Алый снег охотника Лю (СИ) - Прядильщик Артур Иванович Страница 16

Мало кому известно, что «Приключения охотника Лю» основываются на реальных мемуарах людей того далекого времени, дошедших до нас. Об этом вспоминал сам Онгоног Альзучий уже в своих воспоминаниях. Но кто ж их читает, эти скучные воспоминания, да?

(ведущий и гостью смеются)

А почему эти мемуары не знакомы широкому кругу общественности? Я не про достаточно унылое «Житие мое», конечно, я про те материалы, с которыми работал Онгоног. Ну, тут просто. Архивы у нас большие, что-либо там найти — крайне тяжело. Кроме того, чуть ли не 99.9 % материалов находятся не в цифровом, а, так сказать, в аналоговом виде — это бумажные документы, свитки на пергаменте, берестяные грамоты… слышал, что там даже каменные и деревянные таблички есть! Это вам не информаторий, в котором вы поисковую строку в индекс ввели, и через секунду нужный документ у вас перед глазами. Так что нет. К тому же, все эти очень интересные документы лежат чуть ли не вперемешку с по-настоящему секретными документами… ну, или теми, что считаются секретными — у них срок секретности еще не вышел. Так что наткнуться на них в архивах очень нелегко. Чаще такое происходит случайно при работе с другими документами.

Но вернемся к спецслужбам того времени.

Как я уже сказал, они были. Потому что любой адекватный правитель должен планировать свою деятельность. А такое планирование немыслимо без получения достоверной и малодоступной, скажем так, информации. Конечно, из-за слабого уровня развития экономики, разведывательные службы не были такими уж развитыми и вопросы разведки решались более легкими и доступными методами. Например, стратегической разведкой занимались послы и посланники. Впрочем, как и сейчас, хе-хе…

А тактической, как логично можно предположить, занимались… купцы! Торговые гильдии были тем еще гнездом шпионов… ну, или разведчиков — тут уж с какой стороны смотреть, да.

Аржана Снайдон:

И что же такого могли разведать купцы?

Клин Жесткокрыл:

Ну, как что. Начиная от элементарного вопроса — могут ли в этом ущелье пройти войска. Если там проходит купеческий караван, то и войска наверняка пройдут. Заканчивая вопросом — а как там с настроениями в таком-то городе? Может руководству достаточно будет занести пару мешков с золотом, а не тратить время и силы на долгую и утомительную осаду города с неоднозначным результатом. Опять-таки, торговые отношения уже налажены, общие знакомые… контакты, выражаясь по-современному. Как там со продовольственным снабжением в такой-то местности? Не начата ли мобилизация в такой-то провинции? И, конечно, любой адекватный правитель не только нуждается в полной информации, но и стремится лишить своих конкурентов, других правителей, этой самой информации. Это логично! А в итоге что? Правильно! Появляются КОНТР-службы. В первую очередь контрразведка, которая препятствует конкурентом из-за границы в сборе разведывательной информации.

Правда, опять-таки, в силу сравнительно слабой экономики, все эти вопросы решались куда более простыми способами, чем то, что описано в «Приключениях охотника Лю» — там уж автор, на мой взгляд, перебарщивает! Слишком уж там изощренные у него интриги и комбинации. Все решалось куда проще и прозаичнее — зачем отправлять нелегала и разведчика, если можно отправить купца или дипломата?

Аржана Снайдон:

Спасибо, уважаемый Жесткокрыл. Мы переходим к следующему вопросу…

«Увлекательная история родной земли с историком-познающим Клином Жесткокрылом». Цикл передач

Наивно ожидать, что Ма У заговорит сейчас первой. После установки защитного барьера от прослушки она все так же преданно продолжает пожирать меня глазами. И по-прежнему сидит на коленях на полу перед величественно восседающим на стуле Лю Фаном.

Вопросов к ней много. Так много, что сразу и не сообразишь, какие задавать в первую очередь. И как их задавать, чтобы не выглядеть в ее глазах идиотом, ничего не смыслящим в происходящем.

Не то, чтобы мне было важно ее мнение… Ну, ладно — меня очень даже волнует, какое мнение сложится обо мне у моего, по факту, подчиненного. И уж точно не хочется оказаться в роли незадачливого охотника Ха Ваяна, оседлавшего якобы «мертвого» тигра, который до этого, оказывается, всего лишь сладко спал.

Что-что? Проявить учтивость? Попросить-приказать сесть по нормальному, на стул? Угостить чаем из чудесного фарфорового набора, входящего в комплектацию моих покоев? Поиграться в демократию? Вы в своем уме? В этом мире подобную мягкотелость не то, что не поймут, а сразу поставят напротив имени «Лю Фан» иероглифы «глупец».

Если б это был кто-то другой — я бы только порадовался такому о себе мнению и даже поспособствовал бы укреплению такого о себе заблуждения. Но с подчиненными так, мне кажется, нельзя. А свою «нездешнюю» часть можно успокоить тем, что пол в моих покоях деревянный и покрыт теплым мягким ковром. И шикарной заднице Ма У ничто не угрожает… ну, уж не от холодного пола — точно.

(«Мои покои»… м-да, дожили…)

Решено! Спрашиваем про то, что нужно выяснить, забив на то, что ХОЧЕТСЯ узнать. И надеемся, что второе хоть как-то прояснится в процессе освещения первого:

— Сколько твоих людей сейчас в Уль-Лонге, Ма У?

Да, вот так. Никаких «уважаемая», никаких «госпожа». Ноблис оближ и все такое.

Ответ пришел мгновенно. И быль столь же лаконичен и очищен от вежливости.

— Пять сотен без полутора дюжин.

Сколько?! Почти полтысячи сотрудников внешней разведки?! Вот это она насобирала себе детишек-сирот по Увзану! Не иначе и в окрестных провинциях этой своей «благотворительностью» позаниматься умудрилась! Правда, замужем за главой клана Ма она не менее восемнадцати лет (второй ее дочери — луноликой Джиао-Джу — не менее восемнадцати, точно). И людей с фамилией Ри она могла начать собирать куда раньше.

Кажется, я не смог удержать лицо — Ма У имела удовольствие увидеть всю степень моего охреневания. Уголки ее губ чуть дрогнули:

— Оступившаяся Ма У получила приказ предоставить Службе Императорского Надзора ВСЕХ своих Ри, мой господин.

Я что-то сильно сомневаюсь, что в распоряжении Ма У находятся только Ри. Сильно сомневаюсь. Как сомневаюсь в том, что Ма У вытащила ВСЕХ своих сотрудников. В частности — хорошо законспирированных нелегалов она вряд ли дернула.

И теперь меня еще больше беспокоит вопрос: что успели за это время сделать дознаватели с сотрудниками Ма У? Не похоже, чтобы к ней самой в заключении применяли слишком уж жесткие меры дознания, но она и человек калибра совсем немаленького. К таким «калибрам» положено подходить осторожно и деликатно, со всем респектом. А жестить начинать уже после того, как соберут всю нужную информацию от мелких сошек. И я бы даже не почесался, но среди этих мелких сошек есть одна маленькая куноичи… Но этот вопрос, увы, из разряда «хочется узнать», а не «нужно узнать». И как мне быть?

Но Ма У, по-прежнему внимательно наблюдавшая за моим лицом, все прекрасно поняла:

— Насколько известно этой Ма У, с моими… с вашими людьми обращались… хорошо, мой господин. Ма У не слышала, чтобы кто-то из них пострадал… непоправимо.

Я помрачнел. Значит, допросы подчиненных все-таки проводились. И совсем не такие деликатные «издалека», как с Ма У. Вот же… гадство!

Посмотрел в сторону и столкнулся с внимательным взглядом зеленых глаз с вертикальным узким зрачком.

Знакомая нахальная серая морда, повышенная лохматость, общий деланно-ленивый вид. Кот обосновался, развалившись на краешке стола, основательно. Будто валялся там еще до нашего прихода.

— Ма У! — Я перевел взгляд на женщину. — Я хочу… персик.

У нее слегка дернулась бровь, но она почти мгновенно справилась с удивлением, вскочила на ноги и кинулась к тому самому столику. Кот недовольным взглядом, чуть поджав уши и пригнув башку, пропустил над собой ее руку. Женщина выхватила несколько фруктов из вазочки, тщательно и вдумчиво обнюхала их, некоторое время анализировала свои ощущения… Наконец, выбрала два и, упав передо мной на колени, протянула мне их обеими руками, соединив ладони «лодочкой»: