-23-2 он не сможет ни уклониться, ни ответить. Самолеты проследовали к цели без истребительного прикрытия, на предельно малой высоте, прижавшись друг к другу на недопустимо малое расстояние, да еще и ночью. Это был смертельный риск — в любой момент самолеты могли столкнуться в воздухе, — но риск оправдал себя. Наведение самолетов на цель осуществлялось с «Боинга-707» компании «Эль-аль», за штурвалом которого сидел сам главнокомандующий ВВС Израиля генерал Пелед. В итоге самолеты проследовали над половиной Африки так, что на радарах их принимали за один самолет — по легенде это был британский самолет, везший военное оборудование. Так же без происшествий они совершили посадку и потом взлетели, доставив спасенных заложников домой. Это был оглушительный успех.

Но единственное, что извлек из этого подполковник, — схема наведения с гражданского самолета. У него появилась мысль насчет этого. Возможно, еще какая-то легенда — хотя подо что можно залегендировать истребительную или истребительно-бомбардировочную эскадрилью, он не представлял. Что же касается остального — ничего из указанного опыта не подходило. Если бы у Иди Амина были С-300 и истребители ПВО — операция сорвалась бы. В Энтебе ждал гражданский аэропорт, прикрытый кое-как обученными солдатами, а не подземные ядерные и ракетные центры, прикрытые системами ПВО всех типов и классов.

Вторая история была ближе к тому, что они собирались совершить. Это была попытка ликвидировать диктатора Ливии Муамара Каддафи точным ударом истребителей-бомбардировщиков как базовой, так и палубной авиации. Основную задачу по поражению наземных целей исполняли истребители-бомбардировщики F-111, взлетевшие с аэродромов в Великобритании и дозаправленные по пути к цели, и флотские А6, взлетевшие с авианосцев. Палубные F-18, для которых это был дебют, должны были поразить средства ПВО Ливии, включая самые опасные — дальнобойные типа С-200, установленные в районе окрестностей г. Сирта. Эта задача была выполнена. Потом те же самые Хорнеты с авианосца Coral Sea вместе с палубными штурмовиками типа А-7 нанесли удары по позициям SA-2 SA-3 и мобильных SA-8 Оса в окрестностях Триполи и Бенгази. Использовались самые современные на тот момент ракеты AGM-88 Harm, при этом мобильные ЗРК типа Оса подавить так и не удалось, хотя только по целям в окрестностях Бенгази было израсходовано больше тридцати ракет. Работа локаторов типа SA-5 тоже фиксировалась после нанесения по ним удара ПРР — а это значит, что Гаммоны считать подавленными тоже было нельзя, и почему они не нанесли удар — оставалось загадкой. Не взлетели истребители ПВО, не прикрыли ракетные комплексы ПВО от ударов ПРР, несмотря на то что ударов по аэродромам не наносилось, у американцев не хватило на это сил. Операция была проведена с минимальными потерями, и хотя сам Каддафи остался цел и невредим, было признано, что цель операции достигнута. Подполковник же, посчитав расход ракет, особых поводов для радости не видел. При таком расходе ракет самые опасные — мобильные ЗРК остались неподавленными, с комплексами Гаммон тоже непонятно что. И это при том, что удары наносились авианосными группами с трех авианосцев по целям на побережье, им не приходилось лететь больше тысячи километров, чтобы нанести удар. При необходимости — можно было быстро вернуться на авианосец, дозаправиться, перевооружиться и снова нанести удар, а у них такой возможности не будет. Да, с тех времен HARM неоднократно модернизировали, подполковник знал, что у первых ее серий были большие проблемы, он сам как эксплуатант составлял отчеты для фирмы-производителя о применении этих ракет и выявленных недостатках. Конечно, большинство из них устранили — но и системы ПВО с тех пор шагнули на новый качественный уровень. У них, в отличие от американцев, будут ограничения как по времени, так и по носителям — повторный удар при необходимости они уже не смогут нанести. Если системы ПВО не будут подавлены — ударной группе останется только поворачивать назад.